Дафна Клэр - Там, где растут подсолнухи
— Подожди здесь, — предложил Джас. — Я пойду возьму наш заказ.
Блайт села и постаралась выбросить из головы случай на пляже. Когда она подняла голову, ее собственное отражение взглянуло на нее из стеклянной витрины магазина.
Блайт замерла, приглядываясь к себе. Вот ей бы еще волосы попышнее да прибавить несколько сантиметров росту. И еще лицо не сердечком, а классическое, овальное, и тогда она станет по-настоящему красивой, а не миленькой. Она, конечно же, знала, что многие люди думают, что она имеет все, о чем могла бы мечтать любая девушка. И что хочет видеть в девушках каждый мужчина.
Но неужели Джасу нравится в ней только милое личико и умение с готовностью слушать все, что он говорит?
Несмотря на то что день был жарким, ее зазнобило. Джас вышел, и за ним, громко хлопнув, закрылась дверь кафе. Он улыбнулся ей.
Глава девятая
Джас обнял ее за талию и повел к машине.
— Мы можем поесть на пляже, — предложила Блайт, — пока еда еще не остыла.
— Но мы уже через десять минут будем дома. Здесь слишком людно.
Она взяла пакет с рыбой и чипсами и держала его, пока они ехали к дому. Прижимать к себе теплый сверток было до странности приятно. Когда они выехали из города, Блайт осторожно спросила:
— Та маленькая девочка на пляже…
— Какая девочка?
— Ну та, у которой синдром Дауна…
На его щеке дрогнул мускул.
— Так что с девочкой?
— Она тебе о чем-то напомнила?
— Ты про что? — спросил он агрессивно.
— Ты так смотрел на нее, просто пялился.
Он насторожился и с силой сжал руль.
— Я, кажется, задумался о чем-то.
Свет померк. Он увидел счастливую семью — любящего отца и мать, которые гордятся дочерью, ее маленькими достижениями, ребенка, которого холят и лелеют, которым гордятся. И тот факт, что она родилась не такой, как другие дети, уже не важен. Джас видел, что она была ненормальным, но любимым ребенком. А что, если он ненавидит всех детей за то счастливое детство, которого сам не имел?
Блайт взглянула на его хмурое лицо и потянулась, чтобы взять его руку и пожать, даря ему тепло и сочувствие.
Какое-то время он сопротивлялся. Но вот он расслабился, и их пальцы переплелись. Она предлагала ему новую жизнь. Он разжал руку, только когда они уже подъехали к дому.
Джас разложил привезенную снедь по тарелкам, и они вышли на веранду. В доме было душно, а на веранде свежий воздух приносил желанную прохладу.
Блайт сказала, что ни к чему брать ножи и вилки — все равно ими неудобно есть рыбу и чипсы. Доев, Блайт собралась помыть руки, но Джас удержал ее, и она рассмеялась от удовольствия, когда он принялся слизывать с ее пальцев приставшие крошки. Затем он начал целовать пальцы, ладонь, и ее смех затих, веки опустились. Она прикрыла глаза, чувствуя растущую страсть.
— Здесь так жарко! — пожаловалась она, оказавшись в спальне.
— Хочешь вернуться на веранду? — предложил он. — Если кто-нибудь пройдет по дороге…
— Тогда, может быть, на задний двор? Там нас никто не увидит.
Он соорудил ложе в высокой мягкой траве, расстелив одеяло под старым раскидистым сливовым деревом, которое Блайт запомнила с детства. Высокая трава скрывала их обнаженные тела.
Из-за сливового дерева поднималась полная луна. Ее лучи заливали все предметы серебристым светом, заставляя их отбрасывать серые тени. Кожа Блайт покрылась мурашками, она чувствовала, как обтекает ее тело вечерний воздух. Каждое прикосновение Джаса она ощущала как ожог, когда он проводил пальцами по ее телу, обрисовывая контуры ее груди, живота, бедер.
Повернув голову, она не отрываясь смотрела на Джаса, плечи которого посеребрил лунный свет.
Его рука исследовала ее тело, опускаясь по бедру, по щиколотке к ступне. Когда он поцеловал щиколотку, она мягко засмеялась. Одним пальцем он нежно провел по всей длине ее стройной ноги.
— У тебя такие красивые ноги, — сказал он.
— Мне всегда хотелось, чтобы они были подлиннее.
— Почему?
Он дотронулся до ее гладкого живота, заставив ее порывисто вздохнуть.
— Ты прекрасно сложена. Знаешь, если измерить твой рост и сравнить его с длиной ног, то это отношение, наверное, соответствует золотому сечению.
Блайт не могла удержаться от смеха.
— Почему ты так думаешь?
Джас провел по ее груди и наклонился над ней. В его голосе звучала улыбка.
— Действительные члены общества Фибоначчи при вступлении в общество должны были измерять своих жен или подруг.
— Давай отложим это на потом. Что, если мои размеры не будут соответствовать? Ты будешь разочарован?
— Нет, никогда. Ты не можешь разочаровать меня.
Его слова отдавались эхом в ее сердце.
Она пригладила его волосы, провела по плечу, пробежала вниз по его руке и пристроила ее туда, где ей больше всего нравилось. И не смогла сдержать вздоха, когда он понял ее невысказанный сигнал. Когда он придвинулся поближе и склонился над ней, она увидела в его сияющих глазах страстное желание.
Перед тем как его рот коснулся ее трепетных губ, одновременно нежных и требовательных, он прошептал:
— Я люблю тебя.
Он подождал ее ответной реакции, прежде чем поцеловать ее глубже, горячо, так, что мысли Блайт совсем затуманились. Его язык и пальцы приносили ей несказанное удовольствие.
Она дошла до высшей точки наслаждения так быстро, что не сумела предупредить его. Он продолжал целовать и ласкать ее, пока ее крик не затих и она не обмякла в его руках, спрятав лицо у него на плече.
— Прости, — прошептала она.
— Простить? За что? — Джас гладил ее волосы.
— Я… не дождалась тебя.
— Глупости. Это было замечательно. То, что я сделал для тебя, и для меня очень, очень приятно. Вот, посмотри сама.
Он взял ее за руку и заставил сжать в ладони свою напряженную плоть.
— Хотя, — продолжил он, — лучше не стоит.
Она почувствовала, как под ее ладонью пульсирует горячая кровь, и улыбнулась.
— Если ты хочешь сделать это для меня…
— Нет, я бы хотел кончить внутри твоего прекрасного тела… если ты не возражаешь.
— Я рада тебе, — сказала она, придвигаясь к нему, — я всегда рада тебе.
Она и не думала, что ей снова удастся достигнуть оргазма, но когда он уже был близок к концу, она была вместе с ним. А над ними с неба падали звезды, и весь мир погрузился во тьму, в которой они были одни, медленно возвращаясь к реальности.
Это было чудесное время, когда они делили друг с другом удовольствие в своем уютном замкнутом мирке. Они гуляли босиком по песку, позволяя волнам омывать их ноги. С аккуратно подвернутыми брюками, мокрыми ногами, покрытыми прилипшим песком, Джас бродил по пляжу, обняв Блайт за талию. Его глаза улыбались ей, и она