Мой чужой папа (СИ) - Коротаева Ольга

— Вернемся в спальню или тут ляжем? Тебе ведь сына кормить каждые два часа?

— Примерно так.

Мы не сговариваясь, посмотрели на часы. Начало третьего.

— Тогда лучше здесь и спокойнее тебе будет.

Николаша выпустил сосок, заснув и я бережно положила его в кроватку, все это время чувствуя на себе внимательный взгляд Леонида.

Стоило мне лишь шагнуть от манежа, как босс подхватил меня на руки и затянул в кровать. Я почувствовала нежный поцелуй в шею, а затем россыпь мелких, невесомых, которые дорожкой пробежали до самого плеча.

— Сладких снов, — почти промурлыкал он, и я послушна прикрыла глаза, успев пожелать того же в ответ.

Засыпая, я чувствовала, как руки Леонида крепко прижимают к себе, как упирается налитый желанием член мне в ягодицы и как время от времени он втягивает запах моего тела.

Я больше, чем счастлива, мне даже слова подобрать сложно, чтобы выразить весь тот коктейль эмоций, который мягко разливается по всему телу, вторя нежным поглаживаниями Леонида.

Утром же мне стало невероятно холодно, потому что горячего тела не оказалось рядом. Сев на кровати, я оглянулась. Смятое одеяло, подушка с отпечатком головы босса, а его самого и след простыл.

Даже записки не оставил. Николаша еще спал, а мне срочно требовался чай с лимоном и тремя ложками сахара. Без глюкозы я сейчас не проснусь.

Спускаясь по лестнице, я услышала, как Зинаида возится на кухне. Стало стыдно перед женщиной. Вчера мы ее буквально выгнали из дома, и только глупец не поймет, чем этой ночью мы занимались с боссом.

Подавив в себе трусливое желание сбежать, я решительно вошла в кухню и увидела Леонида.

Что он делает? Жарит яичницу? Мужчина ловко рубил зелень. На нем все еще не было футболки. Я могла любоваться его спиной и мускулистыми руками и…

— Доброе утро! — обернулся босс и улыбнулся мне. — Звонила Дина, встреча с господином Ямагути перенесена на обед. Зинаида должна вот-вот приехать. Так что у нас есть время позавтракать и пройтись еще раз по договору.

Леонид уже накладывал еду на тарелки.

— Хлеб подашь?

— Да, да, конечно.

Я пришла в себя и быстро поставила на стол, не только хлеб, но и салат из холодильника. Не забыла включить чайник и приготовить две кружки. Мне для чая, а боссу для кофе. Лишь после этого села за стол.

Леонид молча ел и рассматривал меня, я же опустив взгляд, ковырялась в тарелке. Было неловко, и я не знала, как себя вести в новых обстоятельствах, если они конечно стали новыми…

— Вкусно, — похвалила я кулинарные способности мужчины.

— Спасибо, но боюсь это мой максимум.

У Леонида явно было хорошее настроение. Он улыбался и его голубые глаза больше не казались мне холодными, напротив, в них я видела искорки душевной теплоты.

— Кстати, что вчера от тебя хотел Борис?

От столь резкой смены, как темы, так и настроения мужчины, я даже на миг растерялась.

— Нужно мое согласие для кое-каких документов, — расплывчато ответила я, не желая вдаваться в подробности.

— А это согласие он решил стребовать насильно или…

— Или. Я тоже заинтересована в данных документах. Просто сейчас на это нет времени. Борису придется подождать, когда я закончу работу.

— Значит развод по обоюдному согласию?

Я опустила вилку и салфеткой промокнула губы.

— Мне нужно проверить как там Николаша. Спасибо за завтрак, посуду  помою оставьте, когда доедите.

Леонид вопросительно выгнул бровь, а мне просто нужно перевести дыхание. Без его присутствия.

— Сомневаешься, что я справлюсь с посудой или с твоим мужем?

Вопрос выбил меня из колеи всего на секунду, а затем ответ сам сорвался с губ.

— Лучше займитесь своим браком.

Я пожалела о том, что сказала, едва закончила фразу. Не нужно было так. Он подобрался, будто окаменел, лицо помрачнело. Отодвинул тарелку и ровным деловым тоном произнёс:

— Ася, я не хочу, чтобы между нами были недопонимания. Вы мне нравитесь. — Запнулся на миг, и улыбка снова озарила его лицо: — Ты. Я тебя хочу. Не только в постели, но и в жизни. Но сейчас у нас на первом месте должна стоять работа. Ты сама об этом сказала. Как подпишем контракт…

Он оборвал себя на полуслове и, задумавшись о чём-то, повёл плечом. Закончил слегка натянуто:

— Там и посмотрим.

