Ирэне Као - За всю любовь

– Но ведь свадьба не сегодня, да? Я ведь не ошибся моментом? Я не успел переодеться… – говорит он, указывая на свои потертые джинсы и футболку с логотипом агентства.

Линда с облегчением смеется и хлопает его по плечу.

– Прекрати… Я всего лишь его примеряла.

Линда указывает на диван.

– Я переоденусь, а ты присаживайся. Я быстро!

Она подмигивает и скрывается в спальне.

– Ах, да, и налей себе чего-нибудь выпить! У меня в холодильнике даже пиво есть! – кричит она через весь коридор.

По тому, как далеко слышен ее голос, Алессандро понимает, насколько огромен дом. Он оглядывается, пытаясь сориентироваться, но, будто читая его мысли, Линда приходит на помощь:

– Рядом с окном столик с напитками и льдом!

Алессандро подходит к нему, наливает два «Мартини», и через минуту появляется Линда в шортах и майке, выглядывающей из-под свитера «оверсайз» с боковыми карманами.

Он протягивает бокал, и они садятся: он на диван, она – в кресло.

– Так когда же великий день? – спрашивает Алессандро, вращая бокал и позвякивая льдом.

Оба они смущены, и Линда невольно вспоминает тот поцелуй в аэропорту и то, что произошло в машине год назад после праздника по случаю открытия виллы Белли.

– 13 сентября, здесь, в Лиссабоне, – выдает она на одном дыхании, будто желая освободиться от груза.

– Я бы с удовольствием отпраздновала дома, но Томмазо, к сожалению, не может надолго уезжать. К тому же ему нравится все делать с размахом.

Линда начинает тараторить, как делает всегда, когда волнуется.

– Значит, ничего не изменилось.

– Абсолютно. А кое в чем стало даже хуже, – признается она с иронической улыбкой. – Но когда любишь человека, то принимаешь его таким, как есть, со всеми достоинствами и недостатками.

– Ого! Стоит тебя на пару месяцев оставить – и ты уже стала философом?

– Дурачок… – Только ему она позволяет над собой подтрунивать.

Хотя, может быть, Алессандро не просто шутит. В его голосе Линде слышится какая-то странная нотка, которую она не может разгадать. Они смотрят друг на друга и будто говорят молча, обмениваясь взглядами.

Еще вчера – бесшабашные дети, сейчас они чинно сидят в гостиной роскошного дома. Алессандро после дальних странствий, Линда в ожидании великого дня.

– Ну, хватит обо мне! Ты так и не рассказал, что делаешь в Лиссабоне! – спрашивает Линда после молчания. – Когда ты приехал?

– Сегодня утром.

– Ты здесь по работе?

– Сказать по правде, нет.

Он хочет сказать что-то еще, но вдруг оборачивается, услышав шаги в прихожей и мужской голос:

– Линда!

– Это он? – спрашивает Алессандро.

– Да, – отвечает Линда.

Появляется Томмазо в безупречном синем костюме. Он сразу замечает гостя, его лицо выражает не совсем приятное удивление, которое он пытается скрыть за улыбкой.

– Привет, милая, – говорит он Линде, бросая косой взгляд на Алессандро, в котором ясно читается: «Что он тут делает?»

– Это мой друг. Он только что пришел, любимый, – отвечает она дрожащим голосом: – Алессандро.

Томмазо протягивает ему руку.

– Томмазо.

Алессандро встает и отвечает на приветствие.

– Поздравляю! Линда только что мне сообщила о знаменательном событии.

– Спасибо.

Томмазо победоносно улыбается.

– Разумеется, ты тоже приглашен…

– Постараюсь… – Алессандро бросает взгляд на Линду.

– Ты обязан прийти! Такое событие ты не можешь пропустить! Я не хочу целый день видеть хмурую Линду! – шутит Томмазо и обнимает ее за талию.

Просто идеальная пара, думает Алессандро. И все же что-то в Линде изменилось. И он поражается тому, насколько отчетливо он это ощущает. Этим объятием Томмазо будто очертил четкие границы своей территории, точно речь идет о его собственности. Во всяком случае, Алессандро так показалось. Может, ее тяжелый вздох и помрачневший взгляд, по которым он почувствовал, что настроение у нее изменилось.

Внезапно Алессандро понимает, что пока он смотрит на Линду, за ним неотрывно следит Томмазо. Его рука все еще у нее на талии, и отпускать он ее не собирается.

– Ну, я, пожалуй, пойду, – говорит наконец Алессандро.

Ему больше добавить нечего.

– Да нет, куда ты спешишь! Останься с нами на ужин… – уговаривает Линда.

Она бы с радостью проболтала с ним всю ночь напролет, как в детстве.

– Спасибо, Линда, я бы с удовольствием, но мне еще нужно много чего сделать.

– Нам будет очень приятно, если ты останешься, – говорит Томмазо бесцветным голосом, и кажется, что он не верит своим словам.

– Спасибо, но я, правда, не могу.

Алессандро пожимает ему на прощание руку, а Линда высвобождается из объятий своего будущего мужа.

– Я тебя провожу, – говорит она своему другу так, будто боится его потерять.

Затем она открывает дверь и первая спускается по лестнице. Линда хочет продлить это мгновение рядом с ним до последнего. Хочет оттянуть прощание, насладиться каждой секундой его присутствия.

Они выходят на улицу. Вечерний воздух свеж, небо освещает бледная луна. Алессандро смотрит на нее, как смотрят на то, что не имеет цены.

– Такой ты нравишься мне еще больше, чем в том платье…

– Спасибо, – шепчет она.

– Нет, правда, – искренне говорит он.

– Ну, уж… – ухмыляется Линда.

Потом она запускает руку в его волосы, чтобы почувствовать их между пальцев. Ей хотелось сделать это, как только она его увидела.

– Сколько ты пробудешь в Лиссабоне? – спрашивает Линда.

– Не знаю. Может, даже завтра уеду.

– А от чего это зависит?

Какое-то время он смотрит в неопределенную точку сзади нее.

– Я в «Лисбоа Тежу». Рядом с Ларго Мартим Монис, – говорит он, точно отвечая на другой вопрос.

Линда мысленно представляет себе эту точку на карте города.

– Да, я поняла, где это. Если ты не уедешь, я к тебе приеду.

Алессандро раскрывает руки для объятия.

– Иди сюда, девочка, обними меня, – говорит он ей.

И Линда растворяется в его объятиях. Как она скучала по такому тесному соприкосновению. Он притягивает ее, как магнит, и, стоя так, в обнимку, она испытывает ностальгию.

– Будь умницей, – говорит Алессандро.

Его руки скользят по ее спине, будто согревая. Потом он погружает их в огромные карманы ее кофты.

– Тебе пора домой, – он целует ее в лоб. – Иди. Он ждет.

Линда не хочет расставаться с Алессандро, но знает, что так надо. Она смотрит своими зелеными глазами в его бездонные черные глаза с золотистыми крапинками.

– Пока, Але.

Она легонько целует его в щеку.