Не проси прощения (СИ) - Анна Шнайдер
— Всё в порядке, — ответила бывшая жена, открывая глаза. Посмотрела на Виктора — и он вздрогнул, увидев в её взгляде боль и усталость. — Это из-за атмосферного давления. Я всегда была метеозависимой, ты же помнишь.
— Ириш… — Горбовский хотел спросить, зачем она врёт, он ведь не дурак, всё прекрасно понимает. Но подумал, что Ире не стоит волноваться, и замолчал. — Хорошо, как скажешь. Мне отсесть?
— Да, будь добр, — она кивнула и, пока Виктор пересаживался, всё-таки выпила какие-то таблетки, которые достала из сумки. В этот момент принесли их заказ, и Горбовский, посмотрев на самолично заказанный обед почти с отвращением, понял, что от страха сейчас в горло ничего не полезет.
А вот Иру, казалось, ничего не смущало. Она выпила воды из бокала, взяла ложку и начала медленно есть свой суп. С такой невозмутимостью и таким спокойствием, что Виктор даже на пару мгновений успокоился и сам.
Но нет, в любом случае он не оставит эту тему. Просто правду нужно узнавать не у Иры…
44
Виктор
— Ты не ответила насчёт книг, — сказал Горбовский через несколько минут, когда Ира доела суп и приступила ко второму блюду — куриному шашлыку с овощами. — Точнее, ответила, но неполно. У тебя есть псевдоним или…?
— Думаешь, я пишу под именем «Ира Васильева»? — Бывшая жена едва заметно усмехнулась. — Хотя могла бы, конечно… Но это как-то неинтересно. Нет, я — Риша Максимова. В честь близнецов, как ты понимаешь.
— Кто? — От шока Виктор едва не задохнулся, подавившись воздухом. — Риша?..
— Ну да. А что тебя так удивляет? Нормальный псевдоним.
— Да нет, просто… — Сразу пошёл на попятную Горбовский, заливаясь краской, словно студентка-первокурсница, которую преподаватель застал за рассматриванием порнографических картинок. Но не мог же он сознаться, что читал все Ирины романы под этим псевдонимом и ему ужасно нравилось! Она же будет смеяться, наверное! Или нет? — Как-то не ожидал… И как… — Горбовский кашлянул, — успехи?..
— Да по-разному, — пожала плечами Ира, а потом, взглянув на Виктора поверх собственной тарелки, поинтересовалась, слегка нахмурившись: — А почему ты ничего не ешь? Невкусно?
— Вкусно, просто увлёкся разговором с тобой. — Виктор сразу схватился за ложку и зачерпнул ею суп. Отправил в рот, едва не захлебнувшись от подобной поспешности, но не пожалел — гороховый суп с копчёностями оказался потрясающим. — А что тебе больше нравится писать — фэнтези или современные романы?
— И то и другое — под настроение, — ответила Ира, а потом, замерев, с удивлением спросила: — А откуда ты знаешь, что я пишу и то, и то?
— Так ты сама сказала, — попытался откреститься Виктор, вновь слегка покраснев, — что всего понемножку…
— Нет, я не так сказала. Я стихи упоминала и сказки. Почему ты решил, что я пишу ещё и фэнтези, а не, допустим, фантастику?
— А ты пишешь фантастику? — попытался переключить разговор Горбовский, но Ира не повелась.
— Нет. Поэтому я и удивилась, что ты так уверенно спросил именно про фэнтези и современные романы. Я бы подумала, что читал, но…
— Почему «но»? — вздохнул Виктор, поняв, что поменять тему не получится. И лгать откровенно не хотелось. Его единственная Ире ложь обернулась настоящей катастрофой. Пусть лучше знает правду, тем более что не такая уж она и страшная. Скорее, забавная. — Действительно читал. Ты будешь смеяться, но я… после всего случившегося увлёкся любовными романами. Своеобразная терапия, наверное. Мне хотелось читать только что-то позитивное, можно весёлое, с хорошим концом. Чтобы без трупов и треша, без войн и катаклизмов. Любовные романы подходили лучше всего.
— Почему я должна смеяться? — Ира смотрела на него с удивлением, но без насмешки. И так, будто увидела бывшего мужа впервые. — Это, конечно, раньше тебе не было свойственно, ты даже мелодрамы сроду не смотрел. А я… Ты, наверное, не помнишь, но одна из моих любимых книг называется «Старик, который читал любовные романы». Отличная, между прочим, история, и герой прекрасный. Если мужчина читает любовные романы, это не делает его женщиной. Книги — способ уйти от реальности. Кому-то нравится читать детективы, а кому-то про любовь.
— Я знаю. — Виктор приободрился. Ему бы не хотелось, чтобы Ира смеялась над ним. — А книжку эту я помню, зря ты думаешь, что нет. «Никто не может отобрать небеса у другого человека. Никто не может забрать небо с собой при расставании». Я перечитываю эту историю каждый год.
Бывшая жена удивлённо подняла брови.
— А раньше ты вообще отказывался её читать, хотя я и советовала. Надо же…
— Старею, видимо, — хмыкнул Горбовский с лёгкой неловкостью. — А ты согласна с этой цитатой, кстати?
— С какой? — Ира мгновенно отвела глаза.
— Про небо.
— Конечно.
— А я нет. Не согласен. Небо, может, и остаётся на месте, но смотреть на него уже не хочется. И вообще ничего не хочется.
— Ладно тебе, — пробормотала бывшая жена, старательно отворачиваясь, и полезла в сумку. Виктор покосился на Ирины ладони — и заметил, что они слегка дрожат, как от волнения. — Давай без этого пафоса…
— Это не пафос, просто факт. — Горбовский, опасаясь, что Ира вновь разнервничается, решил поменять тему. — Ты доела? Попросить счёт, может?
— Я — да, — кивнула она, не поднимая головы. Достала из сумки телефон и начала нарочито вертеть его в руках. — Но ты ведь толком и не поел…
— Я не хочу. Дома поем.
— Тебе кто-то готовит? — Ира спросила это спокойно, без ноток ревности, и Виктору стало досадно. Он ведь ревновал её, думать не мог о том, что кто-то может целовать Иру, спать с ней в одной постели, готовить для неё кофе по утрам. Хотя ей, наверное, нельзя кофе теперь.
— Нет, я сам справляюсь.
— Сам? Ты же не умеешь.
— Ир, — он вздохнул, перегнулся через столик и взял бывшую жену за руку, пытаясь всё-таки поймать её взгляд. И получилось — Ира посмотрела на него, смятенно и будто бы расстроенно. — Прошло двенадцать лет. Ты сказала, что ничего не изменилось, при первой встрече, и была не права. Изменилось очень многое. Я, например, изменился. Я живу один, у меня никого нет. Раз в неделю приходит женщина из клининга, убирается и гладит бельё. Готовлю я себе сам, либо заказываю доставку еды. А ещё я сам чищу себе обувь, при необходимости глажу рубашки и даже, представляешь, мою унитаз!
Горбовский сказал это с нарочитой торжественностью, и Ира рассмеялась, не отнимая ладонь.
— Да, последнее прям удивительно. А как же женщина из клининга? Она не моет унитаз?
— Наверное, моет. Но его надо мыть чаще, чем
