Инид Джохансон - Своя ноша
Да, в связи с получением престижной литературной премии интерес публики к ней воз рос, так что Барни мог рассчитывать на щедрое вознаграждение от какой-нибудь бульварной газетенки в обмен на такого рода историю. Ник то не станет выяснять, насколько она правдоподобна. Обыватели любит грязные сплетни из жизни знаменитостей. Людям нравится превозносить кого-то, но еще большее удовольствие они получают, когда этот кто-то, развенчанный и униженный, вновь спускается на самое дно, откуда так стремительно поднялся.
Джоан смогла бы выдержать все, если бы дело касалось только ее. Но она не могла позволить, чтобы Эрвин и вся огромная торговая империя Кроссов оказались замешаны в скандальную историю.
— Ты получишь деньги, — сказала она, ненавидя себя за малодушие, но не находя другого выхода. — Однако поскольку все мои сбережения лежат на счету в Португалии, я должна поехать туда и перевести часть из них в Англию. Мы уезжаем завтра.
— Хорошо, даю тебе три дня. А потом я сам приеду в Португалию. Я хочу получить деньги прямо на месте. Никаких лишних проверок, ни каких удостоверений личности. Ты просто вы пишешь мне чек на предъявителя. И помни, я всегда тебя найду. — Его лицо почти вплотную придвинулось к лицу Джоан. — Твой телефон не прослушивается?
Она покачала головой и попыталась отстраниться, но Барни удержал ее.
— Хорошо. Скажи, где и когда мы встретимся.
Неожиданно Барни отступил. Джоан облегченно вздохнула. Его близость вызывала у нее гнев пополам со страхом. Сейчас она едва стояла на ногах, но согласилась бы скорее упасть, чем опереться на руку грязного шантажиста. Лишь когда она услышала резкий звук хлопнув шей дверцы автомобиля и, обернувшись, увидела знакомые очертания «ягуара», она поняла, почему Барни отпустил ее.
Эрвин вернулся на час раньше. Но Джоан даже не знала, радоваться ли ей или сожалеть об этом. Скорее всего второе, с отчаянием по думала она, глядя на его замкнутое бесстрастное лицо.
Должно быть, Эрвин приехал прямо с деловой встречи, но по дороге снял пиджак и галстук, оставшись в темно-серых брюках и белой рубашке с расстегнутым воротом и закатанными до локтей рукавами. Как всегда, он выглядел великолепно, но вид у него был явно не дружелюбный.
— А вы, должно быть, муж номер два, — первым нарушил молчание Барни. Он подошел ближе, бросил оценивающий взгляд на автомобиль и протянул руку, на которую Эрвин не обратил никакого внимания. — Позвольте представиться: я — номер первый. От всей души надеюсь, приятель, что твоя жена не сыграет с тобой какую-нибудь злую шутку, как она это уже проделала со мной. Но я не стал бы держать пари, что этого не произойдет.
Поскольку ему никто не ответил, Барни убрал руку и пожал плечами.
— Ну что ж, кажется, вы не собираетесь предложить мне выпить, поэтому я лучше уйду. — Он сунул руки в карманы потрепанных брюк и пошел прочь. Но, пройдя несколько шагов, обернулся и добавил: — Хочу предупредить тебя: с этой красоткой лучше держать ухо востро!
11
— Что этот тип здесь делал?
Взгляд Эрвина был холодным и подозрительным. А ведь она так надеялась увидеть в его глазах доверие и понимание. Появление Барни все разрушило.
— Просил денег, — ответила Джоан и замолчала. От пережитого нервного потрясения ее зубы начали чуть-чуть постукивать, и она крепко стиснула их, чтобы успокоиться.
— Денег? Чтобы купить пинту пива? Или новую одежду? Она ему не помешает, это уж точно. Или он хотел получить больше?
— Разумеется, больше. — Джоан произнесла это резче, чем следовало. Она могла бы сказать:
«Ему нужно немного денег, чтобы перебиться до тех пор, пока он не найдет себе работу», — просто чтобы как-то снять повисшее в воздухе гнетущее напряжение. Однако она не хотела лгать мужу или даже умалчивать о чем-то.
— Вот как? — удивился Эрвин. — И что же, ты дала их ему? Судя по тому, как вы тут любезничали друг с другом, ты наверняка это сделала. Он выглядел весьма довольным собой, а ты, казалось, была не прочь вспомнить старые времена.
Да, с его точки зрения, все, должно быть, так и выглядело. Раз Эрни думает, что она дала денег этому проходимцу, нет смысла рассказывать, как все было на самом деле, горько поду мала Джоан. Глядя вниз, она провела по гравию мыском туфли и тут же спохватилась, что ведет себя как ребенок, сделавший что-то недозволенное и ожидающий наказания. Она выпрямилась, засунула руки в карманы брюк и пожала плечами:
— Ты ошибаешься. «Старые времена», проведенные с Барни, мне хотелось бы забыть навсегда. Так что ни о каком возобновлении отношений не может быть и речи. И потом, как бы я дала ему денег, даже если бы и хотела? У меня с собой ровно столько, сколько нужно на мелкие расходы. Я не могу даже выписать чек, потому что все мои сбережения лежат в банке в Португалии.
Кажется, Эрвин поверил ей. Однако он снова спросил тем же требовательным тоном:
— Ты сказала ему, где тебя найти?
— Нет, конечно! — Неужели он думает, что она поддерживала отношения с Барни после его выхода из тюрьмы, может быть, даже встречалась с ним?!
Не обращая внимания на ее вспышку гнева, Эрвин продолжал изучающе всматриваться в лицо Джоан, словно желая выяснить правду, но не находя ответа.
— Так, значит, ваша встреча — это просто случайное стечение обстоятельств, которым он решил воспользоваться, чтобы попросить денег?
Джоан почувствовала, что краснеет. Гнев, обида и возмущение боролись в ее душе. Именно в тот момент, когда у них с Эрвином появился шанс разрешить свои проблемы и снова обрести друг друга, явился Барни и воздвиг новую преграду между ними, едва ли не больше прежней.
— Может быть, хватит о нем? — возмутилась Джоан. — У меня нет с ним ничего общего, и я его сюда не приглашала. Он прочел в газетах, что я получила литературную премию, позвонил мне и попросил о встрече. Поверь, я этого не хотела, но согласилась, потому что не могла позволить ему шляться поблизости и привлекать к себе внимание.
Больше она не могла ничего сказать. Джоан надеялась, что этого окажется достаточно для того, чтобы Эрвин забыл сегодняшний гнусный эпизод и больше к нему не возвращался. Видимо, ее молитвы были услышаны, потому что Эрвин вернулся к автомобилю и распахнул дверцу.
— Думаю, тебе лучше вернуться вместе со мной.
Сев за руль, Эрвин включил зажигание. Когда он снова заговорил, тон его был прежним — сдержанным и бесстрастным:
— Мама, должно быть, сейчас спит. Когда мы приедем, попроси Хэтти принести мне чашку чаю на террасу, пока я буду принимать душ, хорошо?
Точно так же он держался весь вечер — с холодной, отстраненной вежливостью. Сидя за сто лом, Джоан пыталась отдать должное кулинарному искусству Хэтти, приготовившей овощной суп с пряностями и восхитительные бифштексы с молодым картофелем, но почти не могла есть из-за растущего беспокойства. Эрвин, казалось, говорил и действовал чисто механически, в то время как его мысли постоянно возвращались к той сцене, которую он застал по возвращении.
