Патриция Макдональд - Пока ты со мной
— Линда мне позвонила в тот вечер, когда приехала в Бейланд, — сочувственным тоном сообщила Филлис. — Мы с ней здорово поговорили по душам. Я была так рада слышать ее голос.
Дженни слабо улыбнулась:
— Да, я понимаю.
— Она мне о тебе рассказывала. Говорила, что специально приехала сюда, чтобы разыскать тебя.
— Правда?
— Она так тобой гордилась. Сказала, что обязательно хочет нас с тобой познакомить… Видишь, как все обернулось. Я прямо сама не своя.
— Еще бы, — угрюмо буркнула Дженни.
— Послушай, я знаю, что ты шла в библиотеку. Тебе, наверно, нужно готовить уроки…
— Нет, я тут с подругой встречаюсь.
Филлис сокрушенно вздохнула:
— Мы с Линдой тоже любили встречаться здесь, когда были в твоем возрасте. Бывало, сидим, разговариваем, пьем газировку. Эх, вот были денечки…
— Я рада с вами познакомиться, — смущенно произнесла Дженни.
— Послушай, Дженни… Я не знаю, может быть, это покажется тебе навязчивым…
— Что? — насторожилась Дженни.
Филлис показала на скамейку рядом с Дженни, как бы спрашивая разрешения присесть. Девочка пожала плечами, и Филлис присела на самый краешек.
— Понимаешь, мы с Линдой должны были встретиться перед ее отъездом. И теперь у меня такое ощущение, словно я упустила свой шанс, а другого уже никогда не будет. Вот если бы ты могла уделить мне минутку-другую, рассказать о вашей с Линдой встрече… Как ты сама восприняла ее появление — словом, мне все про нее хотелось бы знать. Я понимаю, как тебе сейчас тяжело, но для меня это и вправду очень важно.
Дженни взглянула на часы. Пегги должна была появиться через несколько минут, так что время у нее было. К тому же поговорить о Линде с ее старой подругой было бы здорово. Вот человек, которому это действительно интересно.
— Ладно, давайте, — сказала Дженни. — Ой, я так рада! — воскликнула Филлис.
Она вздохнула и уселась на скамейке поудобнее. Дженни смотрела через улицу на парк, где цвели яблони. На глазах у девочки выступили слезы. Не раз они вместе с Пегги гуляли здесь по аллеям, бросали камешки в пруд и делились самыми сокровенными своими мыслями. Дженни попыталась представить себе, какой была Линда в ее возрасте.
— А вы рассказывали друг другу секреты и все такое? — спросила она у Филлис.
— Еще бы! Мы делились мечтами, фантазиями, разговаривали о будущем. Надо же, я даже не успела спросить Линду по телефону, чем она в последнее время занималась.
— Она работала в отделе женской одежды большого магазина, — с готовностью сообщила Дженни. — В Чикаго. Начала продавщицей, потом стала менеджером.
— Неплохая работа. Линда всегда любила хорошо одеться, — наудачу бухнула Филлис, надеясь, что не попала пальцем в небо.
— Да, она тоже так говорила! — взволнованно закивала девочка. — А вы кем стали? — уже гораздо теплее спросила она.
Филлис заколебалась.
— Писательницей или кем-то в этом роде.
— Здо́рово! И про что же вы пишете?
— Так, всякую всячину. А сейчас я серьезно работаю над новой книгой, — махнула рукой Филлис. — Давай лучше поговорим о Линде. Она, на твой взгляд, здорово изменилась?
— Откуда мне знать? Я же ее раньше не видала.
— Ну разумеется. Это был дурацкий вопрос. Я хотела спросить, выглядела ли она здоровой, счастливой?
— Не знаю. — Дженни пожала плечами. — Все вокруг говорили, что мы с ней очень похожи. А одета она была красиво.
— Да, ты и в самом деле похожа на нее. Вот почему я сразу догадалась, что ты — это ты.
Дженни улыбнулась, польщенная.
— Наверно, ты очень удивилась, когда узнала, что Линда — твоя настоящая мать.
Дженни кивнула, лицо ее приняло мечтательное выражение.
— Я всегда пыталась представить себе, какая она. А в жизни она оказалась еще лучше, чем я воображала.
Отличная цитата для статьи, подумала Филлис. Статейка получится — первый класс, у читателей глаза будут на мокром месте.
— Должно быть, это было для тебя чудесным сюрпризом, — сочувственно кивнула она. — А твои приемные родители? Они тоже обрадовались?
Дженни презрительно фыркнула:
— Ага, прямо полопались от счастья.
Филлис моментально навострила ушки. Тише, не торопись, сказала она себе.
— Что ж, родителей тоже можно понять — проблема-то деликатная.
— Деликатная! — возмутилась Дженни. — Да моя мать практически выставила ее за дверь. — Она горько покачала головой. — Я жутко разозлилась. Представляете, ко мне наконец пришла моя настоящая мама, а матери на это наплевать. Она даже не пыталась изобразить вежливость.
Филлис осторожно сказала:
— А Линда мне ничего об этом не сказала. Должно быть, переживала — она всегда была излишне чувствительной.
— Еще бы. — Дженни была счастлива, что хоть кто-то из взрослых разделяет ее чувство. — Она не подавала виду, но я-то знаю. Мы с Линдой вообще очень похожи. Я была ужасно расстроена, а маме было наплевать.
— Наверно, она ревновала тебя к Линде. Сама понимаешь — вдруг, откуда ни возьмись, еще одна мама.
— Все было еще хуже, — доверительно сообщила Дженни. — Она не хотела, чтобы я вообще встречалась с Линдой, разговаривала с ней и все такое.
— Ну да?
Филлис почувствовала, как в ней нарастает возбуждение. Конечно, сентиментальная статья — штука хорошая, но здесь пахло кое-чем покруче. В наши дни ревность и ненависть — товар более ходкий, чем слезы. Если взять хороший ракурс, можно раскрутить эту историю так, что пальчики оближешь.
— Матери становятся просто полоумными, когда речь заходит о защите их детей, в особенности если в семье один ребенок. У тебя есть братья или сестры?
— Нет. Мама была беременна, но ничего не вышло.
— Давно это случилось?
— Нет, с месяц назад. С тех пор мама просто сама не своя.
— Какое несчастье, — вздохнула Филлис, и ладони у нее вспотели от азарта. — Когда женщина теряет ребенка, нередко наступает депрессия, а то и помутнение рассудка.
— Это точно. Она ждала этого ребенка, словно какого-нибудь чуда Господня. А когда случился выкидыш, мама превратилась в ходячее привидение. Мне было ее ужасно жалко, хотя на самом деле нерожденный младенец — это ведь не настоящий человек, правда? Я вообще не понимаю, зачем ей понадобился еще один ребенок. Она ведь уже старая. Но я изо всех сил старалась проявлять сочувствие, помогать ей по дому и все такое. А потом, когда убивают мою настоящую, родную мать, мама даже не может сделать вид, что расстроена. По-моему, она даже рада.
