Запретная. Не остановить (СИ) - Стужева Инна

Полезла к нему в штаны, боже мой… Решила, что смогу стать такой же раскованной, как они…

— Арин, с тобой все в порядке?

— Оксан, извини, — бормочу подруге, проскальзываю в ванную комнату и закрываюсь там на щеколду.

Включаю краны, а сама присаживаюсь на стиральную машину.

Горю вся с ног до головы, и это без преувеличения. Кажется, от волнения у меня подскочила температура. Решаю, что приму сейчас две, нет, даже три таблетки снотворного.

— Нашла его вчера в одном из баров. И у нас с ним снова был секс, — произносит Рада на вопрос Оксаны, где та пропадала почти до самого утра.

— С Горским?

— Конечно. Теперь мне интересно только с ним.

Зевает и грациозно потягивается.

Мне хочется заткнуть уши. Жаль, что уже поздно и я услышала…

Глава 23 Мне кажется, я снова попадаю в рай…

И люблю его, несмотря ни на что…

— Арин, ты готова? — выдергивает из размышлений Ира, одна из главных помощниц Марты Сергеевны.

Я сижу в кресле у нашего визажиста Оли. Она работает с моим лицом и мурлычет себе под нос какую-то песню.

— Ир, еще пять минут, хорошо? — отвечает Оля вместо меня и улыбается. — Ну не прелесть ли. Макияж ложится идеально.

— Ладно, но не дольше, — ворчит Ира и поджимает губы. — И уж постарайся, Оль, и чтобы все было вот именно, что идеально. Сегодня сложная съемка. Хотя, она и пройдет в паре с Горским, а значит, можно не особо волноваться, но все равно переживаем все. Заказчики серьезные, подвести их мы никак не можем.

— Ой, как он тебе, кстати? Мне, знаешь ли, прям очень. Такой секси. Нравится, жуть.

— А кому не нравится? — вздыхает Ира. — Я, кстати, слышала, он вообще прилетать не собирался, хотя ему гонорар больше всех предлагали. И только в последний момент передумал.

— Да он на рекламе столько зарабатывает, съемки ему даром не сдались, — хмыкает Оля. — Разве что так, отдохнуть за чужой счет в приличном отеле. Хотя, о чем это я, у него же своих денег немерено. Как и девчонок. Вот повезет той, в кого он влюбится по-настоящему.

Обе вздыхают и примолкают.

— На какой рекламе он зарабатывает? — подаю я голос, как только Оля переходит с губ на скулы и у меня появляется возможность разговаривать.

— А ты разве не в курсе? — выгибает брови Ира. — У него столько подписчиков в соц. сети, что нам и не снилось. Говорят, одних налогов на триста миллионов заплатил.

— Или не заплатил, — подхватывает Оля. — У него вроде брат чуть ли не в депутатах, и отец где-то там. Неужели допустят, чтобы такие деньжищи из рук уплыли? Не, сто процентов с налогами они намутили и ничего такого не платили.

— Ну, может и не платил, со свечкой не стояла. Тогда тем более непонятно, что он здесь забыл. Разве что от безделья.

— От безделья или нет, но что фотки получатся отпад, можно не сомневаться.

Девушки снова переходят на обсуждение достоинств Гордея, а я сижу и стараюсь не расплакаться.

Опять упускаю.

И снова во всей сложившейся ситуации виновата, безусловно, я сама. Словно какой-то ступор вчера напал.

Разрешила себе надеяться, что получится вернуть, возродить в нем былые чувства и заключила с ним это дурацкое соглашение. А вчера не выдержала его холодной отстраненности и сорвалась. Буквально сбежала от него.

Показалось в тот момент, не достучаться. Бесполезно…

И что самое обидное, раньше, до нашего расставания он ни за что бы не дал мне так просто уйти. Ни за что бы не дал.

А сейчас…

Сейчас лишь в недоумении пожал плечами и тут же нашел другую, кто развлекла его на вечер вместо меня.

Радины слова о том, что они снова провели вместе ночь, столь глубоко и сильно ранят меня, буквально впиваются острыми ножами в самое сердце, и невозможно выдержать и хочется сделать что-нибудь, что сотрет из реальности этот эпизод.

