Мой шейх - Светлана Тимина
— Слезы? — видимо, скрыть их так и не смогла. — Что с тобой, моя Газаль?
— Что дальше, Кемаль? — я не стала признаваться ему, что меня пробрала симфония, — Когда выяснится вся правда о том, что ты похитил меня? Ты рассчитываешь скрывать это всю жизнь? Прятать меня в своем дворце и навсегда забрать у окружающего мира?
Ноги не держали меня. Шейх помог сесть на черный кожаный диванчик. Я ощутила, что дрожу.
— Иногда мне хочется сделать именно так, — касаясь губами моего виска, горячо произнёс шейх. — И как часто я рисовал в своем воображении именно такой исход, не сосчитать даже тебе. Плюс бесконечность — так это называется на твоем языке чисел?
— А есть у нас другой выход, Кемаль? Ты совершил преступление. Если бы я была свободна, его легко можно было бы исправить браком, но я замужем. Мы живем не в той стране, где кто-то будет учитывать мои чувства и желания. Ты знаешь, что грозит нам обоим. Я не знаю, как быть!
— Ты бы могла бросить все? Свою науку? — Кемаль продолжал гладить меня по голове. — Я не хочу тебя лишать ничего из того, что тебе дорого. И я сделаю все, чтобы ты осталась со мной и ни о чем больше не переживала. И поверь, я найду для этого способ.
— Ты говорил, знаешь что-то о Далиле. Ты никогда не говорил мне, что именно, — я не могла поверить, что готова искать любую возможность остаться со своим похитителем.
Как мне сейчас не хватало совета невестки Аблькисс, да и мудрости собственной матери — они бы подсказали, как выйти из подобной ситуации. Мне же оставалось лишь слушать сердце и надеяться на то, что сам Аллах подскажет выход.
— Когда придет время, я разыграю эту карту. Поверь, никто и никогда не обидит тебя. Ты моя женщина, и я буду беречь тебя до конца наших дней.
Мы спустились в сад. Солнце уже село, на бархатном небе зажигались яркие звезды. Слуги действовали слаженно, как безликие тени — наполнили тарелки и отошли в сад.
— Нас никто не побеспокоит, — Кемаль накрыл мою руку. — Наконец-то я могу тебя порадовать тем, к чему ты так привыкла.
Я с изумлением увидела, что сегодняшний ужин состоит исключительно из моих любимых блюд. Ну да, для шейха Аль Мактума ничего невозможного не было. Я отметила уголком сознания, что наверняка недалеко город, где и заказали деликатесы. Только у меня больше не было мысли разузнать, где мы находимся, и сбежать. Даже от самой себя.
Кемаль не давал скучать, развлекал разговорами о своем детстве. Вспоминал, какой дерзкой девчонкой я ему тогда казалась. Как он злился на отца, когда тот сообщил о женитьбе по договору. Я слушала и смеялась, а между нами сверкали искры. И мне любой ценой хотелось поскорее подняться в одну из спален дворца, чтобы продолжить разговор уже там.
Кемаль накрыл мою ладонь своей, сжал пальцы. По телу прошёл токовый разряд. Отставив бокал в сторону, я улыбнулась и подалась вперед, навстречу его губам.
Звонок телефона заставил меня испуганно подпрыгнуть.
Пусть в поселении многие общались посредством спутниковой связи, я отвыкла от подобных атрибутов цивилизации. Уставилась на смартфон в руках Кемаля, как на нечто фантастическое.
Момент единения был разрушен. Кемаль нахмурился, поднялся во весь рост, отрывисто велев собеседнику говорить.
Естественно, я не слышала разговора. Но по тому, как напрягся Кемаль, поняла, что произошло что-то серьезное. Несколько раз он неосознанно смотрел на меня и хмуро кивал.
— Что-то произошло? — с предчувствием надвигающейся беды уточнила я.
— Тебе лучше сейчас уйти к себе, — холодно отрезал Альт Мактум.
— Я хочу знать, что произошло! — от такой несправедливости во мне взыграл протест.
— Это тебя не касается, Газаль. Охрана!
— Конечно же, — горько усмехнулась я, — я всего лишь твоя игрушка. Зачем мне знать, верно? Только ждать, когда ты соизволишь со мной заговорить.
— Газаль, — в голосе Кемаля появились предупреждающие нотки.
Но я уже шла навстречу охраннику в светлом мундире, чтобы покинуть прочь волшебное место, ставшее обузой. Перед тем, как уйти, бросила на Аль Мактума взгляд, который должен был лишить его покоя и самообладания до конца всей этой истории…
Глава 14
Все улыбки Киры, ее обволакивающее обаяние и то влияние, что она имела на своего супруга, в этот раз оказались бессильны даже в комплексе. Висам не стал устраивать семейных разборок посреди пустыни. Он умел как никто наказывать молчанием и холодностью — тогда, когда это, по его мнению, было необходимо.
После небольшого привала процессия вновь двинулась в путь. Кира Аль Махаби старалась не показывать усталости, которая уже подкосила ее после пятичасовой езды в одном положении, без воды и доступа свежего воздуха. Ничего другого ей не оставалось. То, что храбрая, но изнеженная шейха считала своим преимуществом, с каждой милей среди дюн под палящим солнцем превращалось в кошмар.
Она держалась достойно. Берегла воду, несмотря на жажду, старалась обновлять солнцезащитный крем не на виду у всех. Как и не ухмыляться и не подвергать сомнениям приказы мужа.
Ранее ее вылазки в пустыню заканчивались быстро, будь то конная прогулка, соколиная охота или сафари на джипах. Висам решил без слов продемонстрировать ей, что пустыня может убить за считанные часы.
Чуть бодрее она почувствовала себя ближе к вечеру. Во время очередного привала Висам с командиром отряда отыскал вдали небольшое поселение, куда отправился раздобыть информацию. Ветер завивал в крошечные вихри песок барханов, и на миг молодой женщине показалось, что он принес с собой свежесть. Где-то рядом, возможно, был оазис, или водоем? Было бы здорово искупаться и смыть песок вместе с усталостью. Но муж никогда этого не позволит, особенно сейчас, когда столь зол.
Воины старались относиться к шейхе с уважением. Но даже они опешили, когда Кира закурила электронную сигарету, чтобы снять волнение. Уже час, как Висам торчал в том поселении в двух милях пути. Они уже на территории чужого эмирата, если верить карте. Все, что угодно может произойти.
А солнце между тем опускалось за черту горизонта. По небу растянулись паутины льдистых облаков, напоминавшие завихрениями ледяные узоры на стекле. Здесь даже не летали самолеты, что не могло не удивлять.
Волнение нарастало. И тогда Кира попросила одного из солдат, оставшихся с ней, вызвать по рации Висама. Он согласился
