Николас Спаркс - Послание в бутылке
– Они сделаны на профессиональном уровне.
– Спасибо, но это только на первый взгляд. Вы видите только самое лучшее из огромного количества снимков. Знали бы вы, сколько мне пришлось выбросить.
В руках Гаррет держал крышку от гриля. Она была старой и почерневшей, но уже достаточно чистой, чтобы ее можно было использовать. Гаррет отложил ее в сторону, взял пакет с углем, насыпал немного в жаровню и тщательно разровнял. Потом полил уголь жидкостью для растопки.
– Между прочим, сейчас уже продают газовый гриль, – сказала Тереза, поддразнивая его.
– Знаю, но этой штукой пользовался еще мой отец, когда я был маленьким. На нем стейки получаются вкуснее. А готовить мясо на газовом гриле – все равно что готовить дома в духовке.
Она улыбнулась.
– Не забудьте: вы обещали угостить меня лучшим стейком в мире.
– Да, и не отказываюсь. Вот увидите.
Он поставил жидкую растопку рядом с пакетом с углем.
– Теперь нужно минуты две, чтобы уголь как следует пропитался. Хотите выпить?
– А что у вас есть?
Гаррет кашлянул.
– Пиво, газировка и вино, которое вы принесли.
– Давайте пиво.
Гаррет убрал в старый кингстонный ящик жидкую растопку и пакет с углем, потом стряхнул песок с ботинок и вошел в дом, оставив дверь открытой.
Когда он ушел, Тереза обратила взор к океану. Солнце клонилось к горизонту, и большая часть отдыхающих уже покинула пляж; теперь здесь были только влюбленные парочки и спортсмены, совершавшие вечернюю пробежку. Несмотря на позднее время, за какие-то две минуты, пока отсутствовал Гаррет, мимо дома прошло не меньше дюжины человек.
– Послушайте, вам не надоедает быть все время на виду? – поинтересовалась Тереза, когда он вернулся.
– Нет, не надоедает, – ответил Гаррет, вручая ей бутылку пива. – Я ведь не так уж часто бываю дома. Когда возвращаюсь с работы, пляж уже пустеет. А зимой здесь вообще ни души.
Она представила на мгновение, как он сидит в одиночестве на веранде и смотрит на океан.
Гаррет вытащил из кармана спичечный коробок, поджег уголь и немного отступил, отклонившись от вспыхнувшего пламени. Налетевший порыв ветра раздул огонь.
– Теперь, когда угли разгорелись, пора заняться ужином.
– Могу я чем-нибудь помочь?
– Спасибо, я справлюсь сам. Но если вам повезет, я поделюсь с вами своим фирменным рецептом.
Она вскинула голову и задорно сказала:
– Вы подняли планку так высоко, что теперь я буду ожидать от вас слишком многого.
– Меня этим не испугать. Я уверен в результате.
Он подмигнул ей, и она рассмеялась. Потом они вместе отправились на кухню. Гаррет открыл один из шкафчиков и вытащил пару картофелин. Затем подошел к раковине, вымыл руки и картофель, обсушил его, завернул в фольгу и, включив духовку, положил на решетку.
– А мне что делать?
– Пока ничего. Я купил еще готовый салат – честно говоря, этим мое меню исчерпывается.
Тереза смотрела, как Гаррет отправил в духовку следующую партию картофеля, потом достал из холодильника салат. Перекладывая салат в миску, он краешком глаза посматривал на Терезу. Что в ней такого особенного, отчего ему все время хочется быть к ней поближе?
Он достал из холодильника стейки. Затем открыл шкафчик, соседний с холодильником, вытащил остальные ингредиенты и выставил их на стол.
– Итак, что же такого особенного в ваших стейках?
Стараясь справиться с волнением, вызванным ее близостью, он плеснул в мелкую миску немного бренди.
– Во-первых, я использую толстые куски филе. Обычно в магазине филе нарезают тонкими кусками, поэтому я специально прошу нарезать потолще. Затем их нужно посолить, поперчить, посыпать чесночным порошком и замочить в бренди. К тому времени как угли раскалятся добела, мясо успеет достаточно пропитаться.
Он сопровождал свой рассказ наглядной демонстрацией, и Тереза вдруг подумала, что он как будто сбросил несколько лет. Должно быть, он моложе ее года на четыре.
– В этом и состоит ваш секрет?
– Это еще не все, – пообещал он, вновь отметив про себя, как она красива. – Перед тем как выложить мясо на решетку, я добавлю в него размягчитель.[4] Но главное – это все-таки процесс приготовления, а не подготовка мяса.
– Вы говорите, как заправский повар.
– Нет, повар из меня неважный. Я умею готовить только несколько блюд, и делаю это нечасто. Когда я прихожу с работы домой, у меня обычно нет желания готовить для себя одного.
– У меня тоже. Если бы не Кевин, я бы, наверное, вообще не готовила.
Замариновав стейки, Гаррет снова подошел к шкафчику и вытащил нож. Взял с подоконника помидоры и начал нарезать их тонкими ломтиками.
– Мне кажется, вы очень дружны со своим Кевином.
– Да, и мне хотелось бы сохранить эту близость. Он уже почти подросток, и я очень боюсь, что, взрослея, он начнет отдаляться от меня.
– Я бы на вашем месте не беспокоился. По тому, что вы рассказывали о нем, мне кажется, у вас на всю жизнь сохранятся очень близкие отношения.
– Надеюсь. Он – все, что у меня есть, и я просто не переживу, если Кевин отгородится от меня. У моих подруг тоже есть дети-подростки, и они считают этот процесс неизбежным.
– Несомненно, он как-то изменится, но это не значит, что он перестанет общаться с вами.
Она посмотрела на него:
– Вы говорите это, исходя из своего собственного опыта, или для того, чтобы меня утешить?
Гаррет пожал плечами. От аромата ее духов у него кружилась голова.
– Я просто помню, как это было у нас с отцом. Мы всегда были очень близки, и когда я вырос и поступил в колледж, ничего не изменилось. У меня появились новые дела и новые друзья, но с отцом связь не прерывалась.
– Надеюсь, у нас будет так же.
Гаррет продолжал резать помидоры, и в комнате воцарилось мирное молчание. Тереза была первой женщиной, которую Гаррет пригласил в этот дом, и он чувствовал себя очень уютно, оттого что она стояла сейчас рядом и наблюдала за приготовлениями к ужину.
Нарезав помидоры, Гаррет выложил их в салатницу и вытер руки бумажным полотенцем. Потом поставил на пол пустую бутылку из-под пива.
– Не хотите еще? – предложил он Терезе.
Тереза кивнула, допила остатки из своей бутылки, удивившись, что осушила ее так быстро, и поставила ее на подоконник. Гаррет отвинтил крышку и подал ей новую бутылку, затем открыл еще одну для себя. Тереза облокотилась на подоконник и поднесла бутылку ко рту. Гаррет взглянул на нее, и его снова поразило ее сходство с Кэтрин. Оно проявлялось не во внешности, а в чем-то неуловимом, не поддающемся определению. Он и сам не знал, что в ней так напоминает ему жену: то ли улыбка, играющая на ее губах, то ли брошенный искоса взгляд. Ему снова вспомнился ленивый полдень с Кэтрин, когда он неожиданно приехал домой на ленч. Сейчас, в ретроспективе, ему казалось, что весь тот день состоял из знаков… хотя… разве мог он тогда предвидеть то, что случится?
