Держи меня крепче - Рида Сукре
Леся к тому моменту уже закончила со своим макияжем и приступила к моему, намазала на моё лицо тональный крем с эффектом мерцания, щедро обвела глаза чёрным карандашом и накрасила ресницы тушью с эффектом объёма и удлинения. На губы нанесла тёмную помаду, на ногти телесного цвета лак. А затем приступила к волосам, которые просто завила и распустила. Потом она очень долго рылась в нераспакованных чемоданах и наконец, извлекла чулки телесного цвета, которые вручила мне с торжественным видом.
— Жарко же, зачем чулки?
— Просто надень, — процедила подруга, не начиная свою в пламенную речь под кодовым названием «красота требует жертв».
И я надела. А ещё туфли. Те самые лабутены, которые она привезла мне в подарок. Благо, она научила меня в них ходить. И браслет, представляющий собой множество колец, на левую руку, предварительно оттерев её от многочисленных надписей. А на правую она нанесла белую краску, обведя татуировку, чтобы та стала виднее.
— Превосходно. Просто замечательно. Я творец красоты. Посмотри в зеркало.
Я не узнала в этой ухоженной незнакомке себя.
— Лесь, ты такая молодчинка, сотворила такое чудо со мной. У меня нет слов! — Я рассыпалась в благодарностях, когда меня перебил её нервный окрик.
— Ты что сделала, дура?
Я аж подавилась своими добрыми словами, перебирая в голове, что же я сделала не так или сказала. И почему это я сразу дура? Но оказалось, что подруга надрывается не по поводу меня, а нового цвета шевелюры Сони. Я не упоминала, что до этого её украшал ядрёный розовый цвет, нет? Так вот, украшал. И это не образное ехидное выражение, а факт. Он действительно очень шёл её смуглой коже. Но теперешний цвет апельсина казался ещё выгоднее и динамичнее, под стать её встроенному в пятой точке перпетуум-мобиле.
— Я же не могу слиться с толпой! — выпучила она глаза на нелестное высказывание Леси.
— А я думала, что выделяться должна императрица!
— Мы с тобою в разных жанрах! А к моему белому платью этот цвет как нельзя кстати.
— Бедная девочка сошла с ума и теперь страдает дальтонизмом?
— Дальтониками бывают только мужчины, — не смогла промолчать я о столь вопиющем факте анатомической безграмотности.
— Заткнись, — хором осадили они меня и поворчав друг на друга ещё недолго, успокоились, прекратив бесполезную перепалку.
Сонечка поведала нам историю о чудесном превращении её «тошнотворного цвета мешка» в белоснежный наряд невесты. Как это обычно делают — плита, железное ведро, вода, отбеливатель, огонь на максимум… И конечно же тот, кто, поддавшись на уговоры, согласился ей в этом помочь — та-дам! — Стасик. Даже не представляю, чем она выманила его из мира онлайн игр и что наобещала взамен. Но он сотворил чудо! То, что изначально показалось нам бледно-зелёным, оказалось грязным и замызганным, и требовало тщательнейшей чистки. И экспресс сушки феном. Теперь она стояла перед нами в белом подвенечном платье, а это, без сомнения, оно, с апельсиновым цветом распущенных волос, ярким макияжем, держа наперевес рюкзак за одну из лямок. Чего-то ей определённо не хватало… Я поделилась сомнением с Лесей, а она хлопнула себя по лбу:
— Маска… Мы, идиотки. Балбески. Дубины, — она постучала по деревянному столу. — Если уж у вас найти платье — проблема века, то найти маску… Нет!..
— У нас есть маски, — решительно прекратила я новую истерику Леси.
— Есть? Откуда ещё? — скептично отозвалась сестрёнка.
— Дядя же каждый раз на Новый Год притаскивает.
— Ты их собираешь что ли? — изумилась Соня.
— А ты выкидываешь?
— Вообще-то, да. Я мусор не собираю. А ты уж, как всегда, в своём репертуаре — хоть пушинку заспиртуешь, которая имела неосторожность тебе на нос приземлиться, на память.
— Зато я сейчас спасаю ситуацию, — я с долей здорового самодовольства перебила её нападки.
— Новогодними масками?! — мрачным тоном поинтересовалась у меня Леся. — Я буду медведем, а ты волком?.. А Саннет кем? Зайцем? Поставим ёлочку и будем круги наворачивать, репетируя «В лесу родилась»?
— Да не такие маски…
— Они приличные, — вновь перебила меня Соня. — В прошлом году, например, он принёс мне изящную чёрную масочку, прикрывающую лишь глаза, с серебристым узором.
— Такая бы подошла моему образу… Неси! — вмиг прекратила истерить подруга.
— Лен, что стоишь столбом? Говорят же, неси! — перевела на меня стрелки сестра.
— Ага, сейчас.
Я убежала в комнату и перерыла её сверху до низу, прежде чем нашла нужную коробку с аксессуарами, которая, лежала у самого входа. Верно, кто-то уже в ней рылся. Точно, масок мальчишек нет на месте, стало быть, Егор, помня о моих привычках, нашёл в ней маски для себя и Стаса, не думала, что последнему интересны подобные мероприятия. Но как бы то ни было, сейчас не об этом нужно думать, а готовиться и наряжаться к балу, время уже перевалило за девять вечера, а началось мероприятие ещё полчаса назад. Но мы же дамы гламурные, а значит можем, то есть должны, позволить себе опоздания. Полчаса — это только цветочки. Два последних предложения из вводного курса лекций Радуги «Я — Королева», оба слова с большой буквы, вообще, все с большой.
Не став рыскать в коробке, отбирая лучшую, Леся сразу вытащила ту маску, о которой говорила Соня и примерила её. Настоящая императрица. Не из-за маски, а вообще — она продумала свой образ до мелочей. Даже платье сама ушила, подогнав по фигуре, пришила стразы, немного на уровне декольте, чтобы подчеркнуть его, приделала атласный пояс, который подвязала в огромный бант на талии. На руки натянула длинные ажурные перчатки, поверх них драгоценности, и это не смотрелось вульгарно, как на какой-нибудь уличной девке, а наоборот — богато и изысканно, подчёркивая непорочность и строгую избирательность, а маска, скрывающая её выразительные глаза, наводила на Лесю ореол таинственности. Неподражаемая… Мне быть хоть долю её безупречности.
Хотя зря я завидую, получилось вроде ничего, по крайней мере, такой меня транслирует зеркало. К своему чёрному платью я подобрала единственную подходящую — серебристую маску, которая не скрывает лишь мои губы и кончик носа. Сама она сделана из переплетений неизвестного мне материала таким образом, что в ней получилось огромное количество небольших отверстий, щелей, через которые нельзя получить полную картину моего лица, но видна мерцающая