— Хорошо. Там и посмотрим.

Для меня тоже все происходило слишком быстро и думать о работе — это на, чем лучше всего сконцентрироваться.

Я улыбнулась Леониду.

— Мне правда нужно посмотреть, как там сын.

— Хорошо. Только ты кое-что забыла.

В мгновение ока он оказался рядом со мной буквально в нескольких сантиметрах.

— Ты не поблагодарила меня за завтрак.

Его ладонь притянула меня за затылок, а горячие губы впились жарким и настойчивым поцелуем, который сметал все на своем пути. Я забыла обо всем, стала оголенным нервом в его руках. Кроме них и губ, я уже ничего и не чувствовала.

— Ой, я не вовремя? — в дверях стояла Зинаида. Бедная женщина не знала, что ей делать. 

— Доброе утро, — ответил за нас двоих босс, пока я прятала красное от смущения лицо у него на груди.

Мужчина не дал мне отстраниться и, обняв за плечи, повернулся к домработнице. Еще крепче прижал к себе и, не скрывая довольной улыбки, добавил:

— Мы с Асей уже позавтракали. Мне пора на работу, пришлю в обед за вами машину. — Склонился ко мне: — Ты же посмотришь… тот пункт, что меня тревожил?

Подмигнул и, невесомо коснувшись губами моего лба, отпустил. Направился к лестнице, как раздался звонок. Зина нашла телефон босса в холле и передала ему. Леонид ответил:

— Да, Вить. — Лицо его вмиг окаменело, глаза сузились и полыхнули яростью: — Что?!

Глава 41

Лео

Ещё минуту назад я чувствовал себя самым счастливым человеком в мире, а сейчас, рухнув с небес на жёсткую землю, каждой клеточкой разбитых нервов ощущал дикую боль.

Поймал взволнованный взгляд Аси и с усилием улыбнулся. Она не должна знать… Но при мысли, что на месте Шолова могла оказаться она и маленький Николай, в меня будто раз за разом вонзали кинжал, проворачивая лезвие в ране. Вырезали часть меня, часть моей жизни, и делал это, как я считал, самый близкий человек.

Снова поцеловал Асю. Моя женщина не узнает ни о чём, я постараюсь оградить её и малыша от прогнившей части самого себя. Сначала проведу операцию по удалению “опухоли”, а потом вернуть. Чистым, пусть и разбитым. Если ещё буду нужен… Если вообще нужен.

Спускаясь к машине, я думал о том, что жизнь совершили чудовищный кульбит. После чудесной полной страсти и душевного единения я был уверен, что не отпущу Асю, но сначала её щелчок — займитесь лучше своим браком, — а потом ещё и это.

Приказав водителю ехать в офис, позвонил Деомарычу.

— Леванид! — обрадовался он. — А у меня для тебя хорошие новости. Парня твоего мы соберём, словно попавшего под трамвай зайчика! Ножки не пришьём, зачем ему ещё две, но вот на эти две поставим быстрее, чем планировали…

— Дмитрий Деомарович, — устало перебил я. — Я приглашаю вас на ужин к себе домой. Прошу быть, потому что это очень важно для меня. Да и для вас.

— Хорошо, — немного удивился доктор. — В семь подъеду, раньше никак. Приём.

— Это идеальное время.

Попрощавшись с человеком, которого знал сколько себя помню, я вздохнул. В груди снова заворочалось болезненное разочарование. Сжав челюсти, включил планшет и ещё раз внимательно просмотрел “подаренные” фотографии.

Офис гудел, будто большой осиный улей. Завидев меня, сотрудники шустро разбегались по кабинетам, но и так было понятно, что обсуждают нечто весьма будоражащее. Значит, меня. Вздохнул: не умеет новый водитель язык за зубами держать, не то что Шолов. Придётся наказать — я Сергея предупреждал.

Вспомнил слова Аси, почему меня называют Горынычем, и уголки губ дрогнули. Мне даже вспоминать о ней и маленьком пухлощёком херувимчике приятно. В паху словно скользнула молния, я ощутил лёгкое возбуждение. Но не выкручивающее меня, как раньше, не обессиливающее.