Ослеплённый ненавистью - Светлана Суханова
Но мы не знаем, что она натворила, чтобы принимать чью либо сторону.
Уже на обратном пути, сидя вдвоём с Матвеем, я пытаюсь удовлетворить своё любопытство.
— Думаешь она реально так ветренна? — задаю вопрос.
— Просто Паша расслабил её сам. Надо было держать сразу в руках. А она… впрочем как и все, непостоянны в своих желаниях!
— Хм, и это говоришь мне ты! А ты постоянен в своих желаниях? Или это нормально днем одна, вечером вторая!? — бросаю в ответ с обидой.
— Ты о чём вообще? Я тебе что, ёбарь какой — то, чтобы менять вас как перчатки! Я очень разборчив в кандидатурах, которым предоставляю доступ к своему телу.
— А как же секс с Кариной в новый год? — обида душит и я не могу остановится.
— Что??? — он резко давит на тормоз, машину шкивает в сторону.
— Аа, Матвей не надо больше! — в испуге зажмуриваю глаза, хватаясь за ремень.
— Все нормально! Тише, тише! — чувствую его пальце на щеках.
Открываю глаза, мы стоим на парковке торгового центра.
— Испугалась? — спрашивает он, вглядываясь в моё лицо.
— Мне опять показалось что сейчас в нас начнут врезаться машины! — разжимаю руки, отпуская ремень, — Я в норме. Не делай так больше.
— А ты ху#ню не неси. Я не спал с Кариной, в новый год! Поняла? Я ещё узнаю, кто тебе эту чушь сказал! Да мы виделись, но это было минут двадцать и в присутствии её родителей! Понятно!
И я ему верю. Он смотрит пристально, немного с раздражением. Но я вижу, что он говорит правду.
— Подожди! Так весь этот вынос мозга, из — за этого?? — догоняет он, — Ты ревнуешь!!
На его лице самодовольная улыбка.
Я лишь молчу в ответ.
Оставшееся время, до дома Соколовых, Матвей с матами объясняет мне, что надо спрашивать в лоб, а не верить или фантазировать события.
Но неловкость и скованность все равно остались между нами.
27. Матвей
Этим же вечером, родители говорят, что рано утром Марина летит в Москву.
— Что? Почему? — тут же подаю голос.
Плевать, что мы не вдвоем с отцом. Он сейчас редко один, ОНА постоянно рядом. И ему это нравится, в отличии от меня.
— Позвонил ее отец, сказал, что заберет ее в аэропорту. Мы не имеем никаких прав удерживать ее! — произносит моя мать.
— Но ты ведь говорил, что ей может угрожать опастность? — задаю вопрос отцу, игнорируя её присутствие.
— Он сказал, что решил все вопросы! Всё безопасно! — опять же отвечает она.
— И ты ему веришь? Он же использовал тебя, обманул! Хотя, ты тоже не ангел! — бросаю ей в лицо.
— Прекрати Матвей! — отец бьёт кулаком по столу.
— Значит я полечу с ней! — говорю громко.
— Нет! — тут же вскрикивает мать.
— Зачем? Я отправлю ее под охраной! — тут же встревает отец.
— Я прошу тебя не лезь ты в это! Мало того, что ради меня отец влез, так еще и ты хочешь вмешаться! — заламывает руки мать.
— А ты считаешь себя лучше Марины. То есть ради тебя, женщины бросившей свою семью и жившую в свое удовольствие, можно влазить. А ради скромной и неискушенной девушки нет! — огрызаюсь в ответ.
— Сынок, ты влюбился что ли? — произносит она, переглядываясь с отцом.
— Ты совсем меня не знаешь, — со смехом отвечаю матери, — Я не верю в любовь и другие искренние чувства. Особенно, я не верю девчонкам. Ты показала всю сущность женского пола. Как бы вас не любили и лелеяли — в удобный момент вы идёте дальше, переступив через близких и родных. Бросаете тех, кто вами дорожит, любит. Я просто за справедливость, — кровь кипит в венах, — Я полечу с ней! Это мое последнее слово.
Хлопнув дверью кабинета отца, вылетаю в гостиную. Тут же встречаюсь с Мариной. Она сидит на диване с бабушкой.
— Чего опять орёте там? — спрашивает бабушка, — Всё никак террриторию метишь.
Следом вылетает отец.
— Что значит последнее слово, не забывайся! И как ты с матерью разговариваешь? Матвей! Прекращай истерики. Твоя мать остаётся здесь. Здесь её дом. Был и будет всегда! — произносит отец.
Я смотрю на него в шоке. Сзади стоит она. Видимо, для всех это новость, потому что наступает тишина.
— Значит я съеду! Можно уже вещи собирать? — язвлю в ответ.
— Нет! Я не буду тут жить. Ты не должен покидать отца! Матвей не вздумай! — тут же подключается она.
— Так! На правах самой старшей здесь, я заявляю что дом большой, и вы все здесь помещаетесь! — пытается немного разбавить напряжение бабушка.
Цепляю взгляд Марины. Она смотрит на меня как на монстра. В душе становится неуютно. Не хочу быть для неё плохим.
Стоп.
Соколов, какая тебе разница до окружающего мнения. Ты всегда заботился лишь мнением отца и бабушки.
— Давайте без ссор. Мы вернёмся к этому разговору позже, — произносит мать, — Марина мы решили что Матвей будет тебя сопровождать в Москву. Ему тоже надо развеяться. Погуляет там, пусть забронирует сразу гостиницу. Несколько дней и прилетит. Пусть сменит обстановку.
Наступает тишина.
— Если он не против, так будет веселей в самолёте! — произносит она нервно.
Не могу считать её эмоции, слишком зажата она сейчас.
— Мудрое решение! — произносит отец, — Так что, летишь завтра?
— Да! — отвечаю твердо, смотря в глаза Марины.
Весь вечер в комнате Марины находится моя мать. Поэтому мне хода нет.
Утром отец отвозит нас в аэропорт. Перелёт тоже пролетает быстро, мы разговариваем, едим, спим друг у друга на плече и так по кругу.
Перед вылетом Марина созвонилась с отцом и назвала номер рейса и время прибытия. Он сказал, что нас встретят.
Сам встретит или кто — то, Марина не уточнила. Про дальнейшие планы отца она тоже не знает.
А я не хочу её отпускать. Я ещё не готов упустить её из виду.
Она ещё моя должница. Я должен узнать куда они собираются, знать адрес.
В аэропорту, в зале много народу. Перелёт Марина перенесла плохо. Её немного качает до сих пор.
Поэтому я поддерживаю её за талию.
— Здравствуйте, вы Марина? Я от Фёдора, вашего отца! — произносит подошедший к нам мужик, — Вам плохо? Пройдемте в машину.
— Без меня она никуда не пойдет! — держу крепко за руку Марину.
— Поехали вместе! — улыбается мужчина и ведёт на на парковку.
Мы садимся в чёрный тонированный джип. Я держу Марину за руку.
— Ты его знаешь, видела раньше? — спрашиваю тихо
