Клетка для сломленной (СИ) - Сибирская Тата

— Мы просто ляжем спать и все.

— Тебе не обязательно это делать. В своей комнате ты не услышишь криков, здесь вроде хорошая звукоизоляция. — Делает слабые попытки отказаться.

— Ник, я могу сейчас уйти. Но когда ты уснешь, я все равно приду, потому что не смогу спать спокойно, пока ты тут кричишь от страха. — И вижу, как последний аргумент пробивает броню ее протестов.

— Ладно, — шепчет тихо. Сегодня она слишком устала, чтобы спорить со мной. Это и был мой план, чтобы расслабилась с друзьями и перестала спорить, правда, в этот план Лейла не входила.

Укладывались несколько минут, хотя надо то, подойти лечь под одеяло и все. Я лег с другой стороны от Ники, она же сначала долго стояла не решаясь, а теперь, когда легла, изображает из себя статую — не шевелится, не дышит, не удивлюсь, если и не моргает.

Рискую, но хрен с ним. Подвигаюсь ближе и обнимаю ее со спины. Она моментально напрягается и дергается.

— Тише, не бойся, мы спим так каждую ночь. — Да уж, аргумент так себе. Так она меня точно за маньяком считать будет — пробираюсь ночью в комнату к спящей девушке. Сплю с ней рядом и сваливаю рано утром. П@здец. — Я не сделаю ничего против твоей воли.

— По моей воле тоже ничего не получится, — говорит еле слышно.

Прижимаю ее к себе крепче.

— Поэтому нам лучше все прекратить. Ты взрослый здоровый мужчина, а я никогда не смогу дать тебе то, чего ты хочешь. — Судорожно сглатывает и замирает в ожидании ответа.

Поворачиваю ее к себе лицом. Ника опускает глаза и смотрит мне в футболку. Есть ли смысл что-то ей говорить? Поверит ли?

Чувствую себя сапером. Боюсь лишний раз движения в ее сторону сделать, что бы она снова не закрылась в своей раковине. И вот сейчас лежим вместе в одной постели, но одно неверное движение и будет взрыв. Никакие слова не помогут.

Аккуратно беру ее руки и опускаю себе на грудь. Она едва отдергивает свои пальчики, но я их прижимаю, она должна привыкнуть ко мне — не только к тому, что я касаюсь ее, но и делать это сама.

— Ты еще не попробовала, а уже сдаешься.

Поглаживаю ее по щеке. Очерчиваю скулы, подбородок, губы — она слегка их приоткрывает, ее дыхание сбивается.

Тело прошибает разрядами возбуждения. Как под гипнозом, не сводя с нее глаз, касаюсь ее лица и не могу остановиться. Провожу по светлой коже шеи к плечам, по рукам и к пальчикам, целую каждый по очереди и прикусываю мизинец, чувствую, как Ника слегка вздрагивает. Слегка дрожащей рукой прикасается к моим губам, а я стискиваю зубы, чтобы не наброситься на нее.

Она просто коснулась меня, а крыша уже отъехала. Член в штанах изнывает и просится вырваться. Кажется, когда очередь дойдет до него, над ним засверкает салют и прогремят дифирамбы, а пока причиняет физическую боль.

— Поцелуй меня, пожалуйста, — просит тихо, прикусывая губки.

«К черту все. Хочу эту девочку».

Запускаю руку в ее волосы, наматывая их на кулак, и впиваюсь в сладкие губы. Хочу забрать ее всю себе, выпить всю ее сладость до дна, исследовать каждый сантиметр ее тела, чтобы принадлежала мне полностью.

Придерживая за плечи, опускаю ее на спину, отрываюсь от губ и заглядываю в глаза.

— Ты доверяешь мне? — Голос хрипит, а голова отказывается работать, но мне важно знать. Ее глаза заволокла дымка возбуждения. Она хватает ртом воздух, грудь быстро вздымается под тонкой тканью сорочки. Постепенно туман рассеивается из ее взгляда, но мне не это нужно. Снова долго целую ее губы, пока не вырывается тихий стон. — Ты доверяешь мне? — повторяю. Она смотрит мне в глаза и кивает — дайте мне сил сдержать себя, — Просто останови меня, если испугаешься.

Губы, подбородок, шея. Ее кожа словно бархат, мягкая и нежная. Хочется всю зацеловать, оставить свои следы от макушки до пят, что бы видели — эта девочка моя.

Целую ключицу и спускаюсь вниз к груди, сдвигаю лямку сорочки и освобождаю грудь. Ника пытается закрыться руками, но я их развожу в стороны.

— Не закрывайся от меня, маленькая, — касаюсь груди, приближаясь к искушающе торчащему соску.

