Джоанна Нельсон - Звезды в твоих глазах
— Ли!
Неизвестно откуда прогремевший голос вывел ее из ступора. Но было слишком поздно. Тяжелая машина задела Ли крылом. Удар, глухая боль, мгновенное чувство невесомости и снова удар… Ли потеряла сознание.
Ли показалось, что ее обложили толстыми матрацами сверху донизу. Руки и ноги были стянуты, голова не поворачивалась из-за жесткого «воротника», а навязчивое тонкое и пронзительное попискивание действовало на нервы. Ли попыталась открыть глаза, чтобы определить источник сводивших ее с ума звуков, но не смогла. Потом она различила странный рокот и, сосредоточившись, поняла, что рядом разговаривают двое мужчин.
— …Сеньора избежала повреждений внутренних органов, кровотечений нет. Мы еще опасаемся за состояние позвоночника, но примерно через час, как только будут готовы рентгеновские снимки, все будет известно точно. Беременность сеньоры тоже не пострадала, состояние плода хорошее.
— Состояние плода?..
— Ваша жена беременна.
— Беременна?..
— Около двух месяцев. Вы не знали? Наверное, сеньора еще сама не была уверена, поэтому не спешила вас обрадовать. У женщин есть всякие суеверия по этому поводу.
— Вы уверены, что с ней все в порядке?
— Потребуются новые обследования и консультация специалиста, но я уверен, что все будет хорошо. Не волнуйтесь, сеньор. Причин для паники нет, сеньора хоть и хрупкая женщина, но очень выносливая.
Ли стала проваливаться в темноту, гадая, о ком это говорили и почему второй голос ей так знаком.
Когда она очнулась во второй раз, ей было гораздо хуже. Страшно болела голова, а во рту пересохло так, что язык казался куском наждачной бумаги, терзающей пересохшее нёбо. Она попыталась попросить воды, но вместо этого издала только невнятный слабый стон.
— Она пришла в себя. — Опять этот знакомый голос, звучащий измученно и надтреснуто.
— Сеньора, вы слышите меня?
Ресницы Ли дрогнули, и она попыталась приоткрыть глаза. С третьей попытки ей это удалось. Над ней склонилось расплывчатое пятно. Ли моргнула несколько раз, стараясь сфокусировать зрение, но у нее ничего не получилось. Она обессилено закрыла глаза.
— Ей стало хуже, у нее жар… У меня жар? Жар! Пить!!! Ее пересохших губ коснулся ватный тампон, смоченный водой.
— Пить…
— Пока нельзя.
Она застонала, протестуя против такого издевательства. Ли попыталась вспомнить, что произошло и где она, но от этих усилий головная боль усилилась, и Ли пришлось оставить свои бесплодные попытки. Потом она почувствовала, что ей сделали укол, и расслабилась, приготовившись к тому, что сейчас боль исчезнет и она погрузится в сон. Последнее, что Ли слышала, были слова молитвы, которую горячим шепотом читал мужчина.
Ли открыла глаза и тут же опять зажмурилась. Яркий свет заливал белую комнату. Она сразу поняла, что находится в больнице. Действуя уже осторожнее, Ли медленно приоткрыла глаза, и огляделась. Цветы… Букеты роз: на столе, на тумбочке, даже на полу, в большой корзине, — и они самые красивые, темно-бордовые…
— Как ты?
Ли перевела взгляд в ту сторону, откуда послышался голос, и увидела измученное, но улыбающееся лицо Сэма.
— Сэм…
— Шшш… Тебе нельзя говорить, нельзя двигаться. Я сам все расскажу. Ты попала в аварию, на остановку наехал грузовик. Твои дела не очень плохи. В нескольких ребрах трещины, повреждено запястье, небольшое сотрясение мозга, и еще ты вся в синяках.
Сэм улыбнулся, чем вызвал недоумение Ли: что же он нашел смешного в ее плачевном состоянии?
— Тут был священник, — вдруг вспомнила она. — Я слышала, как он читал молитву.
Сэм с некоторым испугом посмотрел на нее.
— Нет, Ли, не было никакого священника, слава Богу. Господи, ты жива и никаких серьезных повреждений! Понимаешь, это чудо, ведь несколько человек погибли… — Сэм резко оборвал себя. — Прости, нет повода для веселья, но ты не представляешь, как я… счастлив, что ты жива. Что с тобой все в порядке! Ральф привез тебя в больницу, в очень хорошую больницу с лучшими врачами…
В поле зрения Ли появился Ральф. Она поразилась, как осунулось его лицо. Белки глаз были совсем красные, веки потемнели и набрякли, словно Ральф не спал несколько ночей, а отросшая щетина наводила на мысль, что он и не брился. Ли несколько раз моргнула, чтобы избавиться от слез, неожиданно затуманивших ее глаза.
Ральф успел что-то сказать Сэму, и тот послушно встал со стула.
— Врачи не разрешают утомлять тебя, но, как только тебе станет лучше, я приду. Мы придем вместе с Самантой. Она внизу, пойду успокою ее, скажу, что ты держишься молодцом.
Сэм исчез, а на стул у кровати Ли опустился Ральф.
— Что вы здесь делаете? — прошептала она.
— Тебе нельзя разговаривать.
— Кажется, мне и дышать нельзя… Я задыхаюсь… — почти прохрипела она.
— Это из-за повязки на ребрах, ее нельзя ослаблять. Дыши мелкими вдохами, вот так…
Ли выполнила указания Ральфа, и ей действительно стало легче.
— Лучше? — спросил он, и Ли кивнула. — А теперь спи…
Она хотела сказать, что не сможет спать, когда он сидит около нее, но почти сразу, как только закрыла глаза, стала засыпать.
— Я никуда не уйду… Буду с тобой… Моя Ли..
Опять начинается бред… — успела подумать Ли.
— …Теперь я понял, что с тобой происходило в последнее время.
Эти слова Сэма застали Ли врасплох. Только что, пытаясь поднять ей настроение, он шутливо повествовал об очередной постигшей Саманту кулинарной катастрофе с тяжелыми последствиями, а потом неожиданно обронил эту фразу.
— О чем это ты? — прищурилась Ли. Она быстро шла на поправку.
— Я долго ломал голову над тем, почему у Ральфа возникли те предчувствия и почему он оказался так вовремя на этой остановке… Ты ведь помнишь, что это он спас тебе жизнь, когда успел окликнуть тебя, вывел тебя из ступора и ты избежала лобового столкновения?
— Да, что-то припоминаю… — солгала Ли, но Сэм покачал головой, не попавшись на удочку. — А о каких предчувствиях идет речь?
— Я разговаривал с Ральфом… — многозначительно сказал Сэм, словно передавая ей жизненно важную информацию.
— Вот как? — Внизу живота Ли почувствовала неприятный холодок. — О чем?
— Ли, хватит. Он мне все рассказал.
— О чем? — упрямо не сдавалась она.
— О ваших чувствах.
— О чувствах?.. — Ли в изумлении таращила глаза на Сэма.
Он только махнул рукой, словно прощая ей глупый спектакль.
— У вас с Ральфом начал зарождаться роман, но из-за дурацкого недоразумения все разладилось. Ты горда — это мне известно, у Ральфа горячий нрав — это Саманта подтвердит…
