Я тебя искал. Я тебя нашла - Наталья Литтера
Женечка сегодня с утра до эфира:
– Помнишь, к нам приходили на интервью? Ты только посмотри, что пишут про балет!
– Потом прочитаю, сейчас некогда, что у нас на сегодня по розыгрышам?
– Какая ты сердитая.
А какой прикажете быть?
Где-то там под питерским небом гуляет человек, который умеет разговаривать музыкой. Он внимательный и вежливый со всеми. Столько интервью дал за последний месяц, столько всего наговорил. И совсем не так, как ей, без колючих взглядов и холодной иронии.
У него там все отлично – успех, этуаль, ночное питерское небо.
Это небо в сумерках и почти черный силуэт Петропавловской крепости он выложил в инстаграм.
Вся страница – сплошное небо.
Чем оно тебя прельщает, Илья? Тебя влечет туда – ввысь? К облакам? К солнцу?
А я земная. Так вот случилось. Нет полупрозрачной хрупкости в руках и плечах.
Не муза, не эльф, сижу в студии, разговариваю с радиослушателями. О простом, обыденном.
Что нравится делать в выходные? Какое кино посмотрели последним? Есть ли необычное хобби? А обычное?
А у тебя хобби есть, Илья? Есть, знаю, фотографировать небо.
Я теперь так много про тебя знаю. Спасибо Википедии и музыкальным сайтам.
Да ты настоящий принц – сын Ильи Юльевича Королёва и бывшей первой скрипки Большого театра.
У меня все проще, много проще.
Эфиры, правда, даются все тяжелее и тяжелее. Забиваются новостями о музыкальном фестивале. Но он уже почти закончился. Потом забудется. И станет полегче.
Сентябрь в Москве выдался дождливый. Синоптики обещали бабье лето, но неожиданно прохудилось небо.
Таня после эфира вернулась вся промокшая. Надо менять мотоцикл на машину.
– Я решила брать автокредит, – сказала она брату, который со скорбным выражением лица сидел на диване в компании тетрадей и планшета.
Начался учебный год, и – хочешь не хочешь – приходилось учиться.
– Слушай, кто придумал семинары в сентябре? Еще учеба толком не началась, а на завтра уже контрольную назначили. По двум лекциям!
– А ты на лекциях не был.
– Нет, конечно, мы репетировали. Но зато я их сфотографировал у тех, кто писал!
Таня улыбнулась. Невозможно было смотреть на брата и не улыбаться.
– И вообще, знаешь, у меня вдохновение. А тут нормативы. Экономика предприятия – черт ногу сломит.
Хорошо, что хоть у кого-то есть вдохновение.
– Новая песня? – Таня села рядом.
– Нет. Пока стихи. Это… в общем, про одну женщину. Есть такие женщины, которых видишь, и все – мозг отшибает полностью. Вот послушай.
Она была видением из сказки,
Царица, по-французски этуаль…
Я б сочинил тебе сонату сновидений.
Конечно, если б дома был рояль.
Он так и не понял, почему Таня вдруг резко вскочила и вылетела из комнаты.
– Эй, ты куда?! Я тебе еще не показал фото, которое мне умник прислал из Питера! Ну тот, у которого ты интервью брала и который со смычком. Это один и тот же человек, между прочим. Ты представляешь, там у него такая шумиха, а он мне фото уличной рок-группы скинул. И даже маленькое видео прислал. Играют хуже, чем мы, и умник с этим согласился!
Но Таня не ответила. Она кинулась на кровать в своей комнате и заплакала.
А Иня продолжал вещать, через стенку было слышно:
– Как ты думаешь, если женщина старше, роман возможен? Я не про пиар, а про реальный роман.
Возможен, еще как. Эта этуаль тоже намного старше Ильи и ничего! Все у них прекрасно.
Ужинать Таня не стала.
Сказала, что неудачно пообедала на работе и теперь болит живот. Ушла к себе.
Хотелось просто закрыть глаза и полежать в тишине. И чтобы все оставили в покое.
Но нет.
Сначала вломился брат с вопросом:
– Тебе точно котлету не оставлять? А то я голодный, у меня завтра контрольная, нужно мозг питать.
Потом папа:
– Давай мама заварит тебе свой фирменный травяной чай?
Потом снова Иня:
– Слушай, я тут наткнулся на комментарий к умнику, какая-то дура написала: «Этот парень такой секси!!!» Умереть не встать.
Таня кинула в него подушкой.
Что он вообще понимает в секси? Когда так играют тебе, пойдешь не оглядываясь.
Потом пришла мама с чаем.
Она поставила чай на столик, присела рядом, коснулась головы и тихо сказала:
– Это часто бывает больно.
Почему-то показалось, что мама говорила вовсе не о мнимом отравлении.
* * *
Мама расстаралась. Ужин был приготовлен ею собственноручно и весь состоял из любимых блюд Ильи. Она засыпала его вопросами, и шампанское согревалось в бокалах, пока сын рассказывал, а мать – слушала. Лишь наговорившись всласть, Илья вспомнил про подарок. Он зашел в Питере в фирменный бутик Императорского парцелинового завода на Невском и купил маме в подарок… балерину.
– Решил пополнить коллекцию маэстро Всеволода? – хмыкнул отец. Шампанское в его бокале тоже было едва тронуто. Выглядел Илья Королёв – старший довольным, но для того, чтобы понять это, надо самому быть Королёвым.
– А может быть, это пагубное влияние Андерсена? – парировал Илья Королёв – младший. Про ежегодные фарфоровые подарки маме от ее сокурсника, а ныне преуспевающего музыканта Всеволода Шпельского он, конечно, помнил. – И тебе я подарю стойкого оловянного солдатика?
– Это грустная сказка, не будем ее вспоминать, – решительно прервала их разговор мама, вдоволь налюбовавшись подарком. – Сейчас я уберу прелестную девушку на полку, и мы будем пить чай.
Это был теплый семейный вечер, который неожиданно сгладил и немного разбавил ту горечь, что скопилась в жизни Ильи – в жизни не блестящей профессиональной, а тайной, личной, где все у него было далеко не так блестяще, как на сцене.
Домой Илья вернулся в благостном расположении духа.
А через два дня умер Сатурн.
Глава 6
Друзей провожают стоя.
Ваня Тобольцев (Иня)
Всеми вопросами, связанными со смертью Сатурна, занималась мама. Ей Илья позвонил, как только, вернувшись с репетиции, обнаружил уже холодное тельце. И точно таким же ледяным комком смерзлось все внутри. Илья кивал, соглашался, давал гладить себя по голове и обнимать, как будто он маленький. Как будто нуждается в этом утешении.
Утешение бессмысленно, когда теряешь друга.
Единственного друга.
Под этой ледяной анестезией он проходил два дня. С каменным лицом проводил друга в последний путь – по предложению мамы похоронили Сатурна на территории загородного дома деда, где теперь жила двоюродная сестра отца с семьей. Они были не против. Красивое место выбрали, под яблоней.
Все формальности соблюдены, долг
