Боташка (ЛП) - О&#39

— Я что, плохо выгляжу?

— Нет, — мама покачала головой, и на ее губах появилась легкая улыбка. — Ты выглядишь великолепно. Только проследи, чтобы Бекс держал свои руки при себе. Мне все равно, насколько ты выглядишь с этой прической. Для меня ты еще ребенок.

Мама явно была не фанаткой сексуальных причесок.

— Я пока не готова стать бабушкой, — добавила она. — Даже если Бекс такой хороший мальчик.

— Люблю тебя, мам.

Я помахала ей и вышла за дверь, чувствуя себя виноватой. Надеюсь, она продолжит считать Бекса хорошим и после нашего расставания.

Мы решили встретиться в доме Бекса и пойти на вечеринку вместе. Заехав на его подъездную дорожку, после выключения двигателя еще секунду посидела в машине. Я не знала, как мне расстаться с Бексом, есть ли у него план, но этот день настал. После этой вечеринки мы с Бекс уже не будем фальшивыми парнем и девушкой. Мы снова станем друзьями. Учитывая весь стресс, который я испытывала, эта мысль должна была бы сделать меня счастливой, но этого не произошло.

В дверях меня встретил Клейтон.

— О, мой Бог, — выдохнул он, улыбаясь и прижимая руку к груди. Его глаза были прикованы к моей шляпе «Стетсон», улыбка на его лице растянулась от уха до уха. — Я думаю... Думаю, что да... у меня сердечный приступ.

Я подняла брови, и он еще больше рассмеялся.

— Салли, ты должна перестать приходить сюда в таком виде.

Лицо Клейтона было пунцовым, он пытался взять себя в руки.

— Но мне очень нравятся эти волосы.

Бекс обошел Клейтона кругом. Он внимательно посмотрел на меня и вздохнул.

— Это потому, что она великолепна, а ты извращенец. Идем, Сэл.

Я позволила ему отвести себя к машине, едва слушая протесты Клейтона. Неужели Бекс только что сказал, что я великолепна? Мне надо почаще делать такие прически.

Глава 12

Хукер никогда не «умирала» лучше.

Опускаясь вниз, задыхаясь и постанывая, она упала к ногам Мерседес, по ходу дела почти утянув девушку вниз. Хозяйка дома выглядела так, словно вот-вот упадет в обморок. Когда это было сделано – после того, как Джонни Ринго (Хукер) испустил последний вздох, а Док Холлидей (я) произнес последнюю фразу о том, что он «не ромашка» – наступила минута молчания. Нам с Хукер было все равно. Мы поклонились, одна половина зала взорвалась аплодисментами, другая же все еще смотрела с выражением «Какого черта?» – сейчас фильм «Тумстоун» все время показывали по телевизору, но большинство из них его не видели.

— Я обожаю «Тумстоун», — Трент Цукерман был одним из немногих, кто видел его. — Это лучший фильм на свете. Лилиан, ты молодец!

— Спасибо, — сказала Хукер, стягивая с себя усы.

— Я имею в виду действительно молодец, — выпалил Трент, а затем попытался изобразить сильный южный акцент. — «Я твой Гекльберри». Блин, это потрясающе. Вы двое похожи на легенды.

Мы с Хукер переглянулись. Он больше походил на парня из Кали, сидящего на крэке, и даже не совсем верно понял реплику.

— Мне нужно найти Цицерона, — засмеялась Хукер и повернулся, чтобы уйти. — Отличная работа, Док.

Я улыбнулась. Цицерон – последняя игрушка Хукер, новичок из Греции.

— И ты тоже, Ринго.

Трент двинулся следом, крича:

— Эй, Лил, подожди!

Похоже, Цукерман был влюблен. Интересно, это из-за волос на лице Хукер или из-за того, как она растягивала слова?

— Что это за фильм? — когда я оглянулась, Бекс качал головой, хмуро глядя вслед Тренту. — Я ничего не понял.

Я похлопала его по плечу.

— Все нормально. Я не стану использовать это против тебя.

— Сэл, я знаю, что ты неравнодушна к этому Килмеру, но фильм – отстой. Вот почему его никто не видел.

— Это не так, — возразила я, отдергивая руку. — И люди не видели его, потому что это определение культовой классики. Вэл был чертовски великолепным, как Док Холлидей, а реплики в фильме были потрясающие.

— Но он же старый, — сетовал Бекс.

— Он великий актер.

