Величайшая в мире ложь или Никому не отдам - Теодора Игнатова
— Может пойдешь сделаешь кофе?
— Не хочу.
— Я могу и не одеваться.
Краснею понимаю его намёк.
— Лучше оденься!
— Значит иди делай кофе. Или хочешь помочь?
Бегом вылетаю из комнаты, убежав в тёмную кухню. Включаю свет, набираю в чайник воды, ткнув на кнопку сижу и жду. Так хочется домой, до ужаса. В таком виде он меня и нашёл. Чайник давно вскипел, а я сижу и смотрю на него в ожидании дрожа. Дима вошёл, вздрогнув поднимаю на него глаза. Одет в спортивные штаны, у него, что нет ни одной футболки, майки иль рубашки какой. Неужели нельзя было одеть. Пялюсь на живот, отвожу глаза краснея. Дима вздыхая поднимает меня и сажает себе на колени. Бережно обнимает, поглаживая по спине.
— Такая забавная… — целует в губы.
Крепко в порыве прижимает к себе.
— Моя маленькая, глупенькая, девочка. Пойдём спать, я так устал.
— А может чаю…
— Хорошо, чаю, так чаю, — вздыхает.
Пересаживает с колен на диванчик. Достаёт две кружки, заваривает чай. Ставит на стол печенье в яркой оранжевой тарелке. Сидим молча пьем чай.
— Может ты голодная?
— Нет, — спешу ответить мотая головой.
Отпиваю чай маленькими глотками не чувствуя вкуса.
— Алис, может ты больше не хочешь.
— Хочу, — хватаюсь за кружку двумя руками.
Ждёт пока допью. Моет кружки. Берёт крепко за руку и уводит в спальню. Ну всё… Роется в шкафу.
— Какую хочешь? — показывает две футболки.
Не успеваю рта раскрыть, как синюю кидает обратно в шкаф:
— Эту не дам, в ней спали все подряд, — протягивает белую.
Мгновенно обдает жаром. Зачем он это сказал?! Вещь не принимаю.
— А в этой кто спал? — вырвалось само собой.
Он выдернув бровь улыбается.
— Эту носил только я. Честное слово.
Беру футболку иду переодеваться. В ванной долго копаюсь, не спеша моюсь под тёплым душем, вытираюсь большим белым полотенцем, которое пахнет мужским гелем для душа, от запаха по коже бегут мурашки. Смываю с лица косметику, пристально разглядывая в зеркале своё лицо. Выгляжу жалко, перепуганные большие глаза, лицо обрамляют чуть влажные пряди волос, маленькая перепуганная девочка. Серая и невзрачная, не надо было смывать косметику, с накрашенными глазами хоть выглядела приличнее. О том, что будет дальше, даже думать не хочу… Может закатить истерику и требовать чтобы отвёз домой. А сама то, хочу домой?
Тихо, как мышка выхожу из ванной, в квартире темно, медленно иду в спальню. Дима лежит на кровати полулёжа, на животе ноутбук, по пояс укрыт простыней. Не решаюсь идти дальше, останавливаясь на пороге комнаты.
— Чего крадёшься? Надеялась я уснул?
— Надеялась… — признаюсь выдыхая.
Он закрывает ноут и спихивает его в конец кровати ногой.
— Ну иди уже сюда, — тянет ко мне руки.
Сердце подпрыгивает, дыхание замирает. Иду через темную комнату, его лица почти не вижу, освещает только слабый свет из коридора. Залезаю на кровать, он сразу заключает в крепкие объятия.
— Ты специально? Я уже заждался… — требовательно целует в губы и я уже на всё готова.
С не меньшим напором отвечаю на поцелуй. В бурном потоке не успеваю заметить, когда он меня раздевает. Его руки, губы, нарушают все границы дозволенного стирая эти самые границы для него. В голове нет мыслей вообще, там пустота и только он, его прикосновения, дыхание.
— Алис… Ты уверена?
Он ещё и спрашивает? Голос выдает нервозность.
— Уверена, что хочешь?
Киваю головой, а сказать не могу. Гладит лицо кончиками пальцев, целует вокруг губ дразня.
— Может подождем? — голос глухой и плохо узнаваем.
— Почему? — спрашиваю шёпотом.
— Не уверен, что это правильно. Не уверен, что это должен сделать я.
Не понимаю к чему он клонит, но желание пропадает мгновенно. Будто окатили из ведра ледяной водой. Дёргаюсь в его руках. Садится и притягивает к себе укутывая в простынь, не обращая внимания на сопротивление. Тяжело дышит крепко сжимая в руках. Горю от стыда.
— Ты хорошая девочка. На таких, как ты женятся. Когда встречают такую милую девочку как ты, её оберегают до последнего. Оставляют для себя, чтобы сделать своей уже после свадьбы и прожить долго и счастливо.
Молчу в полной растерянности. Что он мне за сказки рассказывает, я не маленькая.
— Алис, мне кажется не готов я к такой ответственности.
— Не прошу тебя на мне жениться, я вообще ни о чём не просила.
— Ты не понимаешь… — вздыхает.
На глаза наворачиваются слёзы, он прямо сейчас хочет со мной расстаться, а я идиотка решила, что мы теперь встречаемся. Дыхание перехватывает от спазма в горле.
— Прости меня. Ну не расстраивайся, — гладит плечи успокаивая. Укладывает рядом и крепко обнимает. — Ты не та с которой можно просто спать, а большего я тебе дать не могу.
О да! Меня это так успокоило! Молчу чтобы не расплакаться, слежу за дыханием, вдох, выдох… Ну и дура! Дальше просто молчим. Я почти готова была у него выпрашивать… Ну и дура же я! Он просто не хочет со мной быть. Ну хотя бы честно признался, что ничего у него ко мне нет. Я для него все та же глупая малолетка, с которой хотел просто переспать. Димка спокойно дышит, перебирая мои волосы на затылке пальцами, по спине бегут мурашки. Эти руки творят чудеса, даже обида постепенно тает, как я не стараюсь её подогреть.
Сама не заметила, как мысли переключились на Антона. Вот только его сейчас в моей голове не хватало. Почему подумала о нём? Димкины пальцы замерли в волосах. Он глубоко, размеренно дышит. Спит! Просто уснул, у меня в голове бардак, в душе трагедия, а он просто уснул. Ах да, я же забыла, Дима Нестеров не может один спать. Наверное кошмары мучают. Сволочь. Старый, трухлявый пень!
Через какое-то время переворачивается на другой бок отпуская меня из крепких рук. Уныло смотрю в потолок. Спать не хочется совсем, ни в одном глазу. Хоть прямо сейчас одевайся и топай домой, а больше ничего и не остаётся. Вытягиваю ноги, упираюсь во что-то, поднимаю голову, отблёскивает от света фонарей глянцево-чёрная поверхность ноутбука. Отодвигаю от него ногу, но мысли заняты ноутом до краев. Руки чешутся, нервно сжимаю пальцы не осмеливаясь встать. В квартире тишина, только размеренное дыхание парня спящего рядом. Теперь точно не усну!
Ещё некоторое время помучавшись тихонечко сажусь. Дима спит, тянусь за ноутом, хватаю его и наблюдая за Димкой ставлю себе на колени. Нестеров не шелохнулся. Все пацаны спят, как сурки, ну по крайней мере
