Девочка сталкера (СИ) - Стужева Инна

Я даже повторять не хочу, что именно между ними происходило, потому что это за гранью. Но преподавательница осталась в полном восторге. Это еще мягко сказано.

С тех пор она просто мечтает повторить или хотя бы найти мужчину, хоть немного похожего на Демида.

А теперь Макс считает, что его приятель мне небезразличен.

Да была бы моя воля, я бы и близко не подошла к такому, как он.

— Макс, мне нужно в туалет, — говорю я, когда наступает час Х, то есть после третьей пары.

Стараясь не выдать голосом своего волнения.

— Пойдем, — пожимает плечами парень.

До этого я пыталась задать разные интересующие меня вопросы, например, почему у них всех на телах похожие тату, или кто они такие на самом деле. Но приятель Демида только отшучивался.

Все ясно, он и шагу не ступит без высочайшего соизволения.

Хорошо хоть с туалетом не стал спорить.

Но плохо то, что не отстает от меня ни на шаг.

— Эй, Макс, это женский туалет!

— Не волнуйся, я проверю, а потом выйду.

И он действительно проверяет все. Даже окна.

Решил, что я смогу вылезти через окно и сбежать?

Наконец, парень удаляется со словами, что будет ждать за дверью и я остаюсь в прохладном помещении, обложенном светлым кафелем, одна.

Подхожу к раковинам и вздыхаю.

Ну и?

Я-то пришла. Но как Кристиан рассчитывает сюда проникнуть, чтобы поговорить со мной с глазу на глаз?

От нечего делать, я начинаю смотреть в зеркало на свое отражение.

Пару секунд ничего не происходит, но вот по блестящей гладкой поверхности проходится рябь, и меня непреодолимо влечет протянуть руку, дотронуться. Что я и делаю.

Не смей! — вдруг стучит в голове, но я игнорирую непрошенный страх.

Уж слишком велико желание прикоснуться.

Я тяну руку, дотрагиваюсь до прохладной зеркальной поверхности, а в следующий момент перестаю что-либо соображать.

Меня отрывает от земли и все вокруг начинает кружиться, словно на американских горках. На огромной скорости я вхожу, нет влетаю, в мертвую петлю, отчего сердце заходится, словно бешеное.

А потом вращение набирает обороты, тошнота подкатывает к горлу, а стены прекращают мелькать перед глазами и начинают расплываться. Я больше не ощущаю привычной трехмерной реальности. Только пустоту. И страх, что сжимает за горло ледяной рукой. А еще где-то на отголосках разума звучит чей-то тихий торжествующий смех.

Глава 27

Я не знаю, сколько еще смогу выдержать этот безжалостный круговорот. Но вот сила, затянувшая меня в воздушную воронку, сама же буквально выталкивает из нее. Так резко, что я еле успеваю среагировать и выставить вперед руки, чтобы хоть как-то смягчить свое падение.

Я приземляюсь на что-то твердое, а когда понимаю, что это пол, вздыхаю с облегчением.

Голову все еще кружит, так что сверкающие и отливающие серебром стены ходят ходуном. Но по крайней мере, хоть какая-то опора подо мной, взамен зыбкости воздушного пространства.

Еще пару секунд я прихожу в себя, а потом поднимаюсь на ноги и осматриваюсь по сторонам.

Зеркала, со всех сторон от меня.

Куда не посмотри, взгляд утыкается в зеркальные поверхности и на мое собственное отражение в них.

Десятки, сотни проекций, расположенных по кругу, в центре которого сейчас стою я.

Черт, что это за место и как мне отсюда выбраться?

Я щурюсь и в этих мерцающих переливах света мне все же удается разглядеть двери. Очень много дверей, которые только и ждут того, чтобы кто-нибудь их открыл.

Например, я.

Только вот я не знаю, какая именно дверь мне нужна. За какой из них находится выход?

Последнее, что помню, как дотронулась рукой до скользящей под моими пальцами поверхности зеркала, расположенного в женском туалете первого этажа.

А после этого оказалась здесь.

И хоть события последних дней немного закалили мою нервную систему на неожиданности, но это все же перебор.

— Сюда, сюда, — улавливаю еле слышный шепот и непроизвольно ступаю вперед, по направлению к одной из дверей.

