Терри Лоренс - Только для влюбленных
— Подумать только, что я распалила мужчину до такой степени, что он был не в силах справиться с собой… Ничего подобного у меня не…
— Я хотел…
— Что?
— Доказать, что я не мальчишка, за которого ты меня принимаешь.
Дейв поймал губами ее руку и поцеловал в ладонь. Он не сомневался: такой Гвен не видел еще ни один мужчина. Его охватила гордость. Ему удалось это.
Мужчина схватил женщину за руки. Ее грудь оказалась на уровне его глаз.
— Я хочу доказать тебе.
— Я бы сказала, что ты уже все доказал, — рассмеялась Гвен.
— Я бы этого не сказал.
— В первый раз…
— Не говори этого.
— Но мне так нравится, — настаивала она.
— Так ты все задумала с самого начала.
— Такие вещи не планируют, — снова рассмеялась женщина. — Но я хотела кое-что дать тебе. Разве тебе не понравилось?
Лицемерная кокетка.
— У меня было такое же желание.
— Чтобы запомнилось на всю жизнь.
— Ну что же, Гвен, вдвоем мы справимся с этой задачей. Ложись обратно.
— Так быстро? — подняла брови Гвен. Дейв похлопал ее по заду.
— Повернись этим ко мне.
— Это что-то новое, по меньшей мере. Обладательница медовых веснушек оперлась на матрас, как он попросил. Ее охватила дрожь от ощущения интимности позы, от уверенности, что от внимательных глаз Дейва не ускользнет ни одна деталь. Женщина страшилась, что мужчина поймет, как сильно она любит его, не смея потребовать от него ответной любви. Что за горькая ирония! Больше всего она любила в нем именно чувство свободы, которого так недоставало ей. И теперь, во имя счастья, ей следовало потребовать от Дейва того, чтобы он изменился.
Глава 9
Гвен поставила пустую миску из-под овощного супа рядом с кроватью. Не желая есть кое-как, они расстелили на полу простыню вместо скатерти.
Дейв делал вид, что поглощен рисованием, пока она готовила внизу на кухне. Но Гвен была готова поклясться, что слышала, как он, нахмурившись, расхаживает по мансарде, мягко ступая босыми ногами.
Можно не только увидеть, но и услышать, как хмурится человек. В этом есть что-то сродни стиснутым зубам, тяжелому дыханию, молчаливым проклятьям.
С супом, наконец, покончено, посуда сложена возле лестницы.
— Я сам отнесу грязную посуду, — предложил Дейв, беспокоясь, как бы Гвен не упала. Потом он снова встал за мольберт.
Позировала мисс Стикерт охотно. Говорить не хотелось, и она раскинулась на постели, вытянув ноги и прижав к груди подушку. Прикасаясь к ткани наволочки, согретые ее дыханьем груди начали испытывать потребность в чем-то еще.
«Ах ты, сукин сын, ты прячешься от меня и заставляешь меня поступать так же». Если у Дейва есть мольберт, то у нее — эта дурацкая подушка.
Вскочив на ноги, она начала вальсировать по мансарде, не обращая внимания на то, что тем самым вызвала его неудовольствие.
— Когда тебя разглядывают, это очень сексуально, — заметила Гвен. — Когда на меня так смотрят, я чувствую себя беззащитной, «А ведь она не притворяется», — подумал Дейв.
— В том, как тебя разглядывают, есть нечто интимное, — согласился молодой художник. — Вот почему влюбленные обмениваются долгими взглядами, — что они тотчас же и проделали. Ни он, ни она не возразили. На этот раз предположение о том, что они и есть влюбленные, не вызвало возражения ни у него, ни у нее.
Дейв отложил уголь.
— Ты и дальше собираешься мешать мне?
— Надеюсь, — тихо подтвердила она.
— А как же позирование?
— Никакого позирования.
Гвен сжала его щеки руками и поцеловала. Этот эротический акт не оставлял сомнения в том, кто здесь старше и опытней, кто собирается взять инициативу в свои руки.
— Черт меня побери, — пробормотал Дейв и ответил тем же. Если она собирается быть «милой» с ним и «подбодрить бедного Дейва», ему лучше поскорее развеять ее иллюзии.
Испачканные углем пальцы оставили на коже Гвен следы, похожие на синяки. Увидев это, Дейв остановился, резко оторвался от нее.
— У меня сейчас такое настроение, что я могу сделать тебе больно.
— У меня сейчас такое настроение, что это может мне понравиться.
— Гвен, не говори так, — Дейв закрыл глаза и сглотнул.
— Слишком откровенно? — ее уверенность слегка поколебалась и стало ясно, что ей потребовалось сделать над собой усилие для того, чтобы оставаться обнаженной и уверенной в своей красоте.
— Нет, это слишком хорошо, — он глубоко вздохнул. — После первого же поцелуя я знал, что это будет хорошо, но не догадывался, что так хорошо, — добавил он, покачав головой. — Значит, я просто недооценил тебя.
Они поцеловались, лаская друг друга, что-то шептали. Как замечательно складывается все на этот раз, ликовала Гвен. Никаких страхов больше, никаких сомнений. Дейв ни в чем не противоречил ей.
Они набирали скорость, как грузовой поезд, искры проскакивали, когда их руки соприкасались. Гвен пришла в голову картина входящего в темный туннель поезда, она поделилась своим наблюдением с Дейвом и они вместе посмеялись странной символике.
— Похоже, не у меня одного извращенное чувство юмора, — заметил молодой человек.
— И образное мышление.
— Если ты еще что-нибудь добавишь о локомотиве, я тебя отшлепаю.
Отсмеявшись, она откинулась с закрытыми глазами.
— Ты знаешь, что мне приходит в голову, когда я думаю о поездах? Далекие гудки в ночи пробуждали во мне желание отправиться куда-то далеко. Но в них звучало столько одиночества. Ничто так не пробуждает чувство одиночества, как гудок паровоза. Дейв поцеловал ее и привлек к себе.
— Я люблю тебя, Гвен.
Дейв увидел, как сжались ее губы, а рука у него на плече напряглась, когда он вошел в нее. Он снова повторил это.
— Так люби же меня, — попросила она. И Дейв всеми известными ему способами выполнил то, что Гвен от него требовала.
Любовное действо вышло далеко за пределы всевозможных метафор с поездами и туннелями. Их подчинил себе нарастающий ритм, пронизывающий своей пульсацией разгоряченные тела. От всех железнодорожных метафор остался один поршень, ритмично двигающийся все глубже, дальше, выше. Два тела действовали как одно. Неожиданный вскрик застрял у Гвен в горле, когда она первая оказалась там, куда они стремились. Ее тело содрогалось снова и снова, когда Дейв присоединился к ней на этой невообразимой высоте. Энергия его тела продолжала связывать их воедино, пока они шептали вечные слова.
— Гвен, люби меня.
— Я буду любить тебя.
— У тебя потрясающая кожа, — шепнул Дейв.
Гвен смущенно улыбнулась, прикрывая бедро полой рубашки.
— Оставь, — приказал он.
— Не командуй.
