Он хочет тебя - Дилноза Набихан
Минут через десять пришла Ирина, что выглядела очень озадаченной. Она молча прикрыла за собой дверь и села на стул, смотря в одну точку.
— Эй, ты чего? Мне не надо к тебе. У меня ведь запись только на следующий месяц, — приняв сидячее положение, заметила я.
— Дарина, а ты предохраняешься? — В упор посмотрела на меня подруга.
И её простой вопрос, заданный усталым голосом, вгонял в ступор.
— У меня нет секса уже лет шесть… — пробормотала в ответ, но осеклась, вспомнив недавнюю близость с Муратовым и прикрыв рот ладонью, а потом прошептала не своим голосом: — Нет, не может быть… Скажи, что ты ошиблась!
Впрочем, следующие слова Иры без ножа резали по живому.
— Извини, но срок беременности около четырёх-пяти недель. Ещё маленький и… — Подруга встала с места и, бросив мне на одеяло какие-то бумаги, закончила: — У тебя есть время, чтобы избавиться от ребёнка.
«Нет!» — хотела закричать я, но вместо этого, затаив дыхание, стала вглядываться в снимки УЗИ, тихо глотая слёзы. Такое известие принесло бы радость, если бы не моё плачевное состояние здоровья… Мне было нельзя рожать.
Данный вердикт, как клеймо, жёг все прошедшие годы мою душу, потому что я хотела ещё детей. Мы ведь с Захаром планировали троих. Только вот наши пути разошлись, а рожать мне, как выяснилось, оказалось противопоказано. Когда я выносила Марину, врачи чудом спасли нас обеих. «Не думаю, что такое удастся и во второй раз», — мелькнуло у меня понимание, обжигая ядовитой горечью сожаления.
— Ты не можешь рожать, — будто бы прочитав мои мысли, проговорила Ирина, разворачиваясь ко мне спиной и подходя к окну. — У тебя больные почки, поэтому никто не гарантирует, что в этот раз удастся спасти вас. Мы и перед выбором не стоим, ведь шансы выжить у тебя тридцать на семьдесят. Это даже не пятьдесят на пятьдесят!
— Я… Значит, сделаю аборт… — проговорила я едва подчиняющимся мне языком.
Каждое слово давалось с трудом. Я не хотела и не могла рисковать собственным здоровьем. У меня была Марина, и мне не хотелось, чтобы она осталась с той женщиной. Нет, я никогда не была эгоисткой, но, по всей видимости, пришла пора таковой становиться. «Всё равно, что обо мне подумают люди. Даже если роды пройдут благополучно, никто не даёт гарантии, что и этого ребёнка у меня потом не заберут», — понимала я, кусая губы.
— Хорошо. Я знала, что ты примешь верное решение, поэтому записала тебя на приём к акушеру. У тебя есть полчаса, чтобы прийти в себя, а после я отправлю за тобой медсестру.
Подруга оставила меня одну с целым роем мыслей. Я старалась гнать их прочь, но только у меня ничего не выходило. Все размышления то и дело возвращались к ребёнку, который рос у меня под сердцем.
Пожалуй, даже в самых страшных снах я и не думала, что во второй раз могла забеременеть от бывшего. Чувствуя себя предательницей, я с трудом сдерживала слёзы, а моя душа рвалась на куски. Спустя какое-то время медсестра принесла мне сменную одежду и сказала, что подождёт снаружи, оставляя меня переодеваться трясущими руками…
По завершении осмотра я вернулась в палату и застала Захара, сидевшего у кровати.
— На аборт спешишь? От ребёнка моего избавиться хочешь?
Его глаза стали тёмными, как ночь. Раздув ноздри, он шумно и часто задышал.
— Не твоё дело! Отойди, ты преградил мне путь! Муратов! — испуганно воскликнула в ответ, когда бывший дёрнул меня к себе за локоть.
Ударившись носом о его накачанную грудь, я тихо ойкнула.
— Я даю тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться, Дарина. И тебе стоит согласиться, ведь дважды предлагать не буду! — прорычал он.
— Что?
— Родишь для меня наследника, и верну дочь. Как ты и хочешь.
Мне было нельзя рожать, вот только он об этом не знал.
— Хорошо, но мы с Мариной не будем жить с тобой!
— Мои дочь и жена не будут жить неизвестно где. Да, милая, наследник родится в браке.
Конечно же, последнее должно было меня напугать, но вместо страха ко мне пришла лишь ярость. Не успев обдумать дальнейших действий, я шагнула вперёд и влепила бывшему звонкую пощёчину. Он прикрыл на миг глаза, а когда вновь посмотрел на меня, то они оказались переполнены злостью. Захар стиснул зубы, его кадык заходил вверх-вниз, а потемневший взгляд встретился с моим.
— Будем считать, что у тебя разбушевались гормоны на фоне беременности, — процедил он, а затем приказал в свойственной ему манере: — Переодевайся, мы уходим.
Мне же от души хотелось сказать, что я никуда с ним не поеду и вообще сделаю аборт.
— Дарина, начинай перебирать своими красивыми ножками, если не хочешь, чтобы я вынес тебя из больницы в этом. — Муратов с усмешкой указал на моё больничное облачение, явно ожидая возражений, поскольку знал меня, как и то, что я не любила, когда мной командовали.
Впрочем, я не позволила ему такой роскоши. «Хочет покорную жену для своего наследника? Её и получит, но перед этим я успею выпить у него достаточно крови», — пришло ко мне решение, равно как и понимание его последствий.
Нет, ребёнка я оставлять не собиралась. «Как только появится возможность, сделаю аборт. Я вынуждена! И пусть Захар не поймёт, но у меня нет желания рисковать собственным здоровьем», — подумала я и, молча развернувшись, пошла переодеваться. Приведя же себя в порядок, поспешила выйти из палаты, буравя бывшего гневным взглядом, а затем спрашивая:
— Почему ты уверен, что у меня будет мальчик? Что будешь делать, если это окажется девочка? Лишишь меня обеих дочерей?! — К концу речи мой голос зазвенел от ярости.
— У нас.
— Что? — растерянно спросила в ответ, сделав вид, будто не поняла его.
Включив режим дурочки, я предчувствовала, куда именно он клонил.
— Не «у тебя», не «у меня», а у нас, Дарина, — повторил Муратов, с улыбкой посмотрев на меня. — Если на этот раз родится дочь, то ничего, в следующий точно будет мальчик. Я уж постараюсь.
У меня же переполнявшая душу злость уже достигла пика. Я так крепко сжала кулаки, что ногти на пальцах впились в ладони, отвлекая мысли на боль, а затем прикрыла глаза.
— У нас будет мальчик, жена, — проговорил бывший, выделяя последнее слово.
— Я не твоя жена! — выкрикнула в ответ, не сдержавшись. — Даже если я соглашусь родить ребёнка, подобное ещё не означает, что я снова буду твоей! Я не наступлю на
