Пахан - Пайпер Стоун
Еще одна серия звезд проплыла перед моими глазами, когда сладкое предательство наших тел воплотилось в жизнь. Я прижалась к нему, переплетая ноги, когда он снова поднял бедра, погружаясь еще сильнее, чем прежде.
Мое дыхание превратилось в медленные, мягкие вздохи, когда он выработал ритм, погружаясь и выходя, раздвигая каждую прекрасную границу. Я была ввергнута в затишье, неспособная сосредоточиться, когда он прокладывал грубые, голодные поцелуи по линии моего подбородка, проводя губами по моему уху. Его шепот был резким, говорящим обещаниями грядущих событий.
«Я буду трахать тебя часами. А потом начну снова».
Если бы это было правдой. Если бы это было реальностью, а не единственной прекрасной фантазией.
Содрогаясь в его объятиях, каждое падение становилось все более жестоким, поскольку его потребности усиливались, и он терял способность сохранять контроль. Поскольку мои мышцы продолжали растягиваться, я знала, без тени сомнений я никогда не смогу освободить свой разум от желания его. Он должен быть моим навсегда, а не просто моим первым.
Я закрыла глаза, зажмурившись, чтобы не поддаться эмоциям, концентрируясь на продолжающемся взрыве удовольствия. Когда он входил в меня жестко и быстро, покалывание переросло в еще одну кульминацию, настолько шокирующе сильную, что она скрутила мой живот, воспламенив каждый синапс.
«Да. Да…» Я откинула голову набок, хватая ртом воздух, пока оргазм продолжал реветь во мне, каждый нерв охватывало пламенем. Когда он наконец прижался всем телом к моему, я медленно и рассеянно вздохнула. Затем он заломил мне руки над головой, удерживая их в плену, целуя меня так, словно от этого зависела его жизнь, жадно и без остатка. Я была ошеломлена его агрессивностью, его потребностью поглотить каждый дюйм меня, но я никогда не чувствовала такого блаженства в своей жизни.
Когда он овладел мной своим языком, я поняла, что никогда не чувствовала себя такой желанной или такой живой. Я боролась в его хватке только потому, что не привыкла к такому собственническому обращению, но его поцелуй продолжал разжигать огонь, который пылал глубоко внутри.
Он поднял голову, удерживая мой взгляд, как он делал это раньше, прижимаясь бедрами ко мне, пока его челюсти сжимались. Все его тело дрожало, и я знала, что это всего лишь вопрос секунд, прежде чем он кончит глубоко внутри меня, наполняя меня своим семенем, исполняя прекрасную фантазию. Я отказывалась моргать, впитывая каждый драгоценный момент, и когда его бедра начали дергаться, он толкнулся еще сильнее, украв остатки моего дыхания.
Он хватал ртом воздух, хрюкая, когда он запрокидывал голову. Я никогда не чувствовала себя такой удовлетворенной или наполненной в своей жизни, когда он извергался глубоко внутри.
Через несколько секунд он прижался своим лбом к моему, хватая ртом воздух, и я закрыла глаза, проваливаясь в темную бездну, в сладкую золотистую дымку, которая, как я молилась, никогда не кончится.
Мы были близки, так близки, но интуиция подсказывала мне, что это будет единственный раз. Нам не суждено было стать любовниками.
Мы не созданы для того, чтобы быть друзьями.
Он был моим спасителем.
Мой защитник.
И отец моей лучшей подруги.
Скользкий склон становился шире.
Всего через несколько секунд он поднялся с кровати, провел пальцами по моей груди к правой ноге, не торопясь, словно это был первый и единственный раз, когда он позволял себе проявить такую слабость.
И, не сказав больше ни слова, он вышел из своей спальни, возможно, в поисках утешения.
Или некой возможной концепции искупления.
ГЛАВА 12
Вадим
Я попробовал что-то, что мне не принадлежало или, по крайней мере, не должно было принадлежать.
Запретное.
Ебать.
Дурак. Вот кем я был.
Но черт возьми, запах духов Кэролайн остался на моей коже, а мой член все еще болел от пребывания внутри нее.
И мне хотелось большего.
Опустошать ее и наслаждаться каждым мгновением, как будто она действительно принадлежит мне.
Потирая лицо, я направился к бару, злясь на себя, но и более воодушевленный, чем когда-либо за чертовски долгое время. Причиной была она.
Ее молодое, гибкое тело и готовность уступить всем моим садистским желаниям.
Я давно уже установил, что я нехороший человек, но я никогда не опускался так низко, чтобы воспользоваться девушкой. Да, Кэролайн наслаждалась нашей страстью так же, как и я, но я был глупцом, думая, что делаю что-то иное, а не играю с огнем.
В конце концов, один из нас или оба сгорим.
Я едва успел одеться, прежде чем вышел из комнаты. Не как трус, а как человек, решивший не становиться жертвой заботы о ком-либо. Это было единственное обещание, которое я дал себе и которое я намеревался сдержать.
Я сделал себе напиток, широкими шагами направляясь к окну в своем кабинете. Я чувствовал себя комфортно в этой комнате, больше, чем в любой другой в доме. Это та комната, в которую я пришел после недавнего нападения, вернувшись домой, даже спал на диване, вместо того чтобы пойти в спальню.
Теперь она была в моем священном пространстве.
Ни одна другая женщина там не была, ни одной женщины, которую я приводил в дом, и за все эти годы их было всего несколько. Я не хотел, чтобы мои дочери думали, что я забыл об их матери. Ничто не было дальше от истины.
Я стоял с напитком в руке, наблюдая, как шторм удаляется, и рассеянно потягивая, размышляя о событиях последних нескольких дней.
Вспышки молний все еще пересекали небо, но раскаты грома значительно стихли. Я стоял, положив одну руку настекло, внутренне посмеиваясь над тем, что я не потрудился заправить рубашку. В это время ночи в этом не было необходимости.
Я выключил свет, что, честно говоря, соответствовало моему настроению.
Я понятия не имел, сколько времени прошло, но напиток в моей руке был уже
