Секретная помощница для Полковника (СИ) - Гольдфайн Ольга
В прихожей тихо хлопнула дверь. Бледная Василиса прошла мимо Полковника в свою комнату и начала собирать вещи.
— Вась, постой, давай поговорим, — Олег попытался взять её за руку.
— Выйди, пожалуйста, и дай мне пять минут, потом поговорим, — девушка выдернула свою руку.
Вентуру накрыло дежавю. Она так же с ним разговаривала, когда он впервые прикоснулся к ней в кабинете массажиста.
Кивнул в знак согласия.
Слышал, как хлопают двери, брякают ящики: эти звуки иголками проникали в душу, приносили боль. Словно девушка закрывала для него окошечки в своём сердечке, отрезала ниточки, которые их связывали.
Через пять минут вышла с чемоданом. Остановилась напротив мужчины, ожидающего приговора:
— Ты знал, что от меня невозможно ничего скрыть. Я читаю человека как открытую книгу. Какой смысл было лгать?
— Послушай, я правда не знаю, как она оказалась в моей постели. Не помню, было ли что-то между нами. И я уже не мальчик, чтобы выкручиваться и заниматься враньём, — Вентура говорил тихо, словно оправдываясь.
Василиса улыбнулась сквозь слёзы:
— Ненавижу тебя! Ты просил помощи, а в итоге разбил моё сердце. Не ищи меня. Мы больше не увидимся.
Телефон пропищал сообщением о прибывшем такси. Василиса порывисто надела шубу, взяла чемодан за ручку и стремительно покинула дом.
Олег так и сидел на диване, сцепив руки и опустив голову. Он не пытался остановить девушку. Знал, что это бесполезно. Но вслед закрытой двери уверенно произнёс:
— Нет, милая, так просто я тебя не отпущу. Даже не надейся. Вот только разберусь с этим дерьмом и верну тебя.
Василиса села в такси, водитель закинул чемодан в багажник.
— В Шереметьево, пожалуйста.
На улице шёл густой снег. Он прятал под пушистое белое одеяло всё то хорошее, чем жила девушка в последние месяцы. Она закрыла лицо руками, словно пыталась отгородиться от происходящего. Сердце разрывалось на части. Душа выла брошенной на растерзание охотникам волчицей. Тугие ленты безысходности скручивали по рукам и ногам.
Единственное, что не позволяло ей полностью погрузиться в отчаяние — это искорка новой жизни, родившаяся внутри.
Ради этого ребёнка она выживет, выстоит, сумеет стать счастливой, даже если с его отцом они больше никогда не увидятся. Соберёт осколки своего сердца и склеит их любовью к малышу.
Но это будет потом, а пока…
Пока надо выжить.
Не сойти с ума. Не впасть в депрессию. Не потерять контроль над Даром.
Просто выжить…
И всё…
Глава 36
Она была актрисою…
Когда Василиса зашла в аэропорт, к ней тут же подошёл Кирилл Добрынин. Девушка догадалась, что Алекс ему позвонил и попросил встретить, успокоить, присмотреть: «Как будто я маленькая, честное слово…»
Но с благодарностью подставила щеку для поцелуя, и они прошли в зону получения багажа.
Кирилл молчал. Только время от времени заглядывал в лицо, пытаясь понять, в каком Василиса настроении, готова ли к разговору. А поговорить им было о чём.
Когда ночью увидел на экране телефона звонок от Распутина, по телу прошла судорога: «Что-то с Василисой?..» Он встал с кровати, стряхнув с руки спящую девушку. С трудом вспомнил, как её зовут: «Кажется, Лана? Пора завязывать со шлюхами…»
Вышел из спальни, чтобы поговорить без лишних ушей:
— Да, Алекс? Что случилось?
У Распутина был взволнованный голос:
— Кир, завтра Вася прилетит утром, встреть её, пожалуйста. Тут какая-то дичь происходит. Говорит, что застала Вентуру в постели с другой. Но не особо это похоже на него, чтобы накануне свадьбы член в штанах не удержал.
Я разберусь, а ты пока присмотри за ней.
Добрынин испытал очередной укол ревности. Он-то думал, что у него достойный соперник, а оказалось — так, слаб мужик по части баб. Распутина успокоил:
— Конечно. Без вопросов. Во сколько она прилетает?
— Если всё нормально и рейс не задержат, то в десять.
