Фантош. Моя мишень - Алина Савельева
— И ребенок ему даже не нужен! — донеслось до меня сквозь звон в ушах — Баба-то эта беременная осталась. Он ее ободрал как липку и исчез.
— Я не была с ним заодно. Я сама по себе была! — твердо повторила я, но голос был надломлен, и я уже начала повышать тон, чтобы скрыть это. — И буду сама по себе! Мне никто не нужен, ясно? И ты тоже! И не смей меня бить, иначе я тебя убью! Хоть заточкой, хоть пулей, хоть зубами глотку перегрызу. Только рискни меня еще раз ударить!
— Ну наконец-то мой характер проснулся! — на весь мой истерический выпад ответил Клим. — Сядь, будем решать что делать. Ты моя единственная дочь. И я расскажу тебе все с самого начала, хоть и не по понятиям это, с бабами дела иметь. Но не ты первая, не ты последняя. И теперь ты мне обязана помочь.
— А что это ты такой добрый стал? — усмехнулась я, не веря в его искренность.
— Глупая ты еще. Но ничего. Я всему тебя научу. Будешь как в Японии Йошико. Она две тысячи головорезов в узде держала, так что ты тем более справишься. Да и я не скоро от дел отойду. Научу, только не тупи и больше без самодеятельности.
Я не хотела ни в чем участвовать и учиться тем более, но узнать правду о Кирилле и об этой их сделке хотела больше всего. Но меня волновал еще один вопрос.
— Сашку за что били? Он-то вообще не при чем.
— Я думал, что он вам помог уйти, расстреляв все фонари. И догадался, что есть крыса у меня, сливающая информацию Сумарокову. Пришлось Борзого поломать немного. Думали, примчит выручать его подельник. Но, видать, либо ему плевать, либо Борзый не врет и дел с ним не имеет.
— Я точно знаю, что не имеет. Он мне говорил держаться от него подальше и даже сам хотел его найти. Так что он сто пудов не при делах.
Клим внимательно изучал мое лицо и, удовлетворенно кивнув, сказал:
— Он и сам доказал, что не при делах. А тебе веры пока нет. Твое первое задание будет — найти жену Сумарокова и по-женски развести на откровенный разговор. Выведай все, что она знает.
— Ты же сказал, что он ее кинул. И ребенка будущего, — напомнила я и почувствовала ком в горле от мыслей, что Кирилл — мерзавец, самый конченый для меня тип мужчин.
— Да вроде так, но близко не подобраться. Она обратилась за помощью к влиятельному человеку, и он не отказал ей в защите. Вроде тоже ищут проходимца, но, может, и туфту лепят.
— Я соглашусь, если ты все мне расскажешь про сделку и как он тебя обманул. Поверь, я не знаю ни черта, что вы там делали в том доме. И про ваши дела не знаю ничего. И если все это, — постучав ладонью по папке, — что тут написано, правда, то дай задание Киду продырявить ему голову.
Клим очень удивился моим словам, но было видно, как он доволен таким предложением.
— А ты все-таки только внешне в мать, Лерка. Характер и стержень мой. Возможно, я еще буду гордиться, что у меня дочь, а не сын!
— Давно пора, — съязвила я напоследок и ушла в тир.
Рассказав Сашке, что его идут вызволять, мы решили разделиться: он будет маячить на парадном входе, чтобы они издалека поняли, что его никто не удерживает насильно, а я погуляю по заросшему парку, прилегающему к ограждению заднего двора ресторана.
Пока гуляла, ко мне пришла еще одна мысль: что Кирилл всех этих женщин, как и меня, гипнотизировал или что он там еще умеет делать? Судя по его работам, многое. И к моменту, когда я его увидела, ненависть, обида и злость переполняли меня с головой. Даже в их бескорыстный порыв спасти Сашку я уже не верила.
Я дам ему шанс уйти живым только по одной причине. Я не до конца верю Климу и попробую узнать все из первых уст. Еще меня останавливало нежелание убивать кого-либо. Но его было уже на донышке. Я, видимо, нахожусь на распутье. Какую жизнь мне выбрать. И пока ответа не найду, буду опять Кидом тут. А там жизнь покажет.
Заключительная
Подчиняясь инстинкту самосохранения, Кирилл, услышав выстрел, должен был дернуться вправо. Во-первых, я стояла чуть левее, а во-вторых, это обычная реакция правшей. Когда правая сторона ведущая. Но он даже не шелохнулся, просто смотрел на меня и все время пытался заставить меня говорить с ним. А я пока не готова. Узнав о нем правду от него же самого, не могу быть уверенной в том, что он не применяет на мне свои навыки или не лжет, как делал много раз — с первой же фразы. И пока я не буду уверена, что Клим мне лапшу вешает, не хочу слушать Кира. А может, и никогда больше не захочу.
Выпустив пулю, я была уверена, что он пригнется, уклонится, и когда я увидела, как она проскочила в миллиметре от его головы, кажется, чуть не умерла сама от осознания того, что чуть его не убила. Кирилл что-то сказал напоследок, но я не слышала из-за резкого скачка давления, в ушах стоял звон и я никак не могла начать дышать. Он сделал два шага назад, как и тогда, в лесу, и исчез. И правда — Сумрак. Растворяется в темноте, как не было вовсе. Призрачный сумрачный мираж.
Голова закружилась — то ли от недостатка кислорода, потому что мне никак не удавалось вздохнуть, то ли от сковывающей боли, которая поглотила меня полностью. Расползаясь из груди ледяными иголками по венам так, что невыносимо заныли даже кисти от безжалостно убивающего меня отчаянья.
Я помню, что я сильная. Знаю, что надо взять себя в руки и идти. Но не только не могу сделать шаг, а просто падаю на колени, чувствуя, как слезы обжигают кожу щек. Мне была невыносима мысль, что я больше его не увижу. Что он никогда мне не покажет тот мир, в котором он живет. И я не узнаю, какого цвета паутину выберет мне система в его программе.
«Мне мерещились его глаза и даже его тепло и едва уловимый
