Невеста для бунтаря (СИ) - Белильщикова Елена

- Как его зовут? – Я со стуком откладываю смартфон на столик. Мария чуть заметно поджимает губы. Наверное, ей не нравится моя реакция? А чего она хотела? Чтобы я разрыдалась и упала ей в ноги?

- Гейб. – Помедлив, говорит она. – Габриэль. Фамильное имя.

- Спасибо. Спасибо за правду. – В моем голосе слышится толика яда. Я бы обошлась без этой правды, но раз уж так – получите, распишитесь, надо принимать ее с достоинством. Я кладу деньги на столик и встаю.

- Ты куда? – Мария встревоженно вскакивает, но я останавливаю ее жестом. – Гейб просил дождаться его.

- Передайте ему пожелания семейного счастья. – Насмешливо улыбаюсь я. – И деток побольше. – Мария больше не останавливает меня. Я выхожу из кафе и чувствую, что у меня кружится голова. Но я глубоко дышу, прижимая к груди сумочку. И иду вперед, наобум. Ввинчиваясь в утренний поток большого города, что говорит на чужом мне языке.

Где-то через пару кварталов я пришла в себя настолько, чтобы остановиться, отдышаться и оглядеться по сторонам. Мне несказанно везло, бандиты не дышали мне в спину. Но осторожность не помешала бы. Я нахмурилась и вбила в смартфон геолокацию. И неожиданно обнаружила, что совсем рядом располагается элитный спортивный комплекс для футболистов. Как раз тот, где сейчас тренируется Эд…

Я устала грузить на Эдуарда свои проблемы, и искренне считала его святым человеком, за то, что он терпит меня и мое нытье. Но сейчас мне просто некуда было пойти. При мысли о Дэве и его… невесте меня тошнило. Но бандиты никуда не делись, они могли поджидать меня за любым поворотом. Поэтому мне нужен был союзник. А кто лучше подойдет на роль защитника, чем огромный рослый футболист, больше похожий на медведя?

Помедлив, я набрала знакомый номер. Эд ответил не сразу, он тяжело дышал в трубку. Наверное, я сорвала его прямо посреди тренировки.

- Алло? Ника? Что случилось? – Встревоженно спросил он. И я шмыгнула носом.

- Эдуард, я стою под дверями вашего спорткомплекса. Такое ощущение, что у вас тут президент в футбол играет. Меня не пускает охрана!

- Сейчас я выйду. – Что мне нравилось в Эде, он никогда не задавал лишних вопросов, а делал то, что нужно. В отличие от Дэва. Черт, не думать о этом гаде…

* * *

В это время Эд...

Настойчивая вибрация телефона оторвала Эда от тренировки. Он резко выдохнул и промокнул футболкой пот, что тек со лба и мысленно выругался на звонящего. Все близкие Эда были в курсе – когда у него тренировка, звонить нельзя. Хоть пожар, хоть наводнение, хоть землетрясение. Слишком строго в их футбольном клубе тренер относился к тренировкам. Слишком серьезно Эд воспринимал свою работу – игру в футбол. Возможно потому, что кроме футбола в его жизни не было ничего. Только ежедневные изматывающие тренировки. Только бесконечная зубрежка пасов и поворотов по планшету. Только… сама игра. Вспышка, яркая и красивая, когда забываешь свое имя, концентрируясь на мяче. Эд покачал головой вспомнив, как он начинал свою карьеру. То, что было сейчас – лишь цветочки, если учесть, что в первые три года у него было по три тренировки в день. Потом тренер перевел его на более лайтовый вариант – утром беговая плюс силовая тренировка, вечером работа с мячом, исключая всякие кроссы. Но все равно за день чистого тренировочного времени выходило не меньше шести – восьми часов.

Глава 63

Тренировки без мяча перемежались вспомогательными упражнениями - работой в паре, имитация движений без мяча. Эд вздрогнул, когда вспомнил, как познакомился с личным диетологом, и ему, молодому здоровому парню пришлось забыть о всяких вредных бургерах и пиццах на перекус. Тысяча семьсот калорий в день правильной и полезной пищи – вот был приговор диетолога. И ни один друг футболист из команды, где играл Эд, не смел нарушить это указание. Сейчас, когда прошло время, Эд понимал, что без такого жесткого режима игроки не могли бы проводить стабильные два матча в неделю и полноценные тренировки четыре дня в неделю, исключая тренировки в выходной день. А потом грянул гром – особые тесты на выносливость. Эд тогда думал, что чокнется. Не выдержит. Но он справился, и в итоге стал тем, кем сейчас являлся. Профессиональным футболистом, которого ценили тренеры и соратники «по мячу».