— Правильно, девочка. Давай, ну, еще пару шагов, — подбадривает голос, и я делаю следующий шаг.

— Молодец, — хвалит голос.

Он становится отчетливее, но я все еще не могу понять, кому он принадлежит. Ведь кроме меня и моих отражений здесь никого больше нет.

Кристиан?

Я не могу утверждать это. Как не могу с уверенностью сказать, что голос принадлежит кому-то другому.

Еще немного и я буду думать, что со мной разговаривает сама дверь.

Я делаю еще один шаг вперед.

— Хорошо, — раздается тут же ободряющее.

Дверь манит к себе, словно магнит, теперь гораздо сильнее, чем остальные. Именно та, к которой я сейчас иду. Так почему бы мне её не открыть и не посмотреть, что за ней скрывается?

Может быть как раз то, что мне нужно, выход.

Я преодолеваю последнее расстояние и оказываюсь прямо перед дверью. Тяну руку к темной блестящей ручке, но едва мои пальцы дотрагиваются до нее, что-то внутри меня взрывается в беззвучном крике.

Нет, стой. Не ходи туда, Ульяна! Пожалуйста!

И это не просто голос в моей голове, как происходило раньше. Все мое существо просто вопит об этом. Потому что мое тело пронзает страх такой силы, какого я не испытывала никогда ранее. Спина мгновенно покрывается липким потом, а руки начинают подрагивать.

Но поздно.

Я уже начала открывать дверь, чисто машинально, и теперь не могу повернуть время вспять. Также, как не получается и захлопнуть ее, чтобы прекратить нарастающую внутри меня панику и заглушить непонятный тревожный гул в ушах, который с каждой секундой все больше заполняет мою голову.

Под моими ногами начинает клубиться туман, и меня просто-таки засасывает в зияющую за дверью черноту, из которой я никогда не смогу выбраться.

Не знаю, откуда такая уверенность, но она реальна и отчётливо мной ощущается.

Глубинное понимание. Внутреннее чутье, интуиция.

Ужасающая истина, что, если меня засосет туда, это будет финал. Конец всему.

Я выбрала неверную дверь.

Но я не хочу.

Пусть мою жизнь за последнее время и не назовешь слишком радостной, я не хочу туда. Только не туда.

Но слишком поздно, я не могу ничего с этим поделать.

Мне просто не стоило подходить к тому зеркалу и дотрагиваться до него. А сейчас я загнана в ловушку, из которой навряд ли найду выход.

Потому что из нее нет выхода.

— Нет, — восклицаю я, стараясь этим утверждением перекрыть нарастающий гул в ушах. Пытаюсь увернуться от невидимой силы, что подталкивает к краю пропасти.

Потому что за дверью я вижу пустоту. Черную и зияющую.

Я вцепляюсь в дверную ручку, но она легко выскальзывает из моих потных ладоней.

И меня затягивает все дальше, к самому краю.

Я зажмуриваюсь в страхе и готовлюсь лететь вниз, в мой первый и, по всей видимости, последний полет, как вдруг меня рывком оттаскивает назад, а дверь с силой захлопывается.

Я распахиваю глаза и встречаюсь с черными, словно смоль, мерцающими глазами Демида.

Это он захлопнул дверь, а теперь тянет меня назад, пока я вновь не оказываюсь в центре бешено вращающегося круговорота.

Только сейчас здесь все в дыму, а потому видимость просто ужасная.

Легкие мгновенно начинает печь, а глаза щиплет от едкой удушливой гари. Я тут же начинаю задыхаться, а глаза слезятся и горят.

Но вот уже меня снова вышвыривает в нормальное трехмерное пространство.

Я в бессилии падаю на кафельный пол, на этот раз не успев подставить руки и больно приложившись щекой, плечом и грудью к твердой поверхности плитки.

Легкие распирает, я приподнимаюсь на руках и начинаю откашливаться. А потом меня рывком поднимает на ноги и перед лицом снова оказывается лицо Демида.

Его разгневанное лицо.

Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, он очень и очень зол.

Его все еще потемневший взгляд, направленный на меня, метает гром и молнии. Дыхание тяжелое, а грудь под футболкой вздымается так, будто он только что пробежал стометровку на время.