Собственность бывшего - Любовь Попова
Глава 20. Диана
Уже реву, закрывая лицо руками. Жду ответов, так жажду их услышать. Но вместо этого Артур трогает мои плечи, поглаживает, легко сжимает. Спускает по предплечью вниз и снова наверх. И так несколько раз. Наверное, это должно меня успокаивать, но я только пуще слезы лью. В груди такой ком, что ничем его не разрубишь. А Артур все только хуже делает, когда чуть наклоняет меня к себе. К своей груди и теперь я мочу слезами его серую толстовку.
Странно, он ведь не любит, когда марают его вещи. Ведь что останется от его идеальности, если на груди будет сиять пятно из слез и соплей.
— Ты, ты даже ничего не скажешь? Не ответишь на вопросы?
— Что бы я сейчас ни сказал, это все только усугубит. Да и тебе надо успокоиться, поесть, а потом можешь спрашивать о чем угодно.
— Почему не сейчас? Почему ты просто не можешь сказать все сейчас? Зачем мучаешь меня, — начинаю бить его кулаками в грудь. – Зачем, зачем!
— Потому что ты не готова адекватно воспринять правду.
— Правду? А что мне от твоей правды? Я пять лет ее слышала, хоть бы раз соврал, хоть бы раз сказал, что не был с женщиной.
— Я и не был…
— Что?
— Значит, это и правда Титова? Ты не соврал? — слышу голос слева, который не дает до конца осознать, что именно имел в виду Левицкий. В чем он пытается меня убедить?
Отнимаю лицо от мокрого пятна на толстовке Артура. Смотрю на обладателя веселого, слишком жизнерадостного для данной ситуации тона.
Кто это?
Сначала мне кажется, что я его не знаю. Лицо лощеное, с модной по нынешним меркам небритостью. Я с такими не общаюсь. Но потом он вдруг опускает уголки губ, очевидно, чтобы освежить мою память.
— Простите, что вмешиваюсь, но, когда Левицкий сказал, что Титова решила к нему вернуться, я не поверил. Думаю, ну не дура же она…
— Она не дура.
— Ничего я не решила, — бурчу, продолжая разглядывать неизвестного. Вдруг в памяти всплывают отголоски прошлого. Запах новокаина, алкоголя, жалость и боль.
Мы с мамой жили не в слишком благополучном районе. И там был самый разношерстный контингент. Маме удавалось общаться со всеми, а мне приходилось иметь дело с их детьми. И там был Толя. Он провожал меня до метро. Занимал деньги. Но все закончилось когда он пришел ко мне на смену в больницу, чтобы под предлогом нашей дружбы украсть дозу морфина. Тогда меня спас Артур. Как я могла забыть?
— Мирошин? Толя?
— О да! Она меня помнит! — хочет он прикоснуться, но Артур резко оттягивает меня назад. Но это не важно. Я просто глазам поверить не могу. Мирошин. Нарик с моего района. Он вечно ходил, собирал закладки, воровал, несколько раз сидел. И никогда не улыбался. А сейчас он словно заново родился. Дорогой спортивный костюм, фирменные кроссовки, уже не лысый
— Мирошин. Я в шоке.
— Ты тоже, надо сказать, выглядишь отлично.
— А как? То есть как…
— Как я еще не умер? Ты у Левицкого спроси. Он, считай, мой ангел-хранитель.
— Не преувеличивай. Я просто отдал тебя на лечение.
— Потому что ты попросила меня не убивать, хотя он очень старался, — улыбается Мирошин. — Помнишь, как ты просила не убивать меня? А я ведь думал, он меня зарежет. Слушайте. Ну что мы здесь стоим? Вы голодные? — Он подмигивает. — Точно знаю, что да.
— Заткнись, — отрезает Артур.
— Понял, некоторые темы поднимать нельзя. Ну что, Диан?
— Я бы послушала как ты докатился до жизни такой, — Мирошин смеется, Артур лишь усмехается. — Если честно, мне стыдно. Я про тебя совсем забыла.
— Это ничего. Я тоже о тебе не вспоминал. Тут внизу есть отличный рестик. Валим туда?
— А разговариваешь ты все так же, — смеюсь я. — Но я не могу. Мне нужно домой.
— Поедим, и поедешь, — безапелляционно заявляет Артур и берет меня под руку, а Мирошин рядом идет.
— Ты извини Жанну, кстати. Они все знают, что Артура Каримовича нужно слушаться.
— Ты тут тоже администратор?
— Не, я директор. Но без Артура, конечно, не обошлось. Мне порой кажется, ему нужно владеть как можно большей собственностью, чтобы не умереть.
— Я тебя уже просил заткнуться.
— Да ладно тебе. Как ты собираешь ее возвращать, если будешь молчать? Девушки любят болтунов.
Я снова смеюсь, но не вырываюсь, когда Артур заводит меня в лифт и прижимает к себе. Но все равно достаю телефон. Опять пустой экран. Ни сообщений, ни звонков. Обычно в это время я уже дома, и нет надобности ждать звонка от Виталия. Я даже представить не могу, как смотреть ему в глаза.
Мы спускаемся на первый этаж, проходим в ресторан, интерьер которого выполнен в бежево – коричневых тонах. Тут уютно, немноголюдно, но мне все равно тошно. Тошно, потому что я так и не получила ответов на вопросы, тошно, потому что я всегда знала, что делать дальше, а сейчас в голове лишь белый шум.
Мужчины заказывают напитки, а я сразу отпрашиваюсь в туалет.
Топаю туда, почти не глядя, дожидаюсь своей очереди и захожу.
Хочу дверь закрыть, но она не поддается. Смотрю назад, а там Артур.