— Хорошо. Не волнуйся. Держи меня в курсе ситуации.
Мужчины попрощались. Кирилл вернулся в спальню, включил ночник и тронул за плечо девушку:
— Лана, просыпайся. Домой поедешь. Такси сейчас вызову.
Она с трудом разлепила глаза, потерла лицо руками:
— Кирилл, ты что? Ночь ведь ещё?
— Давай, давай, поторопись. Самое время для ночных бабочек.
Девушка недовольно поднялась и ушла в ванную. Добрынин прокричал вслед:
— Такси через пять минут, душ дома примешь.
Он тут же начал срывать бельё с кровати, словно хотел избавиться не только от ночной гостьи, но и от её запаха, мятых простыней, воспоминаний. Стереть из своей жизни, чтобы освободить место для другой — любимой, желанной, единственной.
***
Когда занёс вещи в квартиру Василисы, она попросила:
— Кирюш, только ничего пока не спрашивай. Отдохну и поговорим.
— Вась, только не держи меня за идиота, ладно? Ты знаешь, как я к тебе отношусь, и порвать мне этого «жениха» ничего не стоит. Если он тебя обидел — только скажи. Мокрого места не оставлю! — мужчина пылал праведным гневом. Он сжал зубы, на щеках ходили желваки
Василиса посмотрела на себя в зеркало: круги под глазами, опущенные уголки рта — маска скорби, одним словом. С таким лицом только на похоронах сидеть.
— Кир, успокойся. Я со всем справлюсь. Если Вентура будет меня искать, не говори, пожалуйста, что я здесь. Хочу куда-нибудь уехать на время.
Добрынин взял себя в руки и нажал на паузу:
— Хорошо. Можно я вечером заеду?
— Зачем, Кир?
— Чтобы убедиться, что с тобой всё в порядке. Ты ведь себя сейчас видела? Считаешь, что у меня нет повода для беспокойства? — в голосе проскальзывали раздражение и обида.
— Ну, если так — приезжай.
Когда Добрынин ушёл, Василиса разобрала вещи и подумала, что зря она это делает. Надо уезжать. Подальше от города, от этих беспокойных мужчин, от ситуации, которая в один миг обрушила мир девушки:
«Время всё расставит по своим местам, хотим мы этого или нет…»
***
После ухода Василисы Олег первым делом поехал к Алине. Девушка не была наивной дурочкой. Понимала, что совершила гораздо бОльшую гадость, чем история с ложной беременность. Она спряталась в доме родителей, надеясь, что они защитят от праведного гнева Вентуры.
Но Полковник, несмотря на хреновое состояние (ныло сердце, болела голова, всё тело словно через мясорубку пропустили) решил навестить дом Протасовых.
Глава семьи встретил его довольно холодно. Весть о разрыве отношений с Алиной порушила его планы. Эдуард Николаевич жаждал слияния капиталов или хотя бы серьёзных инвестиций со стороны Олега в свой бизнес. Но дочка не оправдала надежд, и теперь мужчина методично перебирал варианты других кандидатов в зятья.
Олег вошёл в кабинет, отметив про себя, что хозяин не вышел его встречать. «Да п…й! Мне с ним не детей крестить. А вот за дела своей доченьки ответить мужику придётся!»
— Добрый день, Эдуард Николаевич.
— Здравствуй, Олег Викторович. Какими судьбами? — хозяин вальяжно развалился в кресле за столом, Олегу предложил сесть на диванчик для гостей. Но тот взял стул и присел к столу, поближе к хозяину. Сложил руки в замок и сразу перешёл к делу.
— Вчера ваша дочь подсыпала мне в бокал на корпоративе запрещённый препарат, а затем скомпрометировала перед невестой. Помогали ей ваша супруга и моя секретарша.
Протасов покраснел, раздул щеки и возмущенно поднялся. Но Олег включил Полковника, быстро встал и с силой нажал на плечо, усадив того обратно на место:
— Сиди! Есть записи с камер наблюдения, есть анализ крови, подтверждающий наличие у меня в организме запрещенного вещества, есть показания моей секретарши, которой заплатили за помощь. И ты же понимаешь, что у меня связи не только в армии, но и в органах правопорядка?
Протасов сник:
— Олег Викторович, поверь, я ни сном, ни духом. Эти две дурынды совсем край потеряли. Ты не думай, накажу по всей строгости, больше они к тебе близко не подойдут.
