Столетовы. Часть 2. Алёна - Лена Гурова
Дома она опять уселась перед камином. Алёнке было невыносимо идти в комнату с фотографией Вадима. Что она ему скажет? Почему с ней всё это происходит? И как вести себя? Теперь Артём никогда не должен узнать, что она была там и подглядывала. Он же приедет утром… И Леночка ждёт весёлую поездку, и по Егорке Алёнка соскучилась. Этот разумный, потешный и почти всегда серьёзный малыш тоже стал частью её жизни. Что же делать? Так и заснула с вопроса на вопрос.
Утром бабуля разбудила её, ковыряясь на кухне. Она не заметила спящей Алёнки. И очень кстати. Попив чайку, Алёнка привела себя в порядок, почти час просидевши перед зеркалом. Оделась по красиво-спортивному, как говорила мама, т.е. в спортивную одежду лучших брендов, разбавленную красивыми свитерами, шарфами, гетрами, варежками и чем сам хочешь. Новый свитер, яркий, с красивыми принтами, такая же повязка на голову и варежки. Куртку Алёна взяла с собой. Разбудила Леночку с мамой Леной, попросила нарядиться, а сама пошла варить кофе. Так что, когда приехал Артём, обе девчонки были готовы, кофе в термосе, боксы с едой приготовлены. И две капли яда, на всякий случай, для дорогого…
Артём обалдел от увиденного. Две красотки, две любимые его девочки, были так хороши, что смотрел бы на них всю жизнь и радовался. Это его девочки, Артёма, его счастье и отрада, жизнь наградила Грекова по-царски. Баба Зина усадила "мальчика" за стол, чай, бутерброды, что-то ещё . А он всё не мог отвести взгляд от Алёнки. Встал, поблагодарил и всё смотрел на неё.
– Возьми мою куртку и сумку с едой, – прозвучало довольно резко из уст девушки.
В машине они с Леночкой устроились на заднем сидении. Немного отъехав, Артём спросил, удобно ли им и тепло ли. Получил сухой положительный ответ. Отъехали ещё немного. С ним не разговаривали. Между собой веселились, а с ним, как с шофёром. Но и с водителем нет-нет, да и поговорят, а с ним нет. Он остановил машину, вышел, вдохнул морозный воздух.
– Товарищ машинист, поезд дальше не идёт? А где ближайшая станция, чтобы домой вернуться? Не подскажите?
– А что происходит, Алёна? Я сегодня не достоин твоего внимания?
Она, конечно, знала вспыльчивость характера Тёмки, но сейчас это не имело никакого значения. Нужно просто говорить ровно, без всяких синусоид, не срываться.
– Ну я-то уж точно не достойна твоего. Поэтому и не напрашиваюсь.
Леночка отвлекла внимание матери, что-то показывая на дороге. Проследив за ёё взглядом, они увидели котёнка, почти на проезжей части, и оба рванули ему на помощь. Артём оттолкнул Алёнку и в последний момент выдернул кота из-под колеса проезжающей машины.
– Ты что, сдурела? Ещё бы чуть-чуть…
Она буравила его ненавидящим взглядом. Может, от испуга?
Леночка залилась слезами, вылезла из машины и стала тянуть маму за руку. Артём рывком поднял Алёну, подхватил Леночку.
– Не плачь, доченька. Вот тебе котёночек. Мы сейчас завернём его в какую-нибудь тряпочку, и ты погреешь его. А потом отвезём в деревню и поменяем на Егорку. Да, мама? – И попытался обнять.
Алёна вывернулась, забрала девочку и усадила в машину. Сама отряхнулась от снега и тоже попыталась залезть на заднее сидение. Не тут-то было. Артём схватил её, повернул к себе лицом.
– Алёна, родная моя, что происходит? Ты обиделась, что я не позвал тебя с собой вчера? У меня было очень неприятное дело. Надеюсь, что последнее, мешающее нам жить. Я не хотел, чтобы ты тревожилась. Ну прости меня, не учёл твоей реакции. Ты ведь предупреждала, что будешь висеть на мне…
– Не утруждайся, я не буду тебе обузой. Мне не привыкать справляться самой.
– Ну что ты говоришь? Какой обузой? Счастье моё, прости, моё сердце сейчас треснет пополам, и…
– Оно у тебя уже давно поделено. В твоём сердце есть место и для других тёток. Ведь да? Только не ври.
На Артема нельзя было смотреть без жалости, он ничего не понимал. Греков мало спал этой ночью, но, когда заснул, видел во сне своих девочек и Егорку. Поэтому и проснулся в хорошем расположении духа, выкинул из головы вчерашние переживания и в предвкушении весёлого, ясного дня отправился за Алёной с Леночкой. А тут…
У девушки вдруг сжалось сердце. Что-то такое было у него в глазах, отчего захотелось прижать его к себе, пожалеть. Какая-то вселенская боль, она прочувствовала душой, закололо, закаряболо… Её женское чутьё подсказывало, что здесь что-то не так, как она думает. Неужели игры Виктора Степановича продолжаются? И теперь Артём центровой?
– Я не понимаю тебя. Алёнка! О чём ты? Уж если сказала "а", говори и "б".
– Артём, давай на сегодня заключим пакт о ненападении. Разберёмся, когда вернёмся. Да, Леночек? А сейчас успокоимся, у нас в машине дети. Кофе будешь?
– Надо полагать, что за пактом последует война? Всё так серьёзно? И как тут успокоиться? Да и нападать мне не на кого… Поцелуй меня, пожалуйста, пол разика, – и улыбнулся.
У Алёнки подкосились коленки: светло карие глаза, грустные и какие-то глубокие, и эти сумасшедшие ямочки в уголках рта, и губы, к которым тянуло со страшной силой… А вдруг он вчера целовал ими Вику? Подкосились уже и пятки с лодыжками.
– Поехали уже, Артём. Я тебя потом поцелую, если захочещь. Так кофе будешь?
– Да! – Буркнул он и уселся за руль, даже не помог Алёнке залезть в машину.
Детвора нагулялась от души. Новый заповедник, открытый армейским другом Лёвкой, представлял из себя смесь зоопарка, парка и просто леса. У Алёнки при виде этого великолепия заработала дизайнерская мысль. Они со Львом много обсуждали, рисовали и строили планы. И общались с природой. Шашлычки, рыба на углях, уха и печёные овощи. Красота… Алёнка даже попробовала настойку на кедровых орешках. А дети висели на Артёме, он им показал всех зверей и всех птиц. Оставались только лоси в загонах,
