Татьяна Губина - Награда Бога
— Уснул, — констатировала Натка, в очередной раз зайдя на кухню.
Фаина Исааковна сидела, уставившись на деревянную коробку с сигарами. Потом, на что-то решившись, с треском захлопнула крышку.
— Пожалуй, теперь я буду курить только с радости. А то в последнее время у нас одни огорчения. Так и рак можно заработать. С такой-то жизнью, — добавила она.
— А ты сигареты кури, — подсказала Натка. — Они и с радости и с горя помогают.
— Ага, то-то я гляжу, ты их изо рта не вынимаешь, — скривилась Фаина Исааковна. — Тоже мне, врач!
— Ой, ладно, не ссорьтесь, — остановила их Лерка. — И так тошно. Что делать-то будем?
— А что делать? Жить, — спокойно ответила Фаина. — Я с Алексеем в маленькую переберусь, ну а ты с девчонками в большой комнате. Как отец поправится, сюда его переселим. Кухня, слава богу, не маленькая.
— Как вы думаете, согласится дядька Леша закодироваться? — вклинилась Натка.
Лерка посмотрела на бабушку. Та неопределенно пожала плечами. Выяснить что-то у отца начет Ольги не удалось. Он только промычал, что ничего не знает. Ни где, ни с кем. Вопрос денег на обследование и операцию Сонечки остался открытым.
— Ладно, подруга, не куксись, — застегивая дубленку, сказала Натка. — Скоро Новый год, а в этот праздник случаются чудеса.
— Да уж, — печально улыбнулась Лерка, открывая дверь. — Вот только чудес нам и не хватало. Думаешь. Дед Мороз мне в качестве подарка мешок денег притащит?
— А что, все бывает. — Натка чмокнула ее в щеку.
Лерка посмотрела вслед убегающей подруге. Нет, рассчитывать можно только на себя. А если чудеса и бывают, то только не с Леркой.
В субботу Лерка получила зарплату. Вполне приличная сумма, которой как раз хватит на первое посещение наркоклиники Довженко. Натка по своим каналам узнала, что перед кодировкой нужно выдержать двадцать три дня, а чтобы больной не загнулся за это время, они выдают какие-то таблетки.
— Как подлечим его легкие, так сразу и в путь, — сказала Натка.
— Ну, значит это только в будущем году.
До праздника оставалось пять дней. Весь город уже находился в приятном ожидании. Лерка с детства обожала Новый год. Мама всегда запекала большого гуся, где-то доставала большие желтые апельсины. Папа притаскивал высокую пушистую елку, и они вместе с Леркой наряжали квартиру.
Лерка порывисто вздохнула. Все это было так давно, что казалось, и не было никогда. Отец лежал на ее диване в комнате и молчал. Прошла уже неделя с тех пор, как он дома, а впечатление такое, что его и нет. Лежит, молча отвернувшись к стенке. Правда, по ночам Лерка слышит, как он тихо пробирается на кухню и открывает нижний кухонный шкаф. Там у Фаины был что-то вроде бара. Водка, коньяк, ополовиненные бутылки с вином. Лерка хотела убрать, но Натка запретила.
— Уйдет из дома — и ищи его опять в какой-нибудь дыре, — объяснила подруга. — А так дома, под присмотром.
Отец не наглел. Выпивал пару бокалов вина или несколько стопок более крепких напитков. Возможно, готовился к кодированию, а скорее всего был еще слаб для крупного запоя. Но на всякий случай Фаина отлила большую часть водки и коньяка, оставляя самую малость. И при этом все делали вид, что ничего не происходит. Натка привозила своего врача, который нашел у отца целый букет заболеваний — от цирроза печени до стенокардии. Так что алкоголизм был только первым пунктом длинного списка болезней, которые требовали лечения. И опять все упиралось в деньги.
Лерка пришла домой и разложила радужные купюры зарплаты на столе. Фаина молча добавила свою пенсию.
— Вроде много, но для решения наших проблем — капля в море, — вздохнула бабуля. — Сколько кодирование стоит?
Лерка только рукой махнула. Какое там кодирование, когда только на капельницы отцу она заняла кругленькую сумму у Саввушки. Спасибо, добрый еврей сегодня сделал вид, что Лерка ему ничего не должна. Праздник все-таки. Но своего босса она знала, как месяц рождения дочери. Пройдут праздники, и он лелейным голоском потребует денежки обратно.
— Хорош пасьянс, — раздался тихий хрип. Лерка вскочила. Отец стоял в проеме двери и пошатывался.
— Пап, зачем ты встал? Тебе еще нельзя.
— Не могу, Лер, бока уже все болят. — Он тяжело опустился на стул. — Мам, мне бы... — Он умоляюще посмотрел на Фаину.
Бабуля бросила тряпку, которой мыла посуду. Выдернув бутылку легкого вина из бара, налила полстакана и поставила перед сыном. Тот жадно выпил. Закрыл на секунду глаза.
— Что с Соней? — спросил он наконец, открыв глаза и уже более твердой рукой поставил стакан на стол.
Лерка вздрогнула. Она не хотела тревожить отца проблемами, свалившимися на нее. Зачем? Помочь он ничем не может. Да и болен очень. Неизвестно, кому больше нужна помощь сейчас — ему или Соньке. Три дня назад Лера с дочкой ходила в поликлинику, и там сказали, что время еще терпит. Но откуда про внучку узнал отец?
— Девчонки натрещали, — ответил на немой вопрос дочери отец. — Приходят ко мне каждый вечер, новости рассказывают. — Он слабо улыбнулся. — Так что давай, Лерка, рассказывай, что и сколько. За меня и за Соньку.
Лера с сомнением посмотрела на Фаину, но та решительно кивнула. Лера подробно рассказала отцу положение дел Сонечки и сколько требуется средств на его лечение. Хотя бы первого пункта.
Отец внимательно выслушал и надолго задумался.
— Когда я встану на ноги? — спросил он наконец. — Ну, после кодирования?
— Натка говорила, что месяца через полтора.
— Хорошо. — Отец кивнул головой. — Я дам тебе телефон своего старого приятеля. Много он не даст, но на обследование и кодировку должно хватить.
— А чем отдавать будем, милый? — иронично спросила Фаина.
— Вернусь на фирму. Или буду работать дома. — Ему с трудом давались слова. — Я же классный специалист, мама. Через три месяца отобьем долг.
— А ты сможешь? — Лера с сомнением взглянула на него.
— Мастерство не продашь, не пропьешь, — усмехнулся отец. — Мне до сих пор сны на арабском языке снятся. А насчет операции...
— Ладно, пап, — поспешила его перебить Лерка. — Будем решать проблемы по мере их поступления. Давай телефон.
Отец, как ни странно для его состояния, помнил номер наизусть. Интеллигентный густой баритон отозвался тут же, будто только и ждал Леркиного звонка. Вникнув в проблему, он заверил ее, что прекрасно помнит Алексея Пересветова и очень даже рад ему помочь в беде. Лерка договорилась о встрече и положила трубку.
— Пап, а кто это? — спросила Лерка.
— Когда-то он был моим лучшим другом, — тяжело вставая, прохрипел отец. — Но несмотря на все, что я ему сделал, обещал мне помочь, если что. Вот это «если что» и наступило.
