Бывший моей соперницы - Яна Лари
Не понял, что ещё за «практически»?..
Но Надю всё устраивает. Спасибо и на этом.
Ладно! С Гариком я отдельно решу. В целях профилактики, так сказать…
— Мы только что переспали, — напоминаю, подбирая с кровати банное полотенце, и медленно наступаю. — А потом вместе принимали душ. И опять переспали.
— И что с того? — пищит она, пытаясь вывернуться из махрового кокона, на что я лишь крепче сжимаю края полотенца.
Ходит мне тут голая… С мысли сбивает!
— А то, что это теперь моё дело, — пытаюсь тоном укротить рвущуюся из рук фурию.
— Ну, знаешь… — задыхается Надя, сражено обмякая. — Я что-то не вспомню, когда это мы начали друг перед другом отчитываться!
Вот оно! Обстоятельство, что мешает нам двигаться дальше — никто никому не обязан отчитываться. Неожиданно ударившая в голову мысль одновременно бодрит и вгоняет в ступор. У меня не осталось причин отступать не попробовав. Страха, на удивление, тоже.
— Ну так давай начнём прямо сейчас.
— О чём ты? — Надя, наконец, переводит взгляд мне в глаза и покрывается еле заметным румянцем.
— О том, что ты мне нравишься. Надоело гадать, где ты и с кем. Я хочу быть с тобой.
— Да ты сам не понимаешь, чего ты хочешь!
Это я-то морожусь?!
— Ты сама меня позвала. Зачем?!
— Я тебя не звала! Я просто написала, где меня можно найти.
— Это выглядело как приглашение.
— Обычная блажь пьяной женщины. О которой я уже много раз пожалела.
— Да почему?!
Она всё-таки вырывается, с психом швыряет полотенце на пол.
— Потому что ты ненавидишь этот город. Потому что я тебя раздражаю, не подхожу тебе и вообще… Зря мы этот фарс затеяли, только нервы себе мотаем. Пусть Ира с Тимом спокойно себе женятся. Совет да любовь!
— То есть теперь это тебя не смущает?
— Мы не должны были вмешиваться в чужие отношения. Что хорошего нам это дало?
— Мы сблизились.
— Точно! — Надя подхватывает с покрывала ленту презервативов и стучит ею по часикам на запястье. — У нас же всего неделя осталась. Пошли в кровать, не будем терять время.
— Ты сейчас дурочку не включай, ладно? — встряхиваю её, поймав за плечи.
На мгновение Надя оказывается так близко, что я касаюсь носом влажных волос, втягиваю в себя тёплый запах чистоты и каких-то цветов. Задыхаюсь в нём, как никогда не задыхался никотином. До гематом в груди.
Чёртова девка.
— А если я попрошу, чтоб ты остался? Ты готов ради меня сменить столицу, работу, друзей на презираемый тобой областной городок? — Её тон, поначалу какой-то слабый и неуверенный, постепенно поднимается всё выше, накаляя гул в голове, до предельного уровня децибел, и обрывается молитвенным шёпотом, в любой момент готовым оборваться: — На сколько хватит твоего желания быть со мной? Месяц, неделя, меньше?..
Зачем?! Ну на черта так усложнять?
— Поедешь со мной. Какие проблемы? — выпаливаю я первое, пришедшее мне в голову.
Меня обваривает её разочарованием и ещё чем-то… убийственным просто!
— Значит, покатишь меня за собой чемоданом. Такие мои перспективы с тобой? — сама же и выкатывает очередной бредовый вывод.
— Охрененные перспективы, Надя. Поверь!
Я, конечно, не понаслышке знаком с любовью девушек драматизировать, но эта явно переигрывает!
— А я верю, Марк. Верю… Только это всё не про «нравишься».
— А про что? — Закатываю глаза.
Она усмехается, вглядываясь в моё лицо и тяжело дыша.
— Про «удобно». Причём удобно тебе, а не мне. Ведь это я сорвусь за тобой туда, где всё чужое, и должна буду ждать, когда в твоём привычном распорядке жизни освободится для меня минутка.
В одном Надя права, для крутых перемен в моей жизни нет места. Слишком многим обязан… И амбиций тоже вагон.
Но моё молчание она расценит как повод придумать себе очередную глупость. Назад пути нет.
— Надь, всё… Выдыхай. Я умею расставлять приоритеты. — Притягиваю её к себе. — И на первом месте в списке моих планов — встретить вместе рассвет. Даже не пытайся избавиться от меня, не выйдет. Пошли прогуляемся.
Надин взгляд неуловимо смягчается, становится игривым и дерзким.
— У меня в гардеробе нет паранджи, только шорты. Так что… — сладко выговаривает в ответ. Тоном заигрывает, с пол-оборота заводит.
Начав уплывать, посылаю ей свою самую соблазнительную улыбку.
— Тогда начнём с магазинов, — дразню её, про себя отмечая, что Надя из той категории женщин, чья сексуальность только растёт по мере роста скромности одежды. Трудно с ней будет сохранять холодную голову, разве что под замком держать, как птичку.
— Я ничего у тебя не возьму.
— Тогда возьми мою руку. — Переплетаю наши пальцы, притягивая её ближе к себе. — Пошли. Дождь уже закончился.
Нахлынувшие ощущения от близости её губ практически сбивают меня с ног. И резко становится не до шуток. Я не вижу причин отказывать себе в удовольствии провалиться в насыщенную озоном свежесть ночи… или вернуться в кровать.
Но в мой многострадальный изнасилованный мозг не к месту врывается звонок телефона.
— Да? — отзываюсь, слегка хмурясь.
— Прости если разбудил, раньше никак не вышло. Подъехать можешь?
— Могу… — растерянно скребу затылок. — У тебя что-то срочное?
Он ещё не ответил, а я уже на рефлексах выхожу на кухню и принимаюсь торопливо натягивать джинсы, прижимая телефон плечом к уху.
Отказать Боре я физически не могу. Мы не родные по крови, но роднее приёмного отца у меня нет человека. Всем, что имею — техникой боя, выносливостью, домом, где меня приняли как члена семьи, я обязан ему. Тренер любит меня как сына. Да и дёргать по пустякам не в его характере.
— Можно сказать и так, я слишком долго откладывал. Нужно, чтобы ты подъехал и подписал документы.
Боря, конечно, мне мозг проел этой темой. Но интуиция орёт, что отнекиваться дальше не выйдет. Я уже не первый год нахожу отговорки, когда-нибудь всё равно придётся вникать в руководство его фитнес-центрами. Других наследников у Бори нет и не предвидится. Он бесплоден. И наверняка переживает, что без отсутствия необходимых навыков я потом просто не вывезу.
— Прямо сейчас? — поспешно прикидываю, сколько времени уйдёт на дорогу.
—