«Ты – робот!» - Вдруг шепнул внутренний голос. – «Только и умеешь, что гонять мяч. Тебе за это капают деньги на твой счет, и ты покупаешь новые шмотки. Новые игрушки, тачки, меняешь девушек. Вот только ни одной ты не нужен… только твои деньги. Что будет, когда твой срок годности истечет? Ты же помнишь, тридцать лет для футболиста твоего уровня – уже приговор. Что ждет тебя впереди, Эд? Только пустота и одиночество. А твои ночные бабочки упорхнут к другим жертвам. А ты останешься за бортом, выброшенный, никому не нужный…»

- Алло? – Эд схватил трубку и рявкнул, не церемонясь, на невидимого собеседника. Настроение его испортилось окончательно.

- Эд? – Раздался в трубке робкий девичий голос. – Ты мне нужен… Я стою у дверей твоего спорткомплекса. Меня не пускают…

Ника. Вероника. Любовница его отца. Перед глазами сложилось невидимыми неоновыми буквами всего одно слово: «запрет!». Но сердце пропустило удар именно в тот момент, когда Ника шепнула: «ты мне нужен…»

Ве-ро-ни-ка. Даже имя ее звучало – как звон колокольчиков на новогодней елке. Звонкое, волшебное, нежное. Нежная-снежная девочка. Такая хрупкая, такая доверчивая. Она влюбляла в себя так же легко, как дышала. Одной улыбкой. Одним касанием ладошки к плечу. Наверное, если бы Эда спросили, когда он умудрился влюбиться в Нику, он не смог бы ответить. В первую встречу, когда он принял ее за фанатку, норовящую прыгнуть к нему в постель, а она отшила его? Или во вторую, когда Ника сама пришла к нему в номер и уснула на столе? А он перенес ее на диван, укрыл пледом, и просто смотрел, не отрываясь на нее. Охранял ее сон? Или в третью, когда она, сверкая глазами от гнева на Дэва, потянулась горячими губами к его губам…

Эд застонал, представив их несостоявшийся поцелуй во всех красках. Его тело отреагировало моментально.

- Что же ты делаешь со мной, Ника? – Шепнул он сам себе, выходя из зала, даже не отпросившись у тренера. Будет орать, впаяет выговор, штраф… а, плевать. Она позвонила. Она попросила побыть с ней.

Пара минут ничего не решали. Эд запрыгнул под ледяной душ, чтобы скрыть невольную реакцию тела и зашипел от холода. Душ ему особо не помог, но больше ничего он сделать не мог. Эд достал чистую форму, которая всегда лежала в его шкафчике «на всякий случай» и набрал Нике, что уже идет. Она ждала его по-прежнему…

«Она не твоя!» - Взревел внутренний голос. – «Она любит твоего отца, а не тебя! Они делили постель, дом, она улыбалась ему по утрам… когда официальная жена отца уезжала с сыном на отдых. С его родным, любимым сыном… Он не то, что ты – оборванец, неудачник, только и умеющий, что играть в футбол. Бездарность! С чего ты взял, что нравишься Нике, когда у нее был твой отец?..»

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 64

«Она не твоя!» - Взревел внутренний голос. – «Она любит твоего отца, а не тебя! Они делили постель, дом, она улыбалась ему по утрам… когда официальная жена отца уезжала с сыном на отдых. С его родным, любимым сыном… Он не то, что ты – оборванец, неудачник, только и умеющий, что играть в футбол. Бездарность! С чего ты взял, что нравишься Нике, когда у нее был твой отец?..»

Эд скрипнул зубами, попытавшись затолкать обратно внутренний голос. Но у него ничего не вышло. Слишком глубоко проросли внутренние комплексы, берущие начало еще с детства. Прошло двадцать с небольшим лет, а он все так же бегал по тропинке, протоптанной детскими сандаликами.

«Пора взрослеть, парень! Она тебе нравится? Делай что-нибудь! Не жуй сопли, а продемонстрируй характер, если он у тебя есть. Завоюй ее. Покажи, что она значит для тебя больше, чем любая из «девочек-на-одну-ночь», и возможно, у тебя появится шанс на взаимность...»