Превратности судьбы - Виктория Цветаева
В моих мечтах я представлял то, что я никогда не чувствовал до того, как её встретил. Мне хотелось встречать вместе рассвет и заниматься утренним сексом в предрассветных лучах восходящего солнца, а вечером гулять вместе, взявшись за руки, провожая уходящее солнышко за горизонт, а потом прийти домой и всю ночь заниматься любовью, уснув под утро вместе в обнимку. Я всю неделю мечтал об этом, что сжился с этой мыслью настолько, что не мог и помыслить свою жизнь без неё. Сам в шоке, но факт есть факт, зацепила она меня и серьезно. Где-то внутри нас всегда живет идеал человека, когда несмотря на миллион других красивых женщин, окружающих тебя, увидев её, ты внезапно понимаешь, что это она, та самая единственная и неповторимая. Твоя судьба, твоя вторая половинка, и только с ней ты обретёшь своё полноценное счастье или будешь скитаться, как отшельник, всю жизнь неприкаянный и бесхозный.
На следующий день хотел поехать к общаге Ларисы с букетом цветов, и начать ухаживать. Даже готов был не изменять, ждать и терпеть ради неё. Интересно передал ли Рустам ей зонт, который она забыла в тот вечер в моей машине? Она так быстро убежала, сбегая от меня и моего внимания, что даже если бы я и хотел, не догнал. Была осень, и я переживал как она будет без этого необходимого предмета, а вдруг дождь, промокнет и заболеет ещё. Поэтому я попросил друга об этой услуге, снабдив вдобавок его букетом цветов в придачу. Мне хотелось, чтобы она помнила обо мне и этот знак внимания должен был растопить её холодное сердце. Рустаму я не стал говорить о своих чувствах, будучи ещё сам в них не уверенный, да мне и не хотелось выглядеть смешным в его глазах романтиком. Просто сказал, что довёз девушку до дома и всё, а цветы – знак извинения за доставленные неудобства, намекая на зонт.
Сейчас я быстро полетел домой, чтобы забросить вещи, смыть с себя дорожную пыль, переодеться и уже спокойно мчаться на встречу в элитный клуб «Парадиз». Меня там ждал уже Рустам с ребятами, где у нас была своя отдельная вип-кабинка с бильярдом. Мы всегда встречались в этом клубе и когда это происходило, а было это почти каждую неделю, то сидели до утра. В основном в выходные дни, когда утром на работу сильно не побухаешь. А у моего шефа за любой прогул или опоздание расстрел.
Когда уже открыл дверь машины, чтобы идти собираться на встречу с друзьями, мой взгляд зацепился за изрядно помятый, исчёрканный листок с моими каракулями. Я трепетно взял его в руки и прочитал вслух:
Знаешь, милая, эти чёрные бусинки
Мне теперь не дают покоя.
Я ищу их глазами, мечусь я,
Словно ветер в будущем море.
Нет и сна, и вино не хмелеет.
Вижу образ, играющий в прятки.
И себя я жалею, жалею,
И сгораю тобой без остатка!
Чёрных локонов пряди густые
Мне обнять бы, с головою зарыться.
Где ты, милая, мысли шальные
Обгоняют машину как птицы!
Это были мои мысли и чувства к Ларисе, которые я воплотил в стихотворение пока был в этой, как мне показалось, бесконечной командировке. Я бережно расправил и положил листок во внутренний карман своей кожаной куртки. Сохраню его, кто знает, может быть, когда-нибудь и покажу ей своё признание в любви в стихах или положу с другими черновиками в стол, они пока ещё недостойны увидеть свет, такой уж я робкий поэт.
– Марат, брат, наконец-то! – кинулся ко мне Рустам сразу же, как только я вошёл в кабинку, чуть не сбив с ног с разгону. – Без тебя тоска смертная! Штрафную Марату! – кричал он парням, уже изрядно налакавшись коньячку.
– Привет, братуха, как вы тут без меня, справлялись? – спрашивал я, параллельно здороваясь с ребятами. – Насчет командировки….
– О том, как ты съездил, поговорим на работе, о'кей? Отойдем на минутку, разговор есть,– потянул он меня в сторону, и я заметил, что он очень возбуждён.
Мы отошли, чтобы нас никто не услышал. Мельком посмотрел за наш стол, в первую очередь рассматривая девушек, которые там сидели. И одна из них показалась мне смутно знакомой. Я не видел её лица, потому что она сидела ко мне спиной. Неужели Лариса, или просто она мне уже везде мерещится? Закрыв глаза, чтобы наваждение исчезло, я стоял и отметал свои подозрения прочь, но то что сказал мне Рустам, выбило почву из под моих ног.
– Марат, ты же не против, что мы с Ларисой замутили? Ты же никаких видов на неё не имел? – пытливо смотрел он в моё лицо, ожидая ответа.
Я не мог говорить, только покачал головой, отрицая свою заинтересованность в девушке своей мечты. Вот всё и закончилось, ещё не успев начаться. Впервые захотел что-то серьезное создать, и вот тебе на, ногой под дых. Хотя кого винить, сам виноват. Надо было Рустаму сказать, что она моя. Я даже подумать не мог, что он ей заинтересуется и уведёт у меня её из под носа. Ну зачем я попросил отвезти его этот проклятый зонтик, который она забыла в тот вечер в машине? Сейчас бы этого ничего не было! Столько раз девушки предпочитали меня Рустаму и наоборот, а бывало мы их делили одновременно или друг за другом, почти донашивали, как модную рубашку, взятую напрокат. Но никогда, слышите, никогда мы не ревновали и не обижались друг на друга, воспринимая это, как игру. Даже спорили на деньги, кто первый завалит ту или иную тёлку.
Что я испытывал сейчас? Обиду, чёрную злобу и ревность, разъедающую душу. Я понимал, что друг не виноват, он не знал о моих планах и чувствах, но…..от этого не легче… Дружба превыше всего и всегда так будет. Ещё в юности мы договорились, что никакие бабы никогда не встанут между нами, и сейчас я должен, как никогда прежде, собраться, взять себя в руки, улыбаться и делать вид, что всё прекрасно, и мир сейчас вовсе не рушится под моими ногами. Для моего друга и всех в этом зале, я был рубаха-парень, вечный шутник, балагур и душа компании, который не способен на большее, чем охмурить очередную красотку. Такой престиж я себе создал и не мог от него отходить ни на шаг.
Сделав лицо вечного пофигиста, я приобнял его, похлопав своего друга детства по плечу.
– Нет, что ты, развлекайся дружище! Ты же знаешь, не родилась ещё та,
