Дороти Иден - Спящая невеста
Умываясь и заново подмазывая губы в туалете, Лидия сказала себе: «И все-таки, прежде чем уехать, я обязательно повидаю тетю Бландину». Конечно, никакой необходимости видеться со старой женщиной нет. Трудно себе представить что-либо более респектабельное, чем этот дом, а мисс Уилберфорс, которую она знает каких-нибудь двое суток, вообще не должна бы ее беспокоить. Мало ли бродячих кошек на улицах. Тем не менее любые бездомные существа всегда вызывали у нее сочувствие, и для нее стало важным проследить за тем, чтобы мисс Уилберфорс, старая женщина с мягкими светло-голубыми глазами и морщинистыми щеками, была довольна жизнью.
Спустя десять минут Арманд сошел вниз.
— Ну а теперь, — сказан он, — выпьем по крохотной рюмочке перед ленчем. Тетя Клара скоро спустится. Две старенькие миляги, да благословит их Бог, так трогательно наконец-то встречаются друг с другом. Вы чего бы хотели, мисс Диринг? Вы позволите приготовить вам мартини? Я большой специалист по коктейлям. — Белки его глаз игриво сверкали поверх очков.
— Благодарю вас, — вежливо сказала Лидия. — Какая чудесная комната!
— Да, не правда ли? — рассеянно отозвался он, смешивая напитки.
— И сад тоже чудесный, — продолжала Лидия. Стоя у окна, она наблюдала за высоким молодым мужчиной, косившим газон. — Вам повезло — у вас есть садовник.
— А? Ах садовник! Это Жюль. Да, мне повезло. Он очень усердно работает.
«Интересно, — подумала Лидия, — а вначале что ему показалось я сказала? Похоже, он очень удивился».
— К тому же он молодой, — заметила она. — В наше время садовники обычно старички, страдающие ревматизмом.
— Жюль очень любит свою работу. — Арманд решительно закрыл тему садовника и, протягивая ей коктейль, попросил: — Скажите мне, нравится ли вам это?
Лидия с удовольствием потягивала мартини. Она явно нуждалась в чем-то подобном, ибо только теперь начала ощущать, как понемногу спадает владевшее ею напряжение. Путешествие благополучно закончилось. Мисс Уилберфорс добралась до места. Весь этот странный эпизод, смутно связанный с тайной Авроры, вполне удовлетворительно объяснен, теперь можно поставить точку. В скором времени объявится и Аврора, чтобы объяснить свое поведение. Все в полном порядке. И ко всему прочему — сегодня вечером ее поезд встретит Филип…
— Ну как, хорош, мисс Диринг? — донесся до нее голос Арманда. Он внимательно глядел на нее поверх очков, заботливый пожилой мужчина, такой добрый, что дал своим теткам совсем себя оседлать и столь благородно не жалующийся на то, что появилась еще одна новая претендентка — тоже хочет воспользоваться его великодушием. И как только ей могло прийти в голову, что в этом человеке есть что-то зловещее?
— Очень-очень вкусно.
— Отлично. Пока тетя Клара спустится, успеем выпить по второй рюмочке. Ну что ж, день неожиданно оказался приятным. — Выходит, и Арманд начинает расслабляться. Но ему почему это понадобилось?!
Лидия потягивала коктейль и следила за садовником, медленно двигавшимся взад-вперед с косилкой. Ей показалось, что и он, в свою очередь, следит за ней. Но уверенности в этом у нее нет. Из-за выпитого коктейля фантазия у нее разыгралась.
— А вы Аврору когда-нибудь сюда привозили? — спросила она.
— Вашу сестру? Да. Например, она приехала сюда в тот день, когда я привез тетю Бландину. История повторяется — а?!
Толстые губы расплылись в улыбке, глаза выражали простодушие. Лидия, как бы между прочим, спросила:
— Ваша тетя Бландина — та самая, о которой упоминала Аврора? Она говорила мне что-то об автомобильной катастрофе.
Лидия заметила появившееся в его глазах на какую-то долю секунды выражение неуверенности, недоумения. Однако ответил он, пожалуй, без запинки:
— Речь шла о тете Онории, приезжавшей в Лондон перед самым Рождеством. Она живет в Бретани. Аврора была настолько любезна, что оказывала ей кое-какие услуги.
— Наверное, вы сильно скучаете по Авроре, — пробормотала Лидия.
— Конечно да, мисс Диринг. Конечно, да.
Лидия начала прогуливаться по комнате.
— У вас, я вижу, есть замечательные картины. А вы знаете, у Авроры есть Моне.
— К сожалению, всего лишь копия. Она сама сказала об этом, когда купила картину.
А вчера, припомнила Лидия, он смотрел на эту самую картину во все глаза, словно никогда до того ее не видел, и с таким видом, будто сам факт, что она висит у Авроры на стене, его поразил…
Лидия никак не могла сосредоточиться. Под влиянием коктейля она стала ужасно вялой и бестолковой. Наверняка он был очень крепким. Сознательно ли это было сделано? Чтобы она не могла сосредоточиться и не слишком много замечала?
Высокий садовник медленно двигался взад-вперед под яркими лучами солнца, краски травы и цветов в саду расплывались перед ее глазами…
— Я на минутку — только схожу за тетей Кларой, приведу ее на ленч, — сказал Арманд, стоявший позади нее. — Подождите там, в столовой.
«Подождите там»! Почему? Потому, что он не хочет, чтобы она открывала какие-либо запретные двери? Вестибюль, безликий туалет, прелестная вытянутая в длину гостиная с ее тщательно отобранными сокровищами, и вот теперь — столовая… Вот и все, что ей позволено будет увидеть.
Нет уж! Она обязательно увидится с тетей Бландиной. Это она решила твердо.
Арманд вернулся и привел с собой мисс Уилберфорс. Вид у старой дамы был озадаченный и расстроенный. («Или и это тоже мне только кажется из-за тумана перед глазами?» — пронеслось в голове Лидии.) Она нетерпеливо тряхнула головой, пытаясь его рассеять. И зачем она так безропотно согласилась выпить этот хитрый коктейль, приготовленный Армандом, когда вполне можно было довольствоваться простой вишневой наливкой?
— Я разговаривала с Бландиной, — заговорила мисс Уилберфорс. — Арманд отвел мне замечательную комнату. Такая роскошь! Я просто не знаю.
— Чего вы не знаете? — добродушно спросил Арманд. — Сюда, пожалуйста. Могу вам предложить только холодные закуски. К сожалению, среда — выходной день у нашей кухарки.
Значит, никого поблизости нет. На обеденном столе все не обходимое — холодное мясо, салат, хлеб, блюдо с целой горой фруктов.
— Как сестра — такая же, какой вы ее помните? — спросила Лидия.
— Ничего подобного! Во всяком случае, у меня никакой уверенности нет. — Мисс Уилберфорс нахмурилась, стремясь восстановить в памяти ускользающий образ. — Конечно, мы с ней давно не виделись, и она изменилась, так же, как, по ее словам, изменилась я. Но у нее всегда был такой громкий голос. Она была такая командирша. А сейчас она очень мягкая. Так странно… Ну, в общем, я не знаю.