— Да, но он раза в три старше тебя.

Я пожала плечами. Вэл это Вэл.

— Что между тобой и стариками? — он ухмыльнулся. — Сначала этот Люциус, теперь Килмер. Я вроде как вижу здесь закономерность, Сэл.

Мои щеки заполыхали. Я знала, что не должна была говорить ему о своей влюбленности в Люциуса.

— Дело не в их возрасте.

— Тогда в чем? — спросил он.

Я отбросила смущение и вздернула подбородок.

— Может, мне просто нравятся парни с акцентом. Ни у кого нет такого южного протяжного произношения, как у Вэла.

— Так дело в голосе, да? — Бекс поднял брови и усмехнулся. Идеально имитируя высоту тона Дока, он сказал: — Я твой Гекльберри.

Я изумленно уставилась на него.

— Как тебе это? — когда я ничего не сказала, он наклонил голову. — Сэл, ты в порядке? Ведь не так уж плохо, правда?

Я была в растерянности. Он не мог знать. Это была одна из немногих вещей, которые я никогда никому не рассказывала, даже ему. У меня пропал голос, как только он произнес эти слова. Это была моя любимая фраза из всего фильма, и он сказал ее хорошо, слишком хорошо. Хотя в фильме эта фраза не использовалось в романтическом смысле, для моих ушей она всегда звучала как обещание. Я твой Гекльберри. Я тот, кого ты ищешь. Я. Для. Тебя. Я всегда мечтала, чтобы кто-нибудь сказал мне это. Если бы я не была влюблена раньше, эти слова, слетевшие с его губ, сделали бы это со мной.

— Сэл?

Заставив себя рассмеяться, с комом, застрявшим в горле, я сказала:

— Идеально. Это было… да, идеально.

— Рад, что ты одобряешь.

Я боялась, что если задержусь, он увидит, как сильно одобряю. Блеск в его глазах говорил, что он уже это сделал.

— Мне нужно выпить. Ты будешь?

Я не стала дожидаться ответа.

Направившись прямиком к столу с закусками, я схватила бутылку с водой и выпила. Бекс затмил всех остальных парней, которых я встречала, и теперь он даже победил Вэла в его собственной игре. Это была печальная правда, но у Дока Холлидея ничего не было на него. Теперь всякий раз, когда я буду смотреть фильм, то буду слышать голос Бекса, а не Килмера. Я сделала еще один глоток воды.

Когда Раздражилла подкралась ко мне сзади, я чуть не задохнулась

— Он тебе уже сказал? — я резко повернулась к ней, глаза мои были полны слез. — Нам нужна эта история, Шпиц. Если мы сумеем получить информацию первыми, это сделает нас знаменитыми.

— Что?

Она закатила глаза.

— Бекс, куда он собирается поступать? Ты его девушка, он должен был тебе сказать, верно?

Я отрицательно покачала головой.

— Нет, я спрашивала, но он отказался отвечать.

— Ну так заставь его сказать тебе.

— Как?

— Бог мой, Шпиц, ты что, тормозишь, или как? — она ткнула меня в грудь одним из своих острых когтей. — Используй женские штучки, чтобы вытянуть это из него.

Я моргнула.

— Женские что?

— Скажи, что не будешь заниматься с ним сексом, пока он тебе не скажет.

— Мы не... я имею в виду, Бекс и я никогда... — пробормотала я.

— Ну, это звучит нечестно, — Эш протянул руку между нами и схватил свою бутылку. Глядя мне в лицо, он добавил: — Шпиц не из тех девушек, которые будут говорить парню, что делать.

— Да и говорить нечего, — процедила я сквозь стиснутые зубы.

— В таком случае, — он повернулся к нашему злобному редактору. — Присцилла, я думаю, тебе придется придумать новый план. Похоже, что она и Бекс еще не делали этого.

С пылающими щеками я уставилась на них обоих.

— Это не ваше дело.

— Мне все равно, как ты это сделаешь, — усмехнулась Присцилла. — Просто добудь информацию. Я хочу, чтобы у меня она была раньше, чем у других, поняла?

Она перебросила свою белокурую гриву через плечо и зашагала прочь, резко стуча каблуками по деревянному полу.

— Похоже, ей действительно нужна эта история, — сказал Эш.

Я посмотрела на него.

— Ну, и мне тоже. Бекс просто не хочет мне говорить.

— Как и никому из нашей команды. Я думаю, что он выберет Пенсильванский университет.