Лайза Роллингз - Укради мое сердце

— Ты все-таки вызвал врача? — с подозрением спросила Дженни.

— Нет. Однако, если это он, мы не станем отказываться от его услуг.

— Не смеши меня, — фыркнула Дженни и решительно направилась к двери. — Это явно не врач.

Она распахнула дверь и уставилась на женщину лет пятидесяти в ночнушке, поверх которой был накинут старый халат.

Не хватает бигуди на голове и пушистых тапочек на ногах, подумала Дженни, хотя ей сейчас было совсем не до смеха.

— Ну? — вопросительно сказала Дженни.

— Вы хоть знаете, сколько времени, мисс как-вас-там? — поинтересовалась женщина, буравя Дженни злобным взглядом маленьких бесцветных глазок.

— А вы сами-то знаете? — огрызнулась Дженни. — Вы вообще кто и почему ломитесь ко мне в квартиру посреди ночи?

— Я ваша соседка, — провозгласила женщина. — И вы не даете мне спать уже полночи!

— Интересно, каким образом?

— Моя спальня находится за стеной вашей ванной комнаты, и мне все слышно. Все! — подчеркнула она.

Перед мысленным взором Дженни пронеслись картины того, как они с Кевином занимались любовью в душе. Дженни никогда не страдала молчаливостью, а уж когда занималась любовью — и подавно. Кевин иногда подшучивал над ней, говоря, что, вероятно, все соседи завидуют им, когда слышат стоны Дженни. Выходит, он был недалек от Истины.

— У нас очень тонкие перегородки, — продолжала соседка. — И я не желаю, слышите, не желаю слушать всю ночь шум воды!

— А если мне плохо, что делать? — поинтересовалась Дженни.

— Вызывайте «скорую»! Или терпите до утра.

— Ха! — сказала возмущенная Дженни. — Вы тоже терпите до утра или ходите под себя?

Лицо соседки побагровело.

— Я заявлю в полицию!

— Да плевать я на вас хотела, — заявила Дженни, которая снова почувствовала приступ тошноты. — Я буду ходить в свой туалет и мыться в своей ванной, когда захочу и сколько захочу. Я не включаю музыку громко, не пою арии и не устраиваю дебоши, так что оставьте меня в покое! — С этими словами Дженни захлопнула дверь.

— Ненормальная какая-то, — сказал Кевин, который все это время стоял за спиной Дженни. — Что ж нам теперь в туалет не ходить ночью?

— Пусть она не ходит в свой, если такая умная, — проворчала Дженни и бегом кинулась в ванную, где снова включила воду.

— Пошла к черту! — крикнула она, услышав стук в стену.

Раз уж тебе все слышно, я постараюсь, чтоб у тебя уши краснели оттого, что ты можешь подслушать, мысленно пообещала Дженни соседке.

Утром Дженни все еще мучили приступы тошноты. Она ощущала такую слабость, что пришлось позвонить мистеру Чависки и попросить выходной.

— Может быть, вам следует обратиться к врачу? — обеспокоенно спросил он. — Не стоит пускать все на самотек.

— Со мной все будет хорошо. Если к обеду не станет легче, то я вызову доктора, — пообещала Дженни.

У мистера Чависки недавно родилась дочь, и он почти не появлялся в первую после ее рождения неделю в «Рио», но сейчас снова вернулся к своим обязанностям. Теперь он стал еще жизнерадостнее. Ему хотелось со всеми делиться своим хорошим настроением, и потому он приходил в уныние, когда кому-нибудь было плохо.

— Вам ничего не нужно, Дженни? У вас все есть? — спросил мистер Чависки, и Дженни мысленно улыбнулась, представив, как босс лично готовит ей бульон.

— Да, у меня все есть, — подтвердила она. — Кевин ухаживает за мной.

— Он нашел работу?

Дженни вздохнула.

— Еще нет, — после некоторой паузы сказала она. — Но у него остались некоторые сбережения, да и я кое-что откладывала.

— Вы говорили мне, что Кевин разбирается в антиквариате? — спросил мистер Чависки.

Дженни поморщилась. Ей до сих пор были неприятны любые напоминания о краже.

— Да, разбирается. Или разбирался.

— Такие навыки не утрачиваются, — наставительно сказал мистер Чависки. — Он не мог бы помочь мне, Дженни?

— Какого рода помощь требуется?

— У моей жены есть старинная шкатулка. Досталась в наследство от прабабки. Мне бы хотелось знать ее реальную стоимость. Вдруг шкатулка окажется ценной.

Дженни понимала, что мистер Чависки по доброте душевной использует этот предлог, чтобы помочь Кевину с работой. Она взглянула на своего возлюбленного, который в данный момент жарил блинчики и напевал себе что-то под нос.

— Думаю, он сможет вам помочь, — сказала Дженни.

— Буду очень благодарен. Пусть приезжает сегодня после обеда прямо ко мне в кабинет. Я принесу шкатулку.

— Без проблем, — ответила Дженни и поспешила распрощаться, так как у нее внезапно закружилась голова.

Она добралась до кровати и в изнеможении упала на нее.

— Как дела? — спросил Кевин, заглянувший в комнату.

— Люстра кружится, — пожаловалась Дженни, — а в остальном все в порядке.

— Чависки не возражал против того, чтобы дать тебе выходной?

— Нет. И у него к тебе просьба.

— Ко мне? — удивился Кевин. — Какая же? Он внезапно исчез, так как ощутил, что блинчики начали пригорать.

Интересно, как Кевин отнесется к предложению мистера Чависки? — подумала Дженни. Вечно я сначала пообещаю, а потом подумаю, могу ли я эту просьбу выполнить.

Однако она не сомневалась, что ради нее Кевин обязательно поедет к Чависки, чтобы посмотреть шкатулку.

Чависки сделал для Дженни много добра, неужели она не сможет отплатить ему такой мелочью, как осмотр старой безделушки? Хотя что толку от этого Чависки? Пусть даже шкатулка окажется дорогой, не будет же он ее продавать! И что толку от этого нам? — подумала Дженни.

Кэтрин сидела на кровати и думала. Вот уже вторые сутки, даже ночью, просыпаясь, она вновь и вновь возвращалась к мучившей ее проблеме. Мистер Кройден должен позвонить сегодня, чтобы узнать, что она решила. Кэтрин приняла решение почти сразу же после того, как он объяснил ей суть ситуации, однако никак не могла решить, что же ей делать.

О том, чтобы посоветоваться с Питером, не могло быть и речи. Это только ее проблема. Проблема, касающаяся двух сестер-близняшек.

Кэтрин вышла из задумчивости, взглянула на телефон и сняла трубку. Еще накануне Кэтрин выведала у матери номер телефона Дженни под предлогом того, что потеряла записную книжку. Безусловно, надо было еще позавчера позвонить сестре. Однако вопрос в том, захочет ли Дженни разговаривать с Кэтрин.

— Алло? — Голос Дженни звучал как-то слабо.

Кэтрин сглотнула слюну и произнесла как можно более жизнерадостным тоном:

— Привет, Дженни, как дела?!

Последовало непродолжительное молчание, видимо, Дженни обдумывала, положить трубку сразу или все-таки узнать, чего хочет сестра.

— Здравствуй, Кэтрин, — отозвалась наконец Дженни. — Не думала, что ты знаешь номер моего телефона.