Стыдно не будет (СИ) - Вечная Ольга

Кажется, у нас с этой дамой проблема, потому что нам обеим без него не спится.

Ситуация настолько отвратная, что в первые секунды я просто сижу и моргаю. Проверяю вызовы — на этот номер в октябре были два входящих и исходящий.

Мои руки дрожат, но теперь уже не от восторга. И ком в горле такой, что дышать трудно.

Девица называет его по имени, значит, знает, кому пишет. У него странный график работы, я никогда не знаю, где он и чем занят. Всегда может ответить: тренировки.

Господи, а вдруг он совсем не такой, как кажется?

Первым делом я возвращаюсь в ванную, беру тест, некоторое время рассматриваю, а потом хорошенько прячу в шкафчике. Достаю, снова рассматриваю, опять прячу. Две четкие полоски, даже приглядываться не нужно, за километр их видно. Мой первый в жизни полосатый тест. Вот как, оказывается, это происходит.

Последние сомнения отпадают — я беременна от своего дровосека. Вот же утречко выдалось! В первый же месяц! Высчитывала-высчитывала безопасные дни… Надо бы к врачу записаться, анализы сдать. А то мало ли… блть, кто без него там ночами спать не может? Противно, конечно.

Умываюсь прохладной водой, некоторое время сижу на полу, подтянув колени к груди, думаю. Ужасно злюсь на него. Даже если это подстава или привет из далекого прошлого, я все равно виню Демина за то, что мне приходится проходить через это, тем более в такой особенный день.

А еще мне немного страшно. Вдруг, узнав о ребенке, он не захочет меня отпускать? Его ревнивые замашки, конечно, в моменты страсти очень кстати, но что если они проявятся и в повседневной жизни?

Поддавшись порыву и гормонам, я немного плачу, поглаживая живот, потом освежаюсь под теплым душем. Надо посмотреть, как он отреагирует на сообщения, а новости о малыше я пока приберегу. На данный момент не заслуживает он их. В любом случае, генетика у Демина потрясающая. Группа здоровья «А», если и рожать одной, то только от такого биопапы.

Подкрадываюсь к нему. Спит. У меня тут вся жизнь перед глазами проносится, меняется, он — дрыхнет.

Хочется взять что-то потяжелее и побить его. Да хотя бы ладонями! Вместо этого я включаю свет, присаживаюсь на краешек кровати и трогаю его за плечо.

— Ромаа-а-а, — бужу, — просыпайся.

Он мычит что-то невнятное.

— Уже пол-одиннадцатого.

— Что, правда? — рывком поворачивается ко мне и разлепляет глаза.

— Да нет, двадцать минут седьмого. Тебе вот сообщения пришли, я подумала, вдруг важно.

Он щурится на свет от лампы, потом на экран своего мобильного. Спросонья не соображает, что видит, — и его трудно не понять, между прочим. К такому нас жизнь не готовила. Переводит недовольный взгляд на меня, потом снова на экран, затем замирает, его глаза расширяются. А сам он напрягается.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Если честно, реакция Демина выглядит настолько забавно, что я едва не прощаю его мгновенно. Но, конечно, держу себя в руках.

— Яна, это че? — он снова пялится на экран. — Я тебя завтра так же разбужу, фотографией гениталий под нос.

— Не узнаешь? — елейным голоском. Он опять смотрит на мобильный. Ведомая обидой, я тычу телефоном ему прямо в лицо, он отшатывается, недовольно морщится.

— А должен?

— Женщина без тебя мучается, а ты делаешь вид, что вы незнакомы.

— Это че, мне пришло? — просыпается мгновенно. Выхватывает из моих рук мобильный, слегка краснея при этом. Читает сообщения и ругается себе под нос. Я встаю, выпрямляю спину и гордо выхожу из комнаты, оставляя его с поклонницами наедине.

Глава 36

Весна за окном — ранняя, пока еще грязная и будто голая. Остатки серого снега сиротливыми кучами тают по обочинам дороги, из-за проблем со стоком возле моего подъезда образовалась огромная лужа. Как бы осторожно обойти ее, не замочив при этом замшевых сапожек? Или выбрать на сегодня другую обувь? Люди борются с ветром, кутаются в капюшоны, спеша к машине или на остановку, скоро мне предстоит к ним присоединиться. А пока я на своей кухне, касаюсь пальцами пылающей батареи и слышу шаги за спиной.

Упаковавшись в спортивные штаны и майку, это чудовище подходит ко мне вплотную и пытается обниматься. Отшатываюсь, передергиваю плечами, будто сбрасывая с них платок. Замирает, вздыхает:

— Яночка, это вообще фигня какая-то, прости, — его примирительный тон бесит еще сильнее. Он чувствует себя виноватым, и мне хочется, чтобы он страдал. Прямо сейчас и сильно. Берет меня за руку, я ее довольно грубо освобождаю и скрещиваю руки на груди. Смотрю в окно, полностью его игнорируя.

Демин стоит позади еще пару мгновений, затем открывает холодильник, что-то оттуда достает. Нашел время для приема пищи! Бесчувственный, безразличный.

— Ну что, мы сейчас будем ссориться из-за этого? — заметно, что подбирает слова. — Косяк, признаю. У меня, кроме тебя, никого нет, — он оправдывается. Это многого стоит, но я пока не готова отпустить ситуацию.

— Скажи еще, что ты не помнишь, кто она такая?

— Вообще-то помню, — я резко оборачиваюсь и хищно прищуриваюсь, он поднимает руки:

— Оу. Но радости мне это не доставляет. В смысле, не так много женщин решились бы на столь смелый поступок, — пытается свести все в шутку. — Поэтому догадываюсь.

— Весело тебе жилось.

— Сейчас веселее, — он улыбается, вместо того, чтобы мучиться.

— Рада, что конкурирую.

Его план по быстрому примирению проваливается и Демин недовольно сжимает губы. Ищет по полкам кофе, потом турку. Я не выдерживаю, открываю ящики, показываю, где что лежит. Неужели так трудно запомнить? Все это молча.

— Давай я отвезу тебя в офис, раз уж проснулся. Вечером заберу, мы где-нибудь поужинаем. Хочешь?

— Спасибо, сама доеду.

— То есть мириться ты не намерена? Я завтра уезжаю на три дня, не забыла?

— А это должно что-то кардинально сейчас изменить?

— Ясно, подождем, пока ты остынешь.

Вот это он произносит напрасно, потому что остывать я не собираюсь, особенно после этих слов.

— Демин, за тобой офигеть какой косяк! Давай сейчас не будем делать вид, что проблема во мне и мне просто нужно остыть! Я и так очень сильно стараюсь быть для тебя удобной.

— В смысле удобной? В смысле стараешься? — теперь он тоже скрещивает руки. Я его все-таки зацепила.

— Твоя мама прямо говорит, что ей не хватает Марии, может быть, твоя бывшая легко относилась к подобным утренним приветам?

— Так, стоп. Причем здесь мама? Что конкретно она тебе сказала? И давай не будем больше трогать Машку. Лично тебе она ничего плохого не сделала, но который раз у тебя портится настроение из-за одного факта ее существования. Мне это уже начинает надоедать.

— Так может, это от нее фото на память?

— Она бы никогда так не поступила, — отвечает мне. Небольшой укол ревности, и меня опять несет:

— Что же вы тогда разошлись, если она такая умница и молодец?

— Ты уже спрашивала.

— А ты не ответил.

— Блин, Яна! Что тебе наговорила моя мать? Я ей прямым текстом сказал — не вмешиваться. Она все равно, да? — он выглядит крайне расстроенным. Меня начинает тревожить его реакция. — Я сегодня же заеду к ней.

— Лучше не надо, я и так ей не нравлюсь, а теперь, когда наябедничала… и подавно. Я просто еще не отошла после той поездки в гости, а сегодня еще эта фотография! Одно к одному.

Не ожидала, что мои слова так на него подействуют. Ситуация неприятная, но серьезно ругаться из-за нее я не планировала. Подумаешь, и правда какая разница, с кем он спал в октябре? Но Демин в момент раздражается, хмурится. Его будто физически становится больше. Явственно ощущается напряжение, волнами исходящее от его спортивной фигуры. Проходит до окна, выглядывает посмотреть, в порядке ли «БМВ», потом возвращается к плите, но заминка не помогает. Он выглядит взбешенным, у него не получается остыть. Ого. Наконец-то я вывела его на эмоции, удовольствия мне это, впрочем, не доставляет, но остановиться уже сложно.