Ведь они не ты (СИ) - Юлия Торринская
— Да, — голос был ровный и отстраненный. И не скажешь, что в душе бушует пламя.
От его голоса внутри что-то дрогнуло и вспыхнуло, обжигая жаром. Алекс…
— Алекс… андр Михайлович, здравствуйте.
— Здравствуйте, Полина Дмитриевна!
О, Боже! Что за дешевая мелодрама?! Как на светском приеме, право слово, среди толпы людей. Что за расшаркивания?! Ведь он знает, что она знает, что он тоже знает… А значит в омут с головой!
— Алекс… спасибо за цветы. Очень красивые. Но часы — это лишнее. Не стоило. Они очень дорогие. Скажи мне адрес, на который я могла бы оформить доставку. Я верну тебе их…
— Поля, ты почему сразу не призналась, что узнала? — перебил ее Соболев. — Почему?
— Да, ты тоже не спешил признаваться! — воскликнула в ответ Полина. — И как ты себе это представляешь? Как бы я тебе сообщила? Ты вон, какой стал… Олигарх.
— Нет, не олигарх.
— И все же. От тебя властью, деньжищами, недоступностью в радиусе нескольких километров фонит. И я тут такая: «Здрасте! Я Поля, из вашей юности! Не помните меня? Ну как же так?! Мы с вами отлично проводили время!». Тебе наверняка периодически кидаются на шею дамы с такими приветствиями.
— Поля, ну что за ерунда!
— К тому же меня ты категорически не узнавал! Ты же не стал радостно обниматься: «Полина, привет!» — чтобы я всякую ерунду себе не думала.
— Да я может и рад был с тобой пообниматься, но ты прямолинейно показала, что не знаешь меня и знать не желаешь, — напомнил Александр. — Признайся, ты и узнала-то меня не сразу!
— Ты поэтому так разозлился и решил меня наказать? — осторожно спросила Полина.
— Наказать?! — рванули из него наружу самообвинение и остатки зловонной черной жижи. — Да я тебя чуть не изнасиловал!!! — проорал он приговор себе.
— Алекс! Не стоит… Забудь! Давай просто забудем, что там произошло.
— Не могу… — в его голосе появилась хрипотца. — Прости, Поль… Я хочу извиниться перед тобой. Ты не заслужила такого отношения… Прости меня.
Простить? Всю душу ее навыворот. Но… Да. Прощает она. И отпускает. Время все сгладит…
— Извинения приняты, — медленно ответила Полина. — Так куда я могу отправить часы? На адрес офиса?
— Поля, может, поужинаем вместе? — прервав, повисшее между ними недолгое молчание, огорошил ее мужчина. — Я приглашаю тебя в ресторан. Сегодня.
— Что? Зачем? — к чему опять эти встречи? Уже стоит разорвать их бессмысленное общение. Раз и навсегда. Прекратить. Так будет лучше для всех.
— Ты же хотела вернуть подарок. Предлагаю встретиться вечером. Поужинаем заодно. Поль?
— …
— В ресторане многолюдно. Тебе нечего опасаться. Полина соглашайся. В семь. Просто поужинаем. И поговорим.
Неужели она действительно боится его? Боится остаться с ним наедине? Нет. Тут дело в другом. Она скорее боится себя. Своей реакции на него. Глупость, какая!
— Хорошо. Диктуй адрес. Я буду.
— Я пришлю за тобой машину…
Ну, и какого черта она согласилась?! Странный он. Разговорчивый… и милый. Бред какой-то! Полина, сама не знала, почему не смогла отказать.
Сидя в ресторане напротив Алекса, она пыталась понять, кем же он является на самом деле. Да, она знала его раньше. Даже испытывала сильные чувства когда-то. Возможно, какие-то отголоски остались. И влияют на восприятие. Только теперь он другой.
В одном она была уверена на все сто — перед ней яркий представитель сильного пола, искушенный женским вниманием и прекрасно осведомленный, что при желании сможет покорить любую женщину.
Дорогой темно-синий костюм сидел на нем безупречно. Галстук с изящным японским узором, идеальные стремительно-острые стрелки на брюках. Матовые начищенные туфли. Он как никто другой отлично вписывался в изысканный интерьер ресторана. Дорогой. Стильный. Атмосферный.
Полина не была в этом ресторане, но не раз слышала про него. В прошлом году он вошел в престижный международный рейтинг 50 Best Restaurants, и входит туда ежегодно. Лучшие рестораны выбираются в ходе тайного анонимного голосования, в котором участвуют кулинарные эксперты из разных стран.
Вид из панорамных окон на живописную набережную Москвы-реки потрясал, очаровывал. Блюда, заказанные Алексом, были наивкуснейшие. Этакая современная интерпретация русской кухни.
Соболев развлекал ее легкой беседой. Она не забывала вовремя кивать и изображать неподдельный интерес к его рассказам о каком-то деятеле из сферы строительства. Полина не могла расслабиться, ее не покидало напряжение. Еда отправлялась в желудок с полнейшим безразличием и неспособностью восхититься кулинарным талантом шеф-повара. И одна мысль билась в голове все громче и громче: «Что она здесь делает?».
— Тебе не говорили, что ты очень интересная собеседница? — прервав свои рассуждения, поинтересовался мужчина, заметив, что уже долгое время Полина не поддерживает разговор. — Тебе здесь не нравится?
— Да, нет… Интересное место. Потрясающая кухня, — обхватывая тонкую ножку бокала, ответила на его вопрос. Бросив взгляд на коробку, сиротливо стоявшую среди изысканно сервированного стола, продолжила: — Просто… Я уже два часа, как пытаюсь вернуть тебе твой подарок. А ты и слышать не желаешь об этом. Уводишь разговор. Не для этого ли мы встретились? Для чего все это действо?
— …
— Алекс?
— Ты стала еще красивее, чем была, — снова переключился он на другое. — Уже не девочка… Шикарная женщина… Ты, знаешь, я сто лет на свидании не был.
— Это не свидание! — возмутилась Полина. — Я просто ем за твой счет. В отместку за мои нервы. И возвращаю тебе часы. Не стоило…
— Стоило! — его тон был твердый, непоколебимый.
Алекс открыл коробку и достал часы. Немного покрутил, улыбнулся. Хищно.
Полина сглотнула слюну и чуть не поперхнулась, когда большая, сильная и горячая мужская рука взяла ее ладонь. Осторожно, едва ощутимо, так естественно погладил ее пальцы, чувствительную ладонь, узкое запястье с тонкими голубыми венками.
Полина, было, попыталась, вырваться. Но Алекс крепко держал. Нежно поглаживал ее кожу, вызывая приятную дрожь. Ее на время парализовало от его прикосновений, близости. Меж тем он надел свой подарок ей на руку. И защелкнул застежку.
— Поля, я не приму назад их. Они твои. Эти часы я выбирал для тебя. И давай уже закроем тему.
Затем господин Соболев поднял ее руку, и медленно удерживая Полин взгляд, поцеловал. Кожа на запястье, там, где легко касались его губы, словно заискрила, Полину прошила горячая волна — слишком яркие, острые ощущения.
Они так и замерли: близко-близко, глаза в глаза, он — как незыблемая скала с ее ладошкой в руках, а она — как лиана потянулась к нему всем телом и (только не это!) душой и сердцем. Так не должно быть! Это неправильно! Гадство!
Странное чувство полыхнуло в синих глазах напротив. Жаль, она не успела
