Милли Крисуэлл - Беда с этой Мэри
Но по омерзительной ухмылке Дэна Галлахера было видно, что он не поверил ни единому слову.
— У меня сейчас нет времени обсуждать это. Но если окажется, что мой сын заболел по вашей вине, мисс Руссо, я пришлю к вам своего адвоката.
ЖАРЕНЫЙ ЦЫПЛЕНОК ПО РЕЦЕПТУ ДЭНА
Полуторафунтовый цыпленок, 2-3 зубчика чеснока, 2 чайных ложки эстрагона или розмарина, 2 столовых ложки рубленой петрушки, 1 чайная ложка базилика или орегано по желанию, 3-4 ломтика лимона, соль и перец по вкусу.
Промыть и высушить тушку цыпленка. Нарезать чеснок на тонкие дольки и нашпиговать им цыпленка, поместив чеснок под его кожу. В полость выпотрошенного цыпленка поместить оставшийся чеснок, ломтики лимона и петрушку. Смазать цыпленка оливковым маслом и уложить его на сковороду. Посыпать солью, перцем, эстрагоном и порубленной петрушкой.
Запекать при 180 градусах в духовке в течение часа или до тех пор, пока выделяющийся сок не станет прозрачным.
Рассчитано на 4 порции.
Глава 8
Мэри ворвалась в педиатрическое отделение благотворительной больницы Мерси и решительно двинулась по коридору. Она должна была бы прийти в ярость, оттого что Дэниел Галлахер разговаривал с ней так грубо и оттого что он обвинил ее в болезни сына. Каждый человек в здравом уме разгневался бы, но Мэри не могла держать зла на Дэна. Она понимала, что он обезумел от страха, и причина тому была весьма серьезная. Если бы нечто подобное произошло с ней, она, вероятно, вела бы себя точно так же. Ну, может быть, не так грубо и заносчиво, но, конечно, была бы очень расстроена.
Справившись на сестринском посту, каково состояние Мэтью, Мэри получила ответ, что он все еще в отделении хирургии.
«В хирургии! Должно быть, его отец потерял голову от беспокойства», — думала она, ускоряя шаги и направляясь в приемную отделения детской хирургии, где дежурная сестра объяснила ей, как найти Дэниела Галлахера.
Он сидел на ярко-синем виниловом диванчике, подпирая голову руками, и вид у него был такой, будто он потерял лучшего друга. За его спиной резвились герои какого-то мультика, равнодушные к его несчастью.
Мэри ощутила укол в сердце — ей стало жаль его, таким уязвленным и ранимым он выглядел.
— Мистер Галлахер, — тихонько окликнула она его, и он поднял голову, удивленный ее появлением. — Прошу простить мое вторжение. Я… Как дела у Мэта? Я места себе не находила с той минуты, как его увезла «скорая». Я освободилась пораньше, чтобы удостовериться, что он вне опасности.
Она прочла на его лице замешательство и благодарность. Он печально улыбнулся и сделал жест рукой, предлагая ей место рядом с собой на диванчике.
— Я рад, что вы приехали.
Но не такого приветствия она ожидала. Хотя они оказались сейчас наедине, у Мэри возникло искушение выдерживать существующую между ними дистанцию по тысяче разных причин, из которых не последней была та, что она сознавала, сколь сильное и странное притяжение существует между Дэном и ею. Но ей показалось, что сейчас ему очень нужен друг. Поэтому она сняла жакет и села рядом.
— Благодарю вас за то, что пришли. Я собирался позвонить вам, чтобы извиниться. Приношу свои глубочайшие извинения. Надеюсь, вы меня простите.
Отправляясь в больницу, Мэри переоделась в свободные черные брюки и красный кашемировый свитер, но даже в этой теплой одежде она ощутила дрожь. По спине забегали мурашки, когда она услышала просьбу в охрипшем от волнения голосе Дэна.
В семье Руссо нелегко и нечасто даровали прощение. Но сейчас Мэри показалось, что этот человек искренне раскаивается, что его терзают угрызения совести, и она решила на этот раз отступить от своих правил.
— Извинение принято. Значит, как я понимаю, причиной болезни вашего сына не было пищевое отравление?
Дэн покачал головой.
— Острый приступ аппендицита. Сейчас его оперируют. Доктор говорит, это вещь вполне обычная, уверяет, что мне не следует беспокоиться, но я в ужасе от мысли, что вдруг что-то пойдет не так. Мэт такой маленький и беспомощный…
Если бы что-нибудь случилось с Мэтом… Дэн не мог даже помыслить о такой вероятности.
Мэри повернулась к Дэну и накрыла его руку своей ладонью.
— Все будет хорошо. Дети обладают большой выносливостью и, я бы сказала, упругостью. Они выкарабкиваются из своих болезней, выпрыгивают из них, как мячики. Вот увидите, ничего страшного не случится. Несколько месяцев назад моему племяннику тоже сделали операцию — удалили миндалины, и уже через неделю он снова пошел в школу.
Мэри, правда, предпочла не упоминать о том, что ее мать и бабушка сожгли в церкви столько свечей, что их хватило бы, чтобы освещать весь город Балтимор, и сделали они это, чтобы обезопасить ребенка от осложнений и облегчить выздоровление.
— Очень скоро Мэт снова будет есть пиццу. Как только ему станет лучше, я сама привезу ее ему из ресторана.
— Надеюсь, вы правы. Я в этом не очень сведущ. Мэт долгое время не жил со мной, и я чувствую себя с ним неуверенно, не в своей тарелке. Особенно когда речь заходит о детских болезнях. У него были все классические признаки аппендицита — боль в животе, тошнота, повышенная температура, но я недостаточно разбираюсь в этом, чтобы сразу понять, в чем дело. Шэрон, моя бывшая жена, наверное, знала бы, что делать, но сейчас она бог знает где.
Это откровение удивило Мэри.
— Так вы разведены?
Мэри была не в силах скрыть облегчение, которое испытала при этом известии, хотя и корила себя за эту детскую глупость.
Дэн кивнул:
— Уже четыре года назад, но Мэт живет со мной всего несколько месяцев. Он переселился ко мне, когда моя бывшая жена пришла к выводу, что у нее недостаточно материнских чувств, чтобы он заполнил всю ее жизнь, и бежала со своим инструктором по аэробике.
— Господи! — У Мэри, фигурально выражаясь, отвисла челюсть, но она тотчас же взяла себя в руки и закрыла рот с такой силой, что зубы клацнули. — Я не могу поверить, что мать может оставить своего ребенка!
Что же за женщина была Шэрон Галлахер? София назвала бы ее бессердечной путаной, и в данном случае Мэри была склонна согласиться с ней.
Дэн скорчил гримасу:
— Я тоже не могу. Это очень повредило Мэту. Он не понимает, в чем провинился, если мать бросила его вот таким образом. И он почему-то убежден, что в этом виноват я.
— Я уверена, что он просто уязвлен и обижен. В конце концов он все поймет и оценит правильно.
Мэри сжала его руку, стараясь выразить этим пожатием все сочувствие, которое испытывала к нему, утешить его. Этот человек попал в тяжелую ситуацию. Он не мог защитить себя, не очернив мать мальчика, оказавшуюся отпетой стервой.
