Девочка Грешника - Даша Коэн
Только в спортивном зале я могла позволить себе отпустить тормоза. Там, взлетев на высоту своих полотен, я творила почти невозможное. Тысячу раз хотела разбиться, вытворяя немыслимые и опасные элементы, но на выдохе застывала головой вниз, захлебываясь своим отчаянием.
И тоской…
Хотелось визжать от безысходности. Так и сегодня просто раскрутилась и рухнула вниз вместе с каплями соленой влаги, что сорвались с ресниц.
Рома…
Отпусти…
Пожалуйста…
Неделя прошла, а я так устала помнить его. Его прикосновения. Его поцелуи. Его толчки внутри себя. Они снились мне. И там в этих снах я прижималась к нему судорожно и молила не бросать меня больше. А он все равно уходил, оставляя меня одну.
Но я не сломалась. Меня просто больше не существовало. А когда открывала глаза, я понимала, что это все жалкая иллюзия. Я переломана изнутри. И каждая кость, каждый сустав выкручивает от дикой боли.
А сердце? Сердце уже давным-давно разорвано на куски.
Жила я только одним: хорошо, что он был рядом всего несколько дней. Чуть больше, и я бы не выдержала. А так еще есть надежда на то, что я когда-то поверю, что все себе придумала. И его в том числе.
После тренировки понуро иду в душ, смывая с себя усталость. Потом в сауну, где долго неподвижно лежу, бездумно уставившись в потолок. И жар окутывает меня словно горячие пальцы Ромы…
В топку, вашу ж мать!
Рычу, выхожу, рывками расчесываю волосы, сушусь, а потом одеваюсь и выхожу из клуба. На крыльце прикрываю глаза и откидываю голову назад. Хочется реветь. Просто так, потому что опять жалость к самой себе беззастенчиво стискивает сердце в своих стальных тисках.
Когда же это, наконец, закончится, кто-то может мне сказать?
Сглатываю горечь и все-таки заставляю себя выдохнуть, а потом и двинуть к такси, что уже ждет меня на парковке возле клуба. Спускаюсь по ступеням и начинаю глазами отыскивать нужный автомобиль, а всего через мгновение забываю, как дышать, и чуть не падаю в обморок, буквально вонзаясь взглядом в высокую, статную мужскую фигуру. Такую ненавистную и такую до боли знакомую.
Такую любимую…
Рома стоит, облокотившись на капот иссиня-черного спорт-купе. В руках огромный букет с ромашками. Поза расслабленная и непринужденная. Во взгляде абсолютная сталь. И я не в силах вынести ее.
Просто пячусь назад, дрожа всем телом, пока не упираюсь коленями в уличную скамейку, да так и падаю на нее в полнейшем ступоре. А дальше почти за пару секунд выпадаю в нерастворимый осадок, потому что он приближается ко мне, а потом и присаживается передо мной на корточки, пристально заглядывая в мои ошалевшие глаза.
Я не верю, что это он. Я думала, что мы больше никогда с ним не увидимся. Никогда…
И вот он здесь. Снова передо мной.
— Я думала, ты попользовался мною и бросил, — вырываются из меня слова сами собой.
— Маленькая моя, тебе лучше не думать об этом.
— А что, очень хорошо получается, да? — дрожит мой подбородок.
— Не в том дело.
— А в чем? Может быть в том, что ты женат? — приказываю я себе успокоиться и не тонуть в ауре его парализующего обаяния.
— Господи ты Боже мой, нет, конечно!
— Есть постоянная сожительница?
— Холодно, Соня.
— Дети?
— Нет, насколько мне известно.
— Тогда что это было, Рома? Ты пропал на неделю, потому что… что? У тебя случилось обострение? Загремел в психдиспансер?
— Теплее…
— Да иди ты к черту!
— Уверена?
— Да!
— Как скажешь, — сунул мне в руки букет с ромашками, встал и решительно двинулся в сторону слишком дорогого для охранника спорткара.
А мне стало до невозможности страшно, потому что я с кристальной ясностью поняла, что готова за ним бежать. Идти… Ползти…
— Рома, — тихо простонала я с отчаянием и закрыла заплаканное лицо ладонями, закусывая губу до крови.
Поскольку мне до оглушающей паники стало страшно, ведь я с кристальной ясностью понимала одно: мне больше ничего не надо в этом мире, кроме понимания, что я все еще ему нужна…
А сейчас он опять уходит. И я сама его выгнала.
Сама!
Боже!!!
Разрываясь на куски от внутренних противоречий, все-таки заставляю себя встать и выкинуть букет ромашек в ближайшую урну, а потом на ватных ногах дойти и сесть в салон ожидающего меня такси.
— Набережная реки Крестовки, 5? — уточняет у меня водитель.
— Да, — киваю я потерянно, — но едем не туда. Давайте в Гостиный двор.
Я понимаю, что мне сейчас нужно быть посреди толпы, иначе я просто сорвусь в неконтролируемую истерику. Ведь в моих венах уже вскипела кровь, легкие забились адреналином, и сердце истошно бьется в предсмертных конвульсиях.
И все из-за него!
— Как скажете, — пожимает плечами мужчина, а я все-таки оборачиваюсь и смотрю, как черный Лексус, которым управлял Рома, трогается и удаляется в противоположную от меня сторону.
Плевать! Мне плевать! Пусть валит. А я переживу. За неделю не сдохла и сейчас не растаю, чай не сахарная. А то, что слезы срываются с ресниц, так это так…
Пустое!
И вот я на месте. Выхожу из такси и торопливо ныряю в почти бесконечные торговые ряды, а там сворачиваю в первый попавшийся на пути бутик.
Шопинг! Кто-то мне говорил, что он спасает девочек от всех бед. Вот и пусть меня тоже спасет. Сколько нужно спустить бабла, чтобы прийти в себя?
Так, что тут у нас? Нижнее белье? Вот и чудесно. Примерю это и еще вот это. И это тоже. И это. Похватала что-то наугад и двинула в сторону примерочных. Вот только прикрыть за собой кабинку не успела.
Ее придержал Рома.
А потом шагнул внутрь, сообщая с улыбкой на устах кому-то из персонала:
— Помогу своей девушке определиться с выбором.
А я так и осталась стоять на месте с кучей вешалок, понимая, что сама же себя и загнала в угол.
И дверь за нашими спинами закрылась…
Глава 18. Сказано? Сделано!
POV Соня
Пячусь назад и понимаю, что все мое тело начинает дрожать не то от страха, что он так близко, не то от иррациональной, совершенно тупой радости по этому же поводу.
Ну что я за малахольная идиотка?
— Вышел отсюда! — хотела сказать это твердо и уверенно, но получилось лишь жалко и совершенно глухо.
А Рома смотрит на меня внимательно глазами этими своими
