Ирада Вовненко - Дресс-код вдохновения

– В восемнадцать лет я романы крутил, – рассмеялся Максим.

Звонок мобильного телефона разрушил шаткую гармонию.

– Да, дорогая, обязательно заеду и хлеб тоже куплю. Целую.

Юлия почувствовала подступающий к горлу комок. Даже дышать стало труднее. Она прикусила губу. Максим снова повернулся к ней как ни в чем не бывало.

– Кстати, хотел тебя спросить. О чем ты сейчас пишешь? Ты, кажется, готовила статью про поклонника Стивена Спилберга? – Он пытался выглядеть как можно заинтересованнее.

– Это было три месяца назад, – Юлия покраснела от досады. – Какая разница, о чем я пишу. Я больше не хочу кофе, он здесь отвратительный, и вообще, опаздываю в редакцию. Пока. – Она встала. Схватила пальто и стремительно зашагала к выходу. На ходу обернулась: – Я больше не хочу. Понятно? Вот так – не хочу, и все.

Максим что-то говорил ей вслед, но Юлия не слушала.

– Не хочу, – повторяла она про себя.

В коридоре редакции клубился дым. Наверное, курение является неотъемлемой частью творческого процесса, или журналистам нравится так думать, с удовольствием затягиваясь и обсуждая при этом последние новости и сплетни.

Некурящим сотрудникам, к которым относилась и Юлия, просто невозможно было дышать. В своем личном кабинете курил только главный редактор. Юлия поприветствовала коллег, повесила пальто на вешалку и заняла свое рабочее место. Включила компьютер и молча смотрела на экран, пытаясь успокоиться.

– Юленька, зайди ко мне. – Главный редактор подошел к ней и пробарабанил пальцами по столу. – Есть интересное предложение.

– Хорошо, – сказала она негромко, пытаясь выглядеть как можно спокойнее.

Но через пять минут она уже рыдала в его кабинете. Главный редактор был ее старшим другом, беспокоился за нее. Вот и сейчас разволновался, покраснел от сопереживания:

– Юлька, ну ты же красивая женщина, у тебя все мужики, так сказать, в кармане, или как там еще говорят. Что ты без конца рыдаешь? – Достал очередную сигарету и жадно закурил. – У тебя семья прекрасная, и работу ты любишь. Кончай свои бабьи сопли.

– Да. Да, я сейчас успокоюсь, просто не представляю, как мне жить без него. Понимаете, понимаете? Он меня предал. И, наверное, уже забыл.

– Ну и замечательно. И ты забудь. Лучше слетай в Париж. – Он подошел к ней и погладил по голове. – Как тебе идея?

– А что там делать, в Париже?

– Написать статью, Юленька. Когда еще такая возможность представится – слетать в Париж за счет редакции? – Главный редактор достал из буфета бутылку дорогого коньяка и два длинноногих фужера богемского стекла.

– Надо сказать секретарю, чтобы приобрела какие-нибудь приличные рюмки, а то пить коньяк из рюмок для вина – как-то не эстетично. Как ты думаешь?

Юлия попыталась изобразить улыбку:

– Был бы коньяк…

– Давай о деле. Нужна статья о том, как временные объекты архитектуры становятся символом города. Соображаешь? – Главный редактор поднял фужер, будто бы произнося тост.

– Вы имеете в виду Эйфелеву башню? – В глазах Юлии появился интерес. Она любила свою работу.

– Молодец! Быстро схватываешь. – Шеф подмигнул и выпил залпом коньяк. – Так-то оно лучше. Покупай билет с ближайшим вылетом, и – на три дня в столицу моды. Гостиница и билеты за счет редакции, разумеется.

– Спасибо вам. Мне как раз сейчас необходимо побыть одной.

– И по магазинам тоже не забудь прошвырнуться. Заодно мне галстук привезешь. Какой помоднее. Доверяю твоему вкусу. Ну, успокоилась немного? Я тебе скажу, что из-за мужчин вообще не стоит расстраиваться. – Едва затушив предыдущую сигарету, он зажег следующую. Юлия старалась дышать по возможности неглубоко.

– Как дочка-то поживает? – спросил шеф, отгоняя дым от лица широкой короткопалой ладонью.

– Нормально. У нее своя жизнь. Вспоминает обо мне, когда деньги нужны или косметика. Для нее сейчас друзья важнее всего. Думает, что это – самое главное в жизни. Хотя я сейчас плохой советчик. Сама ничего не понимаю. Так, живу сплошными эмоциями. Эмоционирую, так сказать, по каждому поводу. – Она повернула голову к окну, демонстрируя свой безупречный профиль.

– А для чего же еще жить, если не для эмоций, Юленька, дорогая. Это единственное, что хоть чего-то стоит. Все остальное вообще не имеет никакого смысла. Вот увидишь.

За окном падал снег. Началась зима, а она не заметила. Странная грустная женщина была не очень наблюдательной.

Юлия, Егор. Декабрь. White tie

Отправитель:

957 12 21

7 декабря 05.06

«Сынок, когда ты проснешься, я уже буду в самолете. Будь умным. Слушайся Таисию Львовну. Звони!»

Отправитель:

957 12 21

7 декабря 05.07

«Пашка, все, встречай в аэропорту! Егор».

Отправитель:

957 55 57

7 декабря 07.00

«Танюша, до встречи через неделю! Год заканчивается, и я эгоистично рада. Верю пока что в такие старые, старые штуки, как новый месяц, новый день, новая жизнь и так далее. Еще бы немного счастья на самом деле».

Вылет был ранним. Юлия проснулась с предчувствием того, что с ней должно произойти что-то очень хорошее. С ней, странной грустной женщиной, в которую она превратилась. Ко всему прочему, сегодня было седьмое число. Когда ты с легкостью встаешь с утра, наблюдая за своим отражением в зеркале, и понимаешь: все, что ты делаешь, делаешь правильно. Есть не хотелось. Она сварила кофе. По старой привычке не любила пользоваться кофе-машиной и варила кофе в небольшой джезве. Так он получался более ароматным и крепким. Нарезала лимон и опустила ломтик в чашку. Уже год Юлия пила кофе без сахара. Сначала было невкусно, но постепенно она привыкла и полюбила этот терпкий вкус.

Заказала такси. Своего черного котенка, получившего имя Моцарт, бережно отдала на передержку соседке – дочь часто задерживалась по вечерам и не была идеальной хозяйкой. Не забыла присовокупить корзину кошачьего корма. С собой взяла небольшую сумку – платье «на всякий случай», книга Гессе и компактного размера ноутбук – подарок редакции на день рождения. Он стал ее неразлучным спутником и верным другом, хранящим самые сокровенные мысли. С ним она могла быть откровенной, зная, что он не предаст. Посмотрела еще раз оценивающим взглядом на свое отражение в зеркале и аккуратно прикрыла дверь.

Таксист оказался на редкость общительным и всю дорогу рассказывал Юлии анекдоты. Она слушала и смеялась, запрокидывая назад голову. Теперь странная грустная женщина удивленно смотрела на нее со стороны. Анекдоты казались Юлии удачными, а таксист – симпатичным и милым.