(Не)простая жизнь мажорки - Зоя Налетова
Мне плевать что он поменял планы? Плевать!
Но на следующий день, Соколовская узнала, что отец уехал сославшись на неотложные дела. Его не будет в городе ближайшую неделю.
А чего его ждать, собственно.
Записалась на уходовые процедуры.
Обновила маникюр и педикюр, посетила парикмахера.
Было как то непривычно снова надевать платья и туфли на высоком каблуке.
Такое ощущение, что я живу какой то двойной жизнью.
С радостью бы снова запрыгнула в кеды.
Но в этом городе отца знает каждый дурак. А если кто нибудь скажет, что дочь крупного банкира ходит на людях как оборванка.
Пока у меня нет нового плана, я буду как можно тише и незаметнее.
Пока отец отсутствовал, она сделала кучу дел.
Восстановилась в институте, нагнала практически все пробелы, записалась на курсы кулинарии. Сделала первый шаг, к исполнению своей мечты, научиться готовить.
Эта неделя пролетела стремительно, Киреев никак не пытался выйти с Соколовской на связь.
Зато Вера звонила по три раза в день.
Она скучала.
Как впрочем и Кира.
Но она вряд ли когда нибудь ей об этом скажет.
В глубине души Соколовская радовалась, что у нее появилась такая подруга.
Она ее обожала за ум и простоту. Вера была единственным человеком, который ее всячески поддерживал и понимал.
Поздно ночью Кира спускалась на кухню, чтобы взять бутылку воды. Голоса, доносившиеся из кабинета отца, пригвозлили ее к месту.
Когда он успел приехать?
— Все сделали?
— Да. В лучшем виде.
— Отлично. Убедились что он сдох?
— Альберт. Машину в щепки разнесло. У него не было шансов.
Соколовской казалось, что ее глаза сейчас вылетят из орбит от услышанного.
Она даже забыла зачем шла.
Медленно, не создавая лишнего шума поднялась обратно в свою комнату.
Отец кого то грохнул?
Спускаться к нему сейчас для разговора, было не лучшей идеей.
В голове было много вопросов.
Где он все это время был? Кого убил? И что вообще здесь происходит?
На часах двенадцать ночи, сна ни в одном глазу.
Вздрогнула, когда на приероватной тумбочке зазвонил телефон.
Входящий: Очкастая.
Какое то нехорошее предчувствие сковало ее тело.
Она никогда не звонила мне так поздно.
— Вера? Ты чего так поздно?
— Кира! Солнышко.
Дрожащим голосом прошептала Синицина.
— Не томи, очкастая. Говори как есть.
А чего тут скажешь? Она уже итак все поняла, просто ей хотелось подтвердить свою догадку.
— Кир. Егор погиб. Его машина взорвалась три часа назад.
— Нет!
Не узнала собственный голос. Он звучал словно в вакууме, такой тихий, но наполненный самой чистой яростью.
— Кира!
— Он жив! Поняла?
Вера уже рыдает в трубку, а Соколовскую трясет.
Я не верю, нет. Быть этого не может.
В памяти всплыл разговор отца.
Машину в щепки разнесло.
У него не было шансов.
— А-а-а!
Она уже не помнила, как попрощалась с Верой. Она видела лишь цель и готова была убить собственного отца голыми руками.
— Ты, тварь.
По пути от двери к столу, за которым восседал отец, она переворачивала и крушила все что попадалось под руку.
— Ты что дрянь творишь?
Вскакивая с места прорычал отец.
— За что ты убил Егора? За что? Скажи мне!
Трудно дышать, воздуха не хватает. Господи, он убил Егора! Уби-и-л! Кричал ее разум
— Замолчала!
Они сцепились как дикие звери, готовые перегрызть друг другу глотки.
Девушка схватила со стола статуэтку и ударила, куда рука дотянулась. Это еще больше разозлило отца.
За эту выходку ей досталась пощечина наотмашь.
От падения ее спас отец, схватил за плечи и встяхнул.
— Его отец отнял у меня сына, я забрал его сына! Все честно. — И уже чуть тише добавил — Если бы я только знал, что этот выродок жил с тобой по соседству, я бы никогда тебя туда не отправил.
— Какого нахрен сына! Что ты несешь?
— Сядь!
От услышанного девушка впала в настоящий шок и все таки села в кресло напротив.
Отец спокойно достал из ящика стола платок и приложил к рассеченной брови.
— У тебя был брат близнец. Вам тогда было по два месяца. Ваша мать возвращалась из приема в больницу. Ее подрезали люди Сергея Киреева, удар пришелся в правую сторону, водительскую. На правой стороне была переноска с Юрой. Оба насмерть. А ты отделалась лишь ссадинами.
— Юра. Так это что получается, мама…
Он не дал договооить, перебил.
— А знаешь Кира, что самое обидное? До того дня, правая сторона всегда была твоей. Мать ваша разлила бутылочку с молоком в салоне, пришлось гнать машину на химчистку, там кресла поменяли местами. Идиоты.
— А я то думаю, почему ты так печалился, что вместо сына у тебя дочь. Знаешь, теперь у тебя и дочери нет! Ты умер для меня.
— Умру. Но не сейчас дочка, не сейчас. Вот выдам тебя замуж, потом помру.
— Ты так не поступишь!
— Уже поступил.
Он кивнул кому то за спиной Киры, не успела опомниться, как ее скрутил один из охранников семьи, если ее теперь можно так назвать.
— Ненавижу, ненавижу тебя! Слышишь? Всю жизнь тебя проклинать буду!
Еще несколько часов кричала девушка проклятья, срывая голос.
30. Боль есть, слез нет
Соколовскую заперли в своей комнате, отобрали средства связи и приставили к двери охрану.
— Убил! Он его убил.
Я ненавижу их.
Отца, псевдо мать, горничную.
Всех ненавижу.
Как он мог столько лет молчать?
Как?
Неужели тяжело было раньше рассказать, что моя настоящая мама погибла!
Что у меня был брат.
Если бы я только знала, я бы не ждала их любви.
Я была бы другой.
Причем здесь вообще Егор?
В чем он то виноват?
Никогда не верила в поговорку, что дети отвечают за грехи родителей.
Даже сейчас, находясь по уши в дерьме, она не позволяла себе плакать.
Или попросту не могла!
Наверное, эта влага, вышла из меня еще в детстве, когда я плакала от обиды на родителей.
Взаперти она провела три дня, отец ни разу не пришел.
Да и зачем я ему нужна теперь. Я же не пошла по его стопам. Выдаст за муж и забудет, лучше бы ребенком детский дом отдал.
Утром четвертого дня, в ее комнату вошел незнакомый здоровяк.
— Кира Альбертовна, я за вами.
— Куда и зачем?
Недоверчиво покосившись на амбала, спросила девушка.
— Велено молчать и применить силу, если начнете сопротивляться.
— Это шутка такая?
— Кира Альбертовна, нам пора.
Словно робот, без каких либо эмоций повторил мужчина, схватил девушку под локоть, поволок на
