Падающий цветок (СИ) - Форс Элен

- Какое совпадение. – протягивает он. – Какая удача, что именно он оказался в нужном месте в нужное время.

- Было бы лучше, если бы меня убили?

- Было бы лучше, если бы ты осталась во дворце. – он бросает на меня выразительный взгляд. Со стороны мы могли бы показаться мужем и женой, выясняющими отношения пока спит сын.

- Чтобы меня убили там? Как сделали это с Алекс? – пока я жила в пустыни у меня было время подумать. Все, что произошло в ту ночь не было случайностью, все было подстроено. Ахмед лишь тяжело вздыхает.

- События того дня проверило несколько человек, Вика. Признайся уже сама себе. Наш начальник безопасности проверил все: видео, фото. Я испугался, что он мог действовать по просьбе отца и попросил все перепроверить моего старого друга. Он проверил видео и фото, они настоящие. Весь гарем моего брата в один голос утверждает, что видела как ты шаталась. Муса, с которым ты трахалась, признал во всем. На твоей одежде и волосах была его сперма. Просто дай мне хотя бы кость, в которую можно вцепиться. – замечаю, что ему неприятно говорить об этом.

- Мне бы хотелось, чтобы мне верили на слово несмотря ни на что , просто потому что я так сказала. – говорю очень тихо, рассматривая приближающийся город в окно. – Поэтому я сбежала с Зейдом и мне жаль, что я не могу провести с ним всю свою жизнь. В отличие от тебя, для него моё слово дороже.

- Хорошо. Я перепроверю все еще раз. Вместе с тобой. – его слова меня шокируют. Не верю собственным ушам. – Взамен ты все это время ты будешь паинькой.

- А что мне это даст?

- Вернёт моё доверие.

Глава 14. Возвращение 

Узнаю летний дворец еще из далека. Солнечное здание не похожее на резиденцию семью Аль-Мактумов, оно пропитано большей свободой, утопает в зелени. Это место связано со сладкими воспоминаниями, когда я тешила себя мечтами и восточной сказкой. Тогда в глубине моей души еще сидела малюсенькая Надежда, что у нас с Ахмедом может что-то и получится, что он может любить меня в глубине своей души. Я была глупа и наивна.

Всю дорогу мы не разговаривали с Аль-Мактумом, он просто укачивал на руках нашего сына, удерживая его так сильно, будто я могла отобрать его вновь и убежать. Как будто это было в моих силах! Трудно было представить, что в самовлюбленном павлине может быть столько отеческой любви. Я долго наблюдала из-под опущенных ресниц за мужчиной.

Знаю ли я его вообще?

Мое глупое женское сердце сразу же стало рисовать эфемерные замки с розовыми единорогами. Вот все прошлое исчезает и все становится приторно да сахарно. Ничего не было, мы счастливы Самообман. Нам всегда хочется видеть только желаемое.

- Вы будете жить в моем летнем дворце. Вам запрещено его покидать без моего ведома. Зейд будет жить в доме для прислуги, ему также будет запрещено покидать его территорию и навещать Вас в моё отсутствие. – железные нотки в голосе Ахмеда не давали повода сомневаться в неоспоримости сказанного. Он озвучил свои правила. По ним мы будем жить в ближайшие дни, если не годы.

- Напоминает тюремный режим. – не удерживаюсь от дерзкого комментария, хотя понимаю, что лучше всего прикусить язычок и молчать, не провоцировать мужчину. Ахмед вспыльчив, мне ли не знать это?

Ахмед ничего не отвечает. Мы просто заезжаем на территорию дворца, где нас уже ждут слуги, выстроившись по стойке смирно у входа. Они все одеты в белоснежную одинаковую форму.

Машина останавливается у дворца и к нам суетливо подбегают люди, желающие умаслить своего господина. Они открывают двери и помогают выбраться из высокого джипа, при этом кланяясь до земли.

Мустафа после долгой дороги продолжает спать на руках у мужчины, крепко придерживающего его. В пустыни он научился спать при любых обстоятельствах. Ахмед двигается плавно, чтобы не разбудить мальчика.

К моей печали сын не унаследовал ни единой моей черты. Я сделала просто ксерокс с его отца.

- С приездом. – знакомый голос за спиной заставляет меня оцепенеть. Я неуверенно облизываю губы, надеясь, что ослышалась. Что это голос другого человека. Медленно оборачиваюсь, пытаясь собраться, но мой мир окончательно рушится. У входа в дом в белоснежной рубашке и горчичных брюках стоит Амин. За три года он стал крупнее и как будто немного выше. Мужчина отрастил волосы, и теперь они немного завивались в непослушные крупные кудри на его голове.

Значит, моим тюремщиком будет этот человек?

- Мне нужно поговорить с тобой. – пытаюсь привлечь внимание Аль-Мактума, догоняя его на лестнице, напрочь забывая, что позади машина с Зейдом, участь которого судя по всему будет намного хуже моей. Сейчас он сидит в машине и просто смотрит на нас, не в силах сделать ничего. Он связан невидимыми веревками по рукам и ногам. – Только не Амин, я прошу тебя!

- Только Амин, это не обсуждается. – Ахмед даже не замечает меня, просто двигается по хорошо знакомым ему коридорам. За это время я забыла, какого это жить в большом доме. У Зейда тоже был свой дом, где мы переодически жили, но большую часть времени мы скитались по пустыни, занимаясь верблюдами. Да и попадаться на глаза городским не стоило, они легко могли найти в чертах сына знакомые.

- Я не останусь с ним наедине в этом доме! – истерически перехожу на крик. От моего фальцета Мустафа открывает глаза, испуганно хлопая ими. – Прости Мустафа, я тебя разбудила.

- Если не хочешь, можешь вернуться в пустыню. А я останусь с Мустафой здесь. – мужчина говорит с издевкой, он понимает, что я согласна на все, чтобы быть рядом с сыном. – Нет?

- Ахмед, пожалуйста. – еле сдерживаюсь, чтобы не разрыдаться. Голос предательски дрожит. – Давай поговорим…

- Думаешь, спустя три года настал момент? – он наигранно поднимает брови, делая вид, что удивлён. У меня нет ни одного рычага давления, ничего, что могло бы его приструнить. Мне остаётся только подчиняться и надеяться, что он будет благосклонен. Когда он замечает мой дергающийся подбородок, поспешно добавляет: Ну, давай поговорим. Мустафа, это теперь твоя комната, ее не успели полностью подготовить для тебя, но в ближайшее время привезут все необходимое.

Только после слов Аль-Мактума я заметила, что мы находимся в светлой комнате с видом на море. Стены комнаты были бледно серого цвета, в ней не было ничего позолоченного, мраморного и пахнущего стариной. Огромная кровать из темного дерева была завалена всевозможными яркими коробками с игрушками на любой вкус: от машинок до роботов. Просто целая фабрика. Рядом с кроватью стояла тумбочка, на которой занимали особое место статуэтки с животными.

Глаза Мустафы, обожающего животных, загораются, сын делает глубокий вздох и забывает выдохнуть. Я всегда старалась держать в узде его аппетиты, мне не хотелось вырастить сына избалованным, поэтому статуэтки с животными ему покупались дозировано по праздникам. Он должен понимать цену вещами, что нельзя получить все сразу.

- Это сюрприз?

- Нет. – ласково отвечает Аль-Мактум. – Сюрприз будет чуть позже. Осмотришь тут пока все?

Он ставит сынишку на ноги, которой уже рвётся к новым игрушкам, забывая о нашем присутствии.

Мы выходим из комнаты, и Ахмед ведёт меня дальше по коридору. Я не была раньше внутри этого дворца. Он намного уютнее и светлее.

Ахмед заводит меня в самую дальнюю и большую комнату с огромными открытыми окнами и обустроенную в марокканском стиле. Свежий воздух с морским бризом приятно окутывает, его свежесть заполняет легкие как наркотический дурман. Идеальная комната. Совершенная. В моих детских мечтах – именно так и должна была выглядеть моя комната в моем доме.

Здесь очень красиво. Просторно. Влюбляюсь с первого взгляда в огромное кресло желтого цвета, расшитое цветами, у окна. Рядом со столом стоит банкетка из такой же ткани и небольшой столик, на котором располагается несколько книг. Если бы это была моя комната, я бы тоже читала, расположившись в этом кресле и поглядывая на волнующееся море.