Обвожу его языком, и втягиваю в рот сладкую горошину, слегка прикусывая и тут же зализывая. Ника выгибает спину и с ее губ слетает стон удовольствия.

Спускаю лямку с другого плеча и захватываю губами второй сосок, руку опускаю на грудь и слегка сжимаю. Перевожу взгляд на ее лицо — не испугалась, ей хорошо, щеки раскраснелись, а зубки до красноты искусали губы.

Крышу рвет. Тело отказывается слушаться. Член в штанах просто каменный, еще чуть-чуть и кончу, как малолетний пацан. Но собираю остатки самообладания и продолжаю исследовать тело своей девочки. Не важно, что была в прошлом, она моя. Чувствую это и точно знаю, не отпущу. Полюбит меня, научится доверять.

Опускаю руку на бедро и скольжу вверх к краю трусиков, касаюсь и чувствую, как Ника напрягается. Замираю и смотрю ей в лицо. На дне глаз плескается страх. Снова. Бл@дь. Поторопился.

— Остановиться? — перестаю узнавать свой голос, и удивлен, что еще способен адекватно соображать.

Хочется зацеловывать до онемения в губах, затрахать, до громких криков. Чтобы знала, что только моя, только мне принадлежит, чтобы забыла обо всем, что было и больше в жизни мысли не допустила о других мужчинах.

Но все вылетает из головы от ее охрененного сексуально хриплого голоса:

— Нет, пожалуйста, не останавливайся.

— Не бойся родная, — Накрываю ее губы своими и сдвигаю трусики в сторону.

Тело Ники все еще напряжено. Зацеловываю ее губы, пока снова не чувствую, как ее тело расслабляется. Раздвигаю складочки и чувствую дрожь в ее теле. Аккуратно растираю круговыми движениями припухший и истекающий соками клитор.

— Ах… — громкие стоны и судорожные вздохи смешиваются, сводя меня с ума и лишая рассудка.

Ввожу в нее указательный палец, не прекращая поглаживать клитор. Стоны становятся не сдержаннее, отклик тела все ярче. У меня перед глазами от возбуждения расплываются радужные круги. Второй палец входит с трудом. Делаю поступательные движения, сильнее надавливаю на клитор, и тело Ники содрогается от оргазма, плотно обхватывая пальцы.

Не выдерживаю напряжения, сажусь на колени, стягиваю штаны вместе с боксерами, передергиваю и сперма выстреливает в кулак.

Ника резко дергается от меня. Бл@дь.

— Тихо солнце, — свободной рукой натягиваю обратно штаны, — я тебя не трону. Не бойся.

Ника едва слышно выдыхает. Иду в ванну и споласкиваю руку. Напряжение спустил, а вот удовольствие — не получил. Но самое главное, моя девочка. Она кончила, чувствовал ее оргазм, она получила удовольствие и это только начало. Покажу ей все, на что способно ее тело.

Возвращаюсь в комнату. Ника натянула одеяла до подбородка и лежит не шевелится. Засмущалась, смешная. Ложусь и перетягиваю ее к себе на грудь. Она утыкается носом в мою футболку, а я перебираю ее волосы.

— Спи малыш, — целую ее в макушку. Скоро ее дыхание выравнивается и она засыпает.

Глава 29

Ника.

Как же жарко! Поворачиваюсь на спину и пытаюсь скинуть с себя одеяло, но я и так не накрыта. Почему тогда жарко и еще что-то тяжелое лежит на мне? В голове мелькают воспоминания о вчерашнем вечере.

Господи! Это же был сон?

Приоткрываю глаза — не сон. Прижав меня к своей груди, спит Амир. Его тяжелая рука лежит на моем бедре, но даже во сне он сжимает его. Он такой горячий и совсем рядом.

Странное ощущение мужского тела рядом, но чувствую себя так уютно. Будто сейчас все правильно, словно так и должно быть.

Смотрю на мужчина взглядом воришки — он сейчас спит и я могу беспрепятственно его рассмотреть. Касаюсь пальцами широкого лба, бровей, щеки. Он сейчас такой безмятежный, такой близкий. В груди разливается тепло. От нижней части скулы бежит полоска шрама. Веду по его контуру от скулы по шее и к вырезу футболки. Как далеко идет этот шрам?

Продолжаю любоваться им пока не цепляюсь за едва пролетевшую мысль — сколько сейчас время? Почему не сработал будильник? Поворачиваю голову — часы показываю пять пятьдесят утра. Будильник сработает через десять минут. Отдергиваю руку — он может проснуться. А что вообще делать, когда он проснется? То, что было вчера — мое тело плавилось в его руках, его губы дарили такое удовольствие, что даже сейчас от воспоминаний, низ живота стягивает узлом.