Наталия Шитова - Притворщики

— Так что ж ты, чудак-человек, взялся мои коробки грузить, если торопился?

— Ну… я ж не знал, что картриджи вывалятся.

Илья прибавил газу. Когда они въехали в нужный двор, у крайнего подъезда в свете фар Илья разглядел пресловутый «Лексус» и рядом с ним крупного мужчину в джинсах и кожаной куртке.

— Успели, — радостно сказал Иван. — Вон дядька еще только тачку подогнал. Мама сейчас спустится.

Мужчина у «Лексуса» развернулся, и Илья мгновенно узнал Михаила Семченко.

— Это и есть твой дядька?

— Угу. Точнее — теткин муж. А моя мама приезжала встретить из роддома младшую сестренку с племянником… Ну, как тебе тачка? Здоровая дура, верно?

— Да Бог с ней, с тачкой. Бывай, Иван, — процедил Илья. — Я поеду.

— Спасибо тебе, — Иван протянул руку на прощание.

Едва Смирнов хлопнул дверью Мерседеса, Илья немедленно дал задний ход и убрался прочь, пока Семченко не разглядел его и машину.

Теперь можно было подумать и о ночлеге. Илья взял курс на отцовскую квартиру.

Возвращаться в Китайскую деревню ему сегодня было запрещено.

Илья редко бывал в отцовской квартире, хотя старался поддерживать в ней порядок. Конечно, ему нравились простор, роскошь и комфорт последнего жилища Валерия, но к дому, где прошло его детство, Илья относился очень ревностно. Пока был жив отец, Илья навещал его очень часто. Но вот уже три года, как квартира практически пустовала.

Уже поднявшись наверх, он подумал, не позвонить ли брату, но все же решил, что этого делать не стоит. Вскипятив чайник, Илья вышел на балкон и долго курил, сопротивляясь ночному холоду.

Ему стало немного легче оттого, что в истории со Смирновым все оказалось проще и безобиднее, чем представлялось поначалу. Правда, и кроме того у Ильи было о чем переживать. Тревожные мысли будоражили его и тогда, когда, накурившись и замерзнув на балконе, он пил кофе в темной пустой кухне, и тогда, когда пытался уснуть на диване, положив рядом мобильник. Он знал, что громкость сигнала включена максимальная, а звонок выбран такой противный, что мертвого поднимет, но все равно на душе было неспокойно. Он с тревогой ждал следующего дня.

Полина решилась на это ночное рандеву, потому что так хотел Валерий. Потому что она боялась его обидеть. Потому что Илья был прав: Валерий заслужил хоть немного счастья.

Валерий оказался изобретательным и нежным любовником. Лишнее подтверждение того, что мужчине совсем не обязательно быть двужильным жеребцом для того, чтобы доставить женщине удовольствие. Его теплые нежные руки и настойчивые губы заставили ее на некоторое время забыть о том, что она решилась на эту близость из жалости.

— Полина, хочешь кофе? — прошептал Валерий.

— В такой-то час? И кто нам его подаст? Маркиз?

— Зачем кота беспокоить? Он десятый сон видит. Я сам принесу.

Валерий перевернулся и сел, спустив ноги с кровати.

— Валера, куда ты?.. — Полина вскочила на колени, обняла его за плечи и попыталась уложить обратно. — Ляг, не надо…

Он нахмурился:

— Ну что ты со мной, как с хрустальной вазой, а? Думаешь, свалюсь и помру ненароком?

— Если свалишься — точно помрешь. Потому что я, Валера, уколы делать не умею.

Валерий от души рассмеялся:

— Глупышка, ты правда этого боишься?

Полине страшно было признаться, насколько она этого боялась.

— Поверь, я давно так отлично себя не чувствовал!

— Не ходи никуда. Иди сюда, пожалуйста… Иди ко мне, — Полина потянула его за руку. Валерий послушно позволил опрокинуть себя на подушки.

— Когда я впервые увидел тебя в кафе, — вдруг сказал он, — я так хотел, чтобы ты… Чтобы ты не дала мне уйти… А ты меня отпустила. Почему?

— Я давно не верю в то, что сказки сбываются.

— А я верю, — тихо сказал он. — Теперь верю. Я не знаю, что будет завтра. И будет ли вообще оно, это завтра… Но ты со мной, значит, я прорвусь.

Полина наклонилась к его лицу, прижалась к его прохладной щеке, поцеловала.

Комнату освещала только дальняя подсветка. Валерий лежал, раскинувшись, глубоко, ровно дышал. Полина осторожно гладила его плечи, грудь, живот. Ее пальцы задержались на жестких узловатых рубцах. Они покрывали грудь Валерия и опоясывали его слева.

— Илья называет меня Франкенштейном… — усмехнулся Валерий.

— Очень смешно, — Полина почему-то обиделась, нежно провела по рубцам кончиками пальцев.

— Нет, не смешно. Но правда, — Валерий поймал ее руку, поднес к губам, поцеловал раскрытую ладонь.

Они обнялись и покрепче прижались друг к другу.

— Скоро утро, — прошептал Валерий. — Я не дал тебе отдохнуть…

— Оно того стоило.

Валерий с улыбкой покачал головой:

— Ты все-таки чудо. Настоящее чудо.

Он ласково провел рукой по ее волосам, по виску, по щеке и подбородку. Его излюбленный жест становился уже таким привычным Полине.

Он погладил ее по голове, крепко прижал к себе и закрыл глаза. Дыхание его стало легким и чуть слышным. Он спал спокойно и беспробудно.

Илья уже вымазал на бутерброды весь плавленый сыр, и подумал, не приняться ли за паштет, когда сверху наконец раздались шаги. Валерий торопливо сбежал вниз, на ходу застегивая манжеты рубашки.

— Илюха, ты давно здесь?

Илья машинально взглянул на часы:

— Полтора часа уже. Весь холодильник опустошил, пока вы дрыхните.

— Так что ж ты?.. — разозлился Валерий. — Уже девять! Ты что, не мог меня разбудить?

Илья вздохнул:

— Рука не поднялась. Я приехал, внизу никого. Ну, думаю, не случилось бы чего. Каюсь, ворвался к тебе в спальню…

— И? — подозрительно уточнил Валерий.

Илья усмехнулся, вспоминая два прижавшихся к друг другу обнаженных тела поперек огромной кровати Валерия:

— И понял я, что волноваться нечего. Ты был в надежных руках. И будить вас не стал. В конце концов, директор ты или не директор? Тебе необязательно быть на рабочем месте в девять.

— Илья, ну что мне с тобой делать… — тяжело вздохнул брат.

— Воспитывать надо было лучше, — хмыкнул Илья. — Иди, брейся пока, я сварганю вам что-нибудь пожевать…

Валерий пошел наверх, а Илья вынул из холодильника все, что смог найти, и принялся наскоро сооружать бутерброды с чем попало. Кофеварка сработала почти мгновенно, чашки заняли свои места.

— Доброе утро, Илья!

— Здравствуйте, Полина, — ответил он, не оборачиваясь. По голосу он понял — настроение у нее хорошее. — Как спалось?

— Отлично.

Илья взглянул на нее. Девушка безмятежно улыбалась.

Странное, неприятное, гадкое шевельнулось в душе Ильи. Ему вдруг показалось, что он жестоко ошибся в выборе союзницы. То прикидывалась, что ей в тягость оказать Валерке немного внимания, а теперь, похоже, вошла во вкус. Неужели такая же охотница, как и все остальные стервы? Или просто вдохновилась ролью последнего утешения?