Нэнси Уоррен - Тот, кого я хочу
— Ну и конечно, эти сеансы у психотерапевта будут для вас бесплатными. У женщины, о которой идет речь, отличная профессиональная репутация. Может, у вас все же есть какая-то проблема?
Взгляд Рафа вдруг стал пристальнее. О, как интересно. Она явно задела что-то очень личное и к тому же болезненное.
— Я к психиатрам не хожу.
— В самом деле? А мне они нравятся. Так приятно сознавать, что можешь часами болтать о себе и при этом не чувствовать себя обязанным в ответ выслушивать рассказы о чужих проблемах. Я смотрю на посещение психотерапевта как на приятную косметическую процедуру для моей психики. На таких сеансах можно почерпнуть кое-что полезное для себя. Например, вы поймете, что в вашей психике есть некий маленький изъян, который вы захотите исправить.
Хорошие манеры Раф впитал с молоком матери — их вбила в него бабушка. Он неукоснительно следовал им с тех самых пор, как подрос настолько, что его стали сажать за один стол с взрослыми. Он знал, что бабушка сейчас перевернулась бы в гробу, если бы он поддался порыву и, забрав свою куртку и шлем, молча ушел бы отсюда.
К тому же это была та самая женщина, за которой его попросил проследить Мэтью тогда, в кафетерии торгового центра. И он знал, что ее видели со Стефани незадолго до того, как на сцену вышел он, Раф, и, поскольку она исчезла, он стал следить за Стефани.
Его разбирало любопытство.
И охватила тревога.
Что же заставило Стефани бросить надежную и стабильную работу в банке и переметнуться к этой легкомысленной и слегка сумасшедшей британке?
И вдруг он все понял, и ему стало страшно стыдно за себя. Уже давно Раф не испытывал такого мучительного чувства вины. Он зашел в банк специально, чтобы предупредить Стефани о том, что он за ней присматривает. Он пытался защитить ее. Он не хотел ее запугивать, не хотел заставлять ее бежать от привычного распорядка жизни, от спокойной работы с девяти до пяти, не хотел лишать ее источника заработка, а впоследствии и пенсии.
Неужели это все из-за него?
Как ни ненавидел Раф всю эту братию психоаналитиков, он с радостью воспользовался бы любым поводом присматривать за Стефани. А он почти не сомневался в том, что его Стефани и Стефани, о которой говорила Хлоя, — одна и та же девушка.
— Я об этом подумаю, — сказал он и шагнул к встроенному шкафу, куда Хлоя поместила его вещи.
Она неторопливо шла за ним.
— Спасибо. — Хлоя протянула ему визитку. Раф прочел ее и покачал головой.
— Никогда не слышал, чтобы кто-то делал деньги на том, что разрывал отношения между людьми.
— А как же адвокаты, которые ведут дела о разводах? Они берут за свои услуги куда большие суммы и при этом причиняют людям гораздо больше боли и неприятностей, чем я. Вы должны понять одну важную деталь, Раф: прочные отношения я разрушить не в силах. К тому времени как кто-то из партнеров приходит ко мне, отношения уже почти исчерпали себя. Я просто сглаживаю дальнейшее течение процесса, делаю разрыв менее болезненным для другой стороны. Я так это вижу.
— Например, обманом заставляя эту женщину-психотерапевта влюбиться в такого парня, как я? От которого, не жди ничего, кроме беды?
Хлоя закатила глаза.
— Право же, дайте себе труд подумать. Если женщина, помешанная на этических нормах и правилах, начинает вдруг что-то испытывать к другому мужчине, она не станет этого мужчины домогаться.
Она просто осознает, что в ее отношениях с существующим партнером есть некий изъян. Эта женщина никогда не позволит себе завести роман с пациентом. Можете считать, что вам ничего не грозит. Все, что от вас требуется, — это немного мне помочь и, возможно, поделиться с ней частицей своего хаоса.
— Я уже пообещал вам подумать над этим. — Заканчивая фразу, Раф накинул куртку и стоял в дверях со шлемом в руке.
Быстро пройдя по дорожке к своему мотоциклу, он умчался в ночь. Даже если Раф и убеждал себя не делать глупостей, он все же пропустил нужный поворот и, вместо того чтобы поехать домой, направился на работу.
Паркуя мотоцикл возле полицейского управления, Раф в сердцах бормотал ругательства на родном испанском.
Служба у него была такая, что он часто появлялся на работе в самое разное время суток, так что никто не увидел ничего необычного в том, что он решил в одиннадцать вечера заскочить к себе в кабинет, чтобы поработать с компьютером. Сам себе Раф сказал, что делает работу, за которую ему платят, а вовсе не использует федеральную собственность в личных целях, однако убеждал он себя в этом не слишком старательно.
Работал Раф быстро. Он знал, что ее зовут Стефани, знал название ее банка и знал, в каком именно филиале банка она работает кассиром. Очень скоро он уже выяснил ее полное имя, дату рождения, номер домашнего телефона и адрес.
Он заметил на ее пальце обручальное кольцо. И в первый раз, и во второй. Хотелось бы знать, вместе ли они живут?
Раф решил, что подъедет к дому Стефани, проверит, горит ли там свет, и уедет.
И снова мотоцикл помчал его по нужному адресу в южную часть Остина, туда, где высились похожие на спичечные коробки многоквартирные дома.
Жила Стефани в доме номер два, в квартире под номером триста восемнадцать. Раф взглянул на часы. Половина двенадцатого. Во многих окнах третьего этажа горел свет, но он не знал, какое из окон ее, как не знал и того, одна ли она.
Он подошел к подъезду, подумывая, не позвонить ли в ее квартиру, но тут из подъезда вышла пара, и парень вежливо открыл перед ним дверь, пропуская в подъезд.
Конечно же, ему следовало бы прочесть этой парочке лекцию об основах безопасности жизни, но вместо этого Раф пробормотал «спасибо» и вошел.
По возможности Раф старался не пользоваться лифтом, вот и на этот раз он поднялся на третий этаж по лестнице, пропахшей затхлостью и средством от тараканов.
Свет в коридоре был тусклым, а ковер давно пора было бы заменить. Краска на стенах кое-где облупилась, по все же здесь было довольно чисто. В этом доме жили те, кто не собирался задерживаться в Остине надолго, или те, кто приехал недавно и еще не успел обзавестись приличным домом. Еще здесь жила молодежь и разведенные одинокие женщины и мужчины. Раф отыскал дверь с табличкой «318» и заметил под дверью свет. Он приложил ухо к двери и услышал голоса. Раф уже собирался уйти, когда до него дошло, что это работает телевизор.
Понимая, что поступает как безумец, он постучал в дверь.
После довольно продолжительной паузы женский голос из-за двери спросил:
— Что вы хотите?
Радует уже то, что хотя бы один человек в этом доме понимает необходимость соблюдения мер предосторожности, подумал Раф, хотя и почувствовал раздражение из-за того, что Стефани ему не открыла. Может, она там не одна? Он сказал:
