Механик - Ольга Рузанова
Быстро раздеваюсь и встаю под душ, а после заставляю себя съесть все, что принесла Наталья.
Сама она появляется в моей комнате часа через два после нашего утреннего разговора.
– Нет его нигде, – выговаривает она, будто запыхавшись, – везде посмотрела… спрятала, видно…
– Черт…
Меня накрывает безысходностью. Я совершенно не представляю, что мне делать. Если бы я знала номер Матвея наизусть, могла бы позвонить с телефона Натальи. Но с цифрами у меня всегда было не очень…
Женщина собирает посуду, и, пообещав, что скоро принесет обед, выходит из комнаты. И дверь при этом остается незапертой… Может, она и до этого меня не закрывала, а я в расстроенных чувствах и не заметила?..
Подхожу к окну и выглядываю во двор. На скамейке у входа в дом сидит Саша, наш водитель, но, насколько мне известно, Наталья кормит его на кухне после хозяйского обеда.
Решение приходит молниеносно. Я быстро достаю из шкафа дорожную сумку, собираю в нее самое необходимое. Документы, повседневную одежду, свой ноутбук и деньги, что хранились в маленькой шкатулке в самом укромном углу шкафа. Сумма небольшая, но совсем для меня сейчас не лишняя.
Упаковываю вещи и прячу сумку под кровать за минуту до того, как в комнату с подносом в руках вплывает Наталья.
– Куриный супчик, как ты любишь…
– Спасибо…
– Кушай скорей…
Сказав это, она садиться на кровать, всем своим видом показывая, что не собирается уходить, пока я все не доем.
– Мама вернулась? – спрашиваю я, отправляя в рот ложку супа.
– Нету ее… – ворчит женщина, – хлебом закусывай…
Сколько помню ее, всегда пытается накормить меня до отрыжки. Считает, что слишком худа, а мне ведь еще детей рожать…
– Иди, Наташ, тебе же еще Сашу кормить…
– Подождет, ничего с ним не сделается, и так морда скоро треснет от моей стряпни…
Я продолжаю есть суп, не забывая при этом про хлеб, а Наталья начинает елозить по покрывалу. Прочищает горло и разглаживает на коленях свой передник. Явно не терпится мне что–то рассказать.
– Что?..
– Анют… я тут ненароком разговор твоей мамы с папой подслушала… случайно, они утром говорили в кабинете, а я мимо проходила…
– И?.. Что ты услышала?.. – настораживаюсь я.
– Она сказала, что хочет тебя куда–то на все лето отправить…
– Куда?
– Я не знаю, но, по–моему, заграницу, потому что она просила папу найти твой загранпаспорт.
– Я не поеду…
В груди начинает закипать злость. Как, интересно, они собираются меня отправить?! Вставят кляп в рот и свяжут или ударят по голове и в мешке погрузят в самолет?!
Не думают же они, что добровольно соглашусь уехать?..
Нет, все таки, мое решение убежать было верным.
Я быстро доедаю все до последней крошки, от волнения совершенно не чувствуя вкуса еды, и помогаю ей собрать посуду на поднос.
– Посплю, – говорю ей прежде, чем она уйдет, – голова гудит от недосыпа…
– Поспи–поспи, солнышко… – заботливым тоном отвечает Наталья, – я тебе вечером пирожков испеку… твоих любимых…
– С вишней?..
– С вишней…
Гладит по голове, целует в лоб и выходит, неплотно прикрыв дверь.
Мне так стыдно за мою ложь, но по–другому никак… До вчерашнего дня, я думала, что знаю маму, а теперь не удивлюсь, если она и правда силой отправит меня заграницу или упечет в психушку.
Через десять минут Саша скрывается в доме, а значит, путь открыт. Надеваю новые кеды, перекидываю через плечо сумку и выскальзываю из комнаты.
Стараясь передвигаться бесшумно, прохожу вдоль коридора, останавливаюсь у подножия лестницы, чтобы убедиться, что внизу никого нет, и начинаю спускаться.
Из кухни доносятся голоса водителя и Наташи и я, не оглядываясь, быстрым шагом иду к выходу.
– Дочка?.. – догоняет меня голос папы, и я резко торможу.
Он подходит ко мне сзади и, положив руку на плечо, разворачивает к себе лицом.
– Ты куда?
Его отрешенный вид и пустой взгляд поднимает во мне волну раздражения. И жгучую обиду… Где он был вчера, когда мама хлестала меня по лицу?! Спрятался, потому что боялся попасться ей под горячую руку?!
И это его «дочка»… Иногда мне кажется, что он называет меня так из–за того, что забывает мое имя…
– Мама будет ругаться…
– А ты не говори, что видел меня, – смахиваю с плеча его руку и вылетаю из дома.
Он меня не останавливает и не окликает. Наверное, пошел дальше смотреть телевизор.
Пересекаю двор, выбегаю на улицу и, не останавливаясь, мчусь за пределы коттеджного поселка.
К моему удивлению, за мной никто не гонится, никто не пытается вернуть меня назад. Вероятно, папа забыл обо мне, как только в телевизоре закончилась рекламная пауза.
Добегаю до автобусной остановки и, надев на голову капюшон, прячусь за широкой рекламной стойкой. Сердце бьется в груди, как обезумевшая птица в клетке, пульс зашкаливает, в венах чистый адреналин.
Впервые в жизни я решилась на что–то подобное и теперь сходила с ума от страха и азарта.
Рейсовый автобус пришлось ждать почти час. Этот маршрут не рассчитан на жителей нашего поселка, они в нем просто не нуждаются. Он действует только летом и возит дачников из расположенного неподалеку садоводства.
Наконец, приходит автобус, забитый под завязку пенсионерами. Я встаю в центре, подальше от окон, чтобы Саша, который обязательно кинется мне вдогонку, не увидел меня из автомобиля.
Мы едем очень медленно, и я начинаю нервничать. Автобус останавливается на каждой остановке, люди медленно выходят и еще медленнее заходят. Меня трясет от страха и нетерпения, так и подмывает подойти к водителю и напомнить, где находится педаль газа.
Спустя час тихоход останавливается на
