Босс под Новый Год (СИ) - Ева Маршал
Прозрачная блузка? Да начхать! Этого персонажа точно не смутить проступающими за тканью сосками.
— З-здравствуй…те, — произношу неуверенно, опасаясь встречаться с ним взглядом. Но приходится.
— Алина?!
Роман обескуражен не меньше моего и совершенно не скрывает чувств.
Он в деловом костюме и белоснежной рубашке, которая так заманчиво контрастирует с кожей. Действительно очень сильно загорел и… Похудел. А темно-русые волосы выгорели так сильно, что теперь кажутся светлыми. Только голубые глаза не изменились. Смотрят все также цепко и хищно и, даже, будто немного зло.
И чего это мы злимся?
Продинамили девушку и недовольны?
Я считать неплохо умею. Кое-кто исчез задолго до своего приключения в Африке! Оно и длилось-то всего ничего. День в отеле, неделя в баобабе, день в посольстве — и вот он в родных пенатах! Весь тайминг коллеги уже выложили.
— Да, это я, — отвечаю сухо. — Извините, что встречаю вас в таком виде, Роман Дмитриевич. Я полагала, все уже ушли домой, и позволила себе вольность — поработать в комфорте, — говорю с вызовом, сама же двигаюсь в сторону сброшенных туфель, надеваю их.
Шпильки придают мне уверенности. Теперь бы еще грудь прикрыть — и будет совсем замечательно.
— Вам, уважаемая Алина Павловна, невероятно идет такой дресс-код, — мурлыкая, произносит этот Казанова.
Чем только злит меня еще больше.
— И тем не менее, я предпочитаю придерживаться того, что прописан в трудовом договоре, — отрезаю холодно, шагая через весь кабинет к диванчику.
Надеваю пиджак, демонстративно застегивая его на все пуговицы. А сама гляжу этому гаду ползучему прямо в глаза. Заставляю себя не отводить взор. Нельзя показать себя слабой. Сраженной его мужской харизмой. Ведь если так, то все… Пиши пропало.
Точнее, подписывай заявление на увольнение.
— Значит, следуете трудовому договору, Алина Павловна?
Роман медленно приближается с грацией крупного хищника из семейства кошачьих. И мурашки от него такие же… страшно крупные.
— Именно!
Я делаю шаг назад, разрывая дистанцию. А затем и вовсе трусливо поворачиваюсь, сбегая к кофемашине.
— И соблюдаю правила. Никаких романов на рабочем месте, — добавляю, не оборачиваясь.
Фраза «Никаких Романов на рабочем месте» прозвучала бы не менее хорошо, но я сдерживаюсь. Ни к чему сейчас дурацкие шуточки.
— Один Роман в нашем коллективе все же есть. — Ухмыляется мой новый босс, будто подслушав мои мысли, — И от этого вам никуда не деться.
Пожалуй, стоит срочно сменить тему, пока мы не зашли слишком далеко в двусмысленностях. А еще лучше выставить его из кабинета вовсе.
— Будем считать, что знакомство состоялась, Роман Дмитриевич. А теперь, разрешите мне продолжить работу?
— Разрешаю, но прежде налейте мне, пожалуйста, кофе и поговорим, — гнет он свою линию.
— Если только о работе, — пытаюсь я выставить рамки.
Протягиваю ему чашку с американо. Он не уточнил, какой конкретно желает, а я не секретарь, угождать не собираюсь.
— Я бы предпочел для начала обсудить личные вопросы, — заявляет он, принимая из моих рук чашечку.
Наши пальцы соприкасаются, и меня словно ударяет током. Я спешу отдернуть руку, и немного горячей жидкости проливается на его кожу. Но директор только стискивает зубы и ничем не выдает, что ему больно.
Надо же, какой стойкий!
— Ну, хорошо. О личном, так о личном. Я слышала, что вы ездили в опасное путешествие, Роман Дмитриевич?
— Было дело, — соглашается он.
— Поберегли бы вы себя. Не рвите сердце Василины Федоровны. Она за вас очень переживает.
Схватив вторую чашку кофе, удаляюсь на противоположный конец кабинета, сажусь за компьютер. Прячусь за ним. Роман идет следом. Присаживается рядом на край переговорного стола и совсем другим голосом, полным вселенской тоски спрашивает:
— Алина, так и будешь делать вид, что мы не знакомы?
— Отчего же? Нет. Но и рассказывать о нашем с вами знакомстве здесь никому не стану. Ни о первом, ни… об этом.
Голубые глаза становятся холоднее тысячелетних арктических льдов.
— Что ж. Воля ваша… — Лед звенит и в его голосе.
— Мне писать заявление? — вопрос вырывается неожиданно, но мне очень важно получить ответ.
А перед глазами унизительная картина, как я возвращаюсь в «Кирвино» и умоляю Кирилла Сергеевича взять меня обратно.
— Я никогда не смешиваю рабочие отношения и личные. Вы можете ни о чем не беспокоиться, Алина Павловна. Пока Алексей Александрович доволен вашей работой, должность за вами. Считайте, что вы неприкосновенны.
Я услышала, что хотела, но отчего-то не становится легче. Напротив.
— Благодарю.
И тишина. Такая густая и полная, что слышно наше дыхание.
Мне нечего больше сказать. Я просто хочу, чтобы он ушел.
— Почему вы задержались? Не справляетесь с задачами? — интересуется Роман Дмитриевич.
В его вопросе мне чудится подковырка. Или это я себе надумываю?
— Справляюсь. Решила заранее подготовить проект, который мне на следующей неделе поручит вести Алексей Александрович. Он вчера обмолвился о договоре с «Морис энд Групп», и я подумала изучить материалы. У меня есть несколько свежих идей, хочу их представить руководителю.
— А если он не даст вам этот проект?
— Ничего страшного. Информация еще никогда не была лишней. А моя идея достаточно универсальна, чтобы видоизменить ее под другие проекты с похожей спецификой.
— Прекрасно! «Морис энд Групп» — ваши. Я предупрежу Завадского, — чему-то радуется Роман и наконец покидает мой кабинет.
Голова все еще кружится, ноги слабеют, и я скидываю туфли. Запах парфюма Романа, кажется, поселился в моем кабинете навечно. Он наводит на неприличные мысли, будоражит рецепторы. Заставляет соски упираться в пиджак, не предназначенный для того, чтобы носить его застегнутым. Тело предательски реагирует на… директора, и с этим нужно как-то бороться.
Радуясь, что офис «Буян-Медиа» находится не в башнях, бегу к окну и открываю створку, впуская свежий зимний воздух. Совсем быстро в кабинете становится холодно, но все равно аромат Романа мне мерещится, и я то и дело раздуваю ноздри, пытаясь понять, все еще пахнет, или мне чудится.
Работа больше не идет, но и ехать домой отчего-то не хочется. В голове царит такая каша, что даже страшно. Еще и запах этот…
— Кофе! Точно! — Бегом несусь к спасительной кофемашине и делаю сразу две чашки крепкого черного кофе.
Пусть его аромат перекроет запах парфюма Романа.
Подумав, насыпаю в свободную чашку немного зерен, чтобы нюхать. И как только некоторые не выносят аромат кофе? По мне — он один из самых лучших.
Как и тот, который я так стараюсь извести…
Поработать я все же смогла. Правда, на упрямстве. Чтобы самой себе доказать, что я не безвольная тряпка, а профессионал. А вот когда приходит пора выходить из кабинета, я трушу. Очень уж страшно снова наткнуться
