Старшая жена. Любовь после измены - Лия Султан
- О чем ты? - шокировано спрашивает он. У него глаза на лоб лезут.
- Твоя токалка приходила ко мне два дня назад. Рассказала, какой ты у нас, оказывается, был голодный любовник. Просветила меня, в каких позах ты любишь. Очень познавательно. И знаешь, как было унизительно все это слушать? – кричу, не обращая внимания на слезы. – Ты впустил третьего человека в нашу спальню. И она пришла и тыкала меня мордой в дерьмо, как слепого котенка.
- Она не могла такого сказать, - отвечает растерянно. – Я просил ее больше не приходить и не трогать тебя.
- Слушай, тебе уже сорок лет, а какая-то малолетка обводит тебя вокруг пальца. У тебя мозги все вниз утекли, что ли? Или твоя мама права, и она тебя приворожила? Я не узнаю тебя и не могу поверить, что ты - мой мужю Ты же из рационального бизнесмена, просчитывающего заранее все шаги, превратился в непонятно кого. Глаза раскрой, включи мозги! Она слишком много на себя берет, отсвечивает так, что мне глаза уже режет. Щелкни ее по носу и предупреди: еще раз сунется ко мне, или к моим детям, я ее уничтожу. В порошок сотру. А ты знаешь меня и мои возможности.
Я сажусь на кровати, пальцами зачесываю волосы назад и пытаюсь выровнять сбившееся дыхание. Рустам опустился на стул, уперся локтями в колени, и обхватил голову руками. Между нами больше нет семнадцати лет любви, уважения, дружбы. Теперь между нами пропасть, которая с каждой минутой становится все больше и больше. Я не хочу в нее падать, я держусь из последних сил, хоть пальцы и соскальзывают.
- Мне надо собрать оставшиеся вещи и вызвать такси. Ты можешь идти, - говорю в пустоту.
- Я приехал, чтобы отвезти тебя домой.
- Я не просила. Не хочу находиться с тобой в одном помещении.
- Я сказал, что отвезу тебя домой. В любом случае, тебе придется потерпеть, пока мы не расскажем детям, что разводимся.
Все-таки уезжаю из больницы с ним и Уланом. Едем молча, сидим на максимальном расстоянии друг от друга. И нам тесно в этом замкнутом пространстве. В воздухе витает обида, разочарование, ненависть. Не знаю, как я буду жить с ним в одном доме еще два дня, пока не приедут дочери.
Машина останавливается у входа в дом. Рустам выходит первым, открывает дверь с моей стороны и подает мне руку. Я демонстративно выхожу сама, потому что не хочу даже к нему прикасаться. Улан в это время достает из багажника мою сумку.
Молча заходим в дом и вдруг я слышу как взрываются две хлопушки, передо мной рассыпаются миллион конфетти. До меня долетают любимые голоса:
- Добро пожаловать домой, мамочка!
Глава 17
С двух сторон на меня налетают мои девочки. Они сжимают в объятиях так сильно, что мне хочется разреветься. Нет, мне не больно физически. Но морально я просто раздавлена и убита. Нельзя показывать им свою слабость и слезы, ведь они пока думают, что у нас все хорошо, что мы – все та же крепкая семья.
- Мамочка, тебе не больно? Мы тебя не слишком сильно сжали? - спрашивает Анель.
- Нет-нет, дорогая, - шепчу в ухо моей старшенькой. - Мои дорогие! Золотые! Солнышки! - целую, обнимаю и глажу каждую по очереди. Вдыхаю их аромат, наслаждаюсь их теплом и близостью. Мои, мои, мои малышки. То светлое и прекрасное, что получилось у нас с Рустамом.
- Девочки! Вы же должны были приехать через два дня? – спрашиваю, когда они выпускают меня из объятий.
- Это все папа придумал, чтобы тебе сюрприз сделать! Вот ты вышла из больницы, а тут мы! - тараторит Лау́ра.
- Это правда большой сюрприз! – смеюсь, а в глазах блестят слезы. - Папа у нас большой затейник.
Гляжу на Рустама и ловлю его неподдельную радость и счастье. Будто и не было нашего тяжелого разговора, криков, грязи и стекла. С дочерьми он всегда настоящий и искренний. И мне так и хочется крикнуть ему в лицо: "Чего тебе не хватало?" И я вдруг резко вспоминаю, как он подбрасывал в воздухе сына и меня вновь накрывает паника.
- Айлин! С возвращением! - из кухни вовремя выходит сердце нашего дома – Раушан. Мы с ней обнимаемся, и она по-матерински гладит меня по волосам. Ее прикосновения успокаивают. – Как ты себя чувствуешь?
- Хорошо! Много спала и отдыхала. Даже устала от этого.
- Пойдемте, скорее, в столовую. Девочки уже голодные, и тебе надо поесть. Я посмотрела, что тебе можно и приготовила.
- Да, мы умираем с голоду, - звонко говорит Лау́ра. - Мы же только сегодня утром прилетели, и папочка нас встретил в аэропорту, - дочка жмется к Рустаму, а он нежно целует ее в макушку. – И он подарил нам цветы.
Смотрю на них, и на сердце кошки скребут. Лау́ра с детства была папиной дочкой, даже больше, чем Анель. Но Лау…эта малышка боготворит Рустама, и я даже представить себе не могу, что с ней будет, когда дочка узнает о том, что она уже не его младшенькая, как мы ее всегда называли.
Мы с Рустамом никак не выдаем себя во время семейного обеда. Внимательно слушаем дочерей, задаем вопросы, а когда наши взгляды случайно пересекаются, резко переключаемся на девочек. Кажется, они ничего не замечают. Анель и Лаура набрасываются на любимую домашнюю еду, расхваливают Раушан и говорят, как им ее не хватало. Я не особо голодна, но чтобы не обидеть нашу помощницу клюю потихоньку, как воробушек.
- Тетя Раушан, мы привезли тебе подарки, - сказала Анель, наполняя свой бокал компотом из сухофруктов.
- Не стоило, девочки. Ну что вы!
- Нееет, мы специально выбирали. Вместе.
