Мерилин Лавлейс - Дыхание любви
И теперь Райан стоял один возле вырытой могилы и слушал священника, монотонным голосом читавшего заупокойные псалмы.
“Бог – мой господин. По Его воле я явился на грешную землю, и по Его воле земля примет меня обратно”.
Райан никогда не считал себя верующим, а тем более праведным и добродетельным человеком, но он вырос в семье, соблюдавшей традиции епископальной церкви, и в тяжелые моменты жизни вспоминал об этом. Вот и сейчас, глядя на гроб, где покоилось тело несчастного Билли, Райан слушал заупокойную молитву, и ему казалось, что ее слова проникают прямо в сердце.
Как мало прожил на этом свете бедный Билли! И жизнь его была нелегкой, запутанной, нелепой. Как мало он видел хорошего, как мало испытал радости! На его долю выпали тяжкие испытания, суровые детство и юность, ранняя смерть матери, а потом тюрьма, постоянные издевательства заключенных, ежедневная грязная работа.
В глазах Билли постоянно мелькал испуг, он сторонился и боялся людей, сильно заикался, с трудом подбирал слова, чтобы хоть как-то сформулировать свои незатейливые мысли. Сколько сил и терпения приложил Райан, чтобы обучить Билли грамоте, сделать так, чтобы в его глазах не мелькал страх, а на лице иногда появлялась улыбка!
“Твоя праведная рука указывала мне путь при жизни, и теперь я ухожу в долину смерти без страха, милость Твоя, Господи, не оставит меня и там. Аминь”.
Священник закрыл молитвенник и посмотрел на Райана.
– Аминь, – тихо повторил тот.
Подняв голову, Макманн бросил прощальный взгляд на гроб и уже хотел уходить, как вдруг заметил стоявшую неподалеку, возле ограды, молодую женщину в военной форме с букетом красных гладиолусов. Господи, опять эта Сэмюелс! Она не оставляет его ни на минуту, всюду следует за ним как тень! Даже на кладбище и то появилась, словно похоронный обряд – любопытное зрелище!
В глазах Райана вспыхнул гнев. Он отвернулся, дав Карли понять, что ее здесь не ждали, а потом подошел к служителю кладбища.
– Мы обо всем позаботимся, мистер Макманн, – проговорил служитель. – Все будет сделано, как вы велели. Сейчас подойдут могильщики и опустят гроб.
– Хорошо.
– Надгробный камень поставим через три месяца.
– Только через три месяца?
– Надо подождать, пока осядет земля. Приходите в начале июля посмотреть на памятник. Уверен, останетесь довольны.
Райан покачал головой. Ждать три месяца? Но это не входит в его планы! Ему осталось провести здесь всего два с половиной месяца, а задерживаться в Монтгомери хоть на день он не собирался. Даже чтобы посмотреть на памятник, заказанный им для Билли.
Попрощавшись со служителем и священником, Макманн быстрым шагом направился к воротам кладбища. Проходя мимо Карли, он, ускорив шаг, отвернулся, и она не осмелилась остановить его и выразить свои соболезнования.
Внешний вид Райана приятно удивил Карли, и она проводила его долгим пристальным взглядом. Обычно он был в джинсах и простой хлопчатобумажной рубашке, а в последнюю их встречу Райан работал на стройке без рубашки. Сегодня же его внешний вид соответствовал печальной ситуации. На нем был прекрасно сшитый темно-серый, в чуть заметную полоску костюм, превосходно подчеркивающий достоинства его фигуры, бледно-желтая рубашка с белыми манжетами и таким же воротником, неяркий галстук и черные кожаные туфли. Карли заметила, что темные волосы Мак-манна коротко, но стильно подстрижены и уложены. Если раньше Райан производил впечатление очень сильного, физически развитого мужчины и в облике его сквозила скрытая угроза, то теперь он выглядел значительно, респектабельно и элегантно. Чувствовалось, что Макманн привык носить дорогие вещи, и привычка эта сохранилась, несмотря на годы, проведенные в неволе.
Дождавшись, пока Макманн миновал тропинку, ведущую к выходу, и звук его шагов затих, Карли направилась к свежему могильному холмику. Утром она приступила к написанию отчета, но неожиданно для себя оставила это занятие и поехала на кладбище. Зачем? Карли не могла подыскать разумного объяснения своему импульсивному поступку. Очевидно, по нескольким причинам. Во-первых, Карли досадовала, что не сумела поговорить с Билли, расспросить его о Макманне, выяснить, не знал ли он подробностей об убийстве Досон-Смит, не слышал ли чего-либо, когда в тот день работал неподалеку от места преступления. Теперь она ничего не узнает. Билли погиб.
Во-вторых, Карли двигало острое чувство вины. Умом она понимала, что абсолютно не виновата в смерти Билли, но, вспоминая неожиданную встречу с ним в лесу, полагала, что напугала его своими вопросами. Билли в страхе убежал от нее, снова принялся за работу, но сильное напряжение, охватившее его, и испуг притупили внимание. Он не справился с внезапно покатившейся со склона машиной, упал, она накрыла его всей своей тяжестью и раздавила. Чувство вины не покидало Карли, когда она думала о том, какой страшной смертью погиб этот молодой парень.
И последняя причина, заставившая Карли приехать на похороны Билли Хоупвелла, состояла в том, что она хотела увидеть Райана Макманна. Была уверена, что застанет его там, поэтому и явилась. Карли не желала признаться в этом даже себе, но истина была очевидна. Как только она прочитала в газете, когда и где состоятся похороны Билли Хоупвелла, решение поехать созрело мгновенно.
Но разве трудно было догадаться, что ее появление на кладбище разозлит Макманна? Нет, Карли подозревала, что это не обрадует его, но все-таки поехала. На что она надеялась? Этого Карли не знала.
Она медленно подошла к могиле Билли Хоупвелла и несколько минут печально смотрела на свежий земляной холм. Сзади послышалось деликатное покашливание. Карли обернулась и увидела служителя кладбища.
– Добрый день, мэм, – сказал он. – Какая влажность… Дышать тяжело. Уж лучше бы ливень…
– Да, вы правы, – рассеянно отозвалась Карли.
– Это цветы для покойного? – спросил служитель, кивнув на букет красных гладиолусов в руке Карли.
– Да.
– Если хотите, оставьте, мы сами положим их на могилу вместе с венком и другими цветами, – предложил служитель.
“Другими цветами, – мысленно повторила Карли, и вдруг что-то словно кольнуло ее. – Значит, кто-то еще прислал на могилу Билли цветы…”
Служитель указал туда, где стоял венок, купленный Макманном, и лежал букет белых гвоздик. Острая жалость охватила Карли при виде этих знаков памяти. Как мало нашлось людей, пожелавших выразить сочувствие несчастному Билли… Райан, она и кто-то еще. Но кто же прислал букет белых гвоздик?
Карли наклонилась, подняла букет и достала маленькую белую карточку, на которой было написано “Упокойся с миром”. У Карли вдруг задрожали руки, перед ее мысленным взором вихрем пронеслись воспоминания о недавних событиях, в ушах зазвучал испуганный голос Билли Хоупвелла. Заикаясь, он объяснял Карли, почему не может разговаривать с чужими людьми. Его просил об этом Рай. Ему советовала не вступать в беседу с незнакомцами Джой. Кто же такая эта таинственная Джой? Почему она так оберегала Билли от контактов с людьми? Боялась, что умственно неполноценный парень сболтнет что-то лишнее?