И в то же время так отвратительно верить, что он вот так, буквально сразу же начал крутить с другой.

Значит и правда, не врал, перегорело все у него.

— Так, все готово, Ариш. Ты сама по себе красавица, а сейчас так вообще просто шик, — говорит Оля и сдергивает с моих плеч пелерину.

— Оль, спасибо большое, ты как всегда чудо, — отвечаю я и улыбаюсь.

— Ой, да ладно, Арин, — смеется Оля в ответ.

Я покидаю гримерную, и снова надеваю на лицо беззаботную улыбку.

Волнуюсь, как никогда до этого.

Парная съемка. А я до сих пор не решила, как мне себя с ним вести.

Стоит поздороваться и сделать вид, что все в порядке, или постараться игнорировать?

Наверное, игнорировать теперь, после Радиного признания, будет во всех смыслах правильнее. Что, впрочем, навряд ли получится.

Тем более, что мы буквально сталкиваемся с ним в дверях. Сегодня локация у бассейна, после гримерки я спешила на воздух, и вот…

Я налетаю на него, врезаюсь в его твердую мускулистую грудь.

— Привет, — тут же выпаливаю я и сейчас же отстраняюсь.

Слова вырвались как-то сами, минуя мое сознание.

Гордей сдержанно кивает, чуть отстраняется и пропускает меня вперед.

Я прохожу, всей кожей ощущая его взгляд на себе, но, когда слегка поворачиваю голову, выясняется, что он даже и не смотрит. Стоит ко мне спиной и разговаривает все с той же Олей, которая, хоть и старше него на несколько лет, кокетничает и буквально не спускает глаз с его губ.

А впереди, в одном из шезлонгов расположилась Рада с журналом. Рядом с ней, прямо на моих глазах устраивается Лена. Обе недовольно косятся друг на друга, а потом стреляют еще более гневными взглядами в меня.

Боже мой, уже жалею, что съемка будет проходить здесь, а не в закрытом помещении.

— Так, все на месте? Отлично. Через пять минут начинаем.

Бодрый и уверенный голос Марты Сергеевны звучит сигналом к началу старта. Она же выгоняет с шезлонгов всех зевак.

— Девочки, а вы чего здесь? — говорит она Раде с Леной.

— Мы…, - неопределенно мнутся обе, но Марта Сергеевна тут же их перебивает.

— Ну-ка, быстро разбежались по своим делам. Давайте, давайте.

Девушки недовольно поджимают губы, но все же поднимаются со своих мест и уходят.

Я же юркаю за ширму, в импровизированную примерочную. Выхожу оттуда с расправленными плечами и очередной легкой улыбкой на губах, сейчас почти не поддельной.

Нам с Гордеем приходится контактировать очень тесно.

Держимся за руки, стоим спина к спине…

Обнимаемся и смотрим друг на друга…

Он подхватывает меня на руки и кружит…

Тяжело изображать отстраненность и безразличие, но, кажется, я справляюсь. Как и Гордей.

Мы рекламируем женскую туалетную воду очень известной марки. Суть в том, что стоит начать ей пользоваться, и ваш мужчина будет от вас без ума.

Я блистаю уверенностью и спокойствием, красивый мужчина рядом и смотрит на меня влюбленными глазами. А где-то на периферии перед зрителями неотступно маячит этот самый флакончик, как бы намекая, что его обладательница будет выглядеть сногсшибательно и получит от жизни все.

Нелепей выбора, чем наша пара, сложно было бы придумать.

Странно, что Марта Сергеевна с помощниками практически не делают нам замечаний, а наоборот, только подбадривают и хвалят.

Работать сложно.

Тяжело сохранять безразличие, когда внутри у тебя бушует обжигающий пламенный пожар.

От любого его касания взрывает, от его дыхания на моей шее по позвоночнику разбегаются мурашки.

— Так, отлично, теперь перемещаемся в воду. Несколько кадров, и на сегодня закончим, — говорит Марта Сергеевна.

Гордей спускается первым и подает мне руку.

Я улыбаюсь и подаю руку ему в ответ. Затвор фотоаппарата щелкает.

Погружаемся в воду, я прямо в воздушном полупрозрачном пеньюаре, накинутом на купальник, Гордей в брюках и белоснежной рубашке. Соприкасаемся телами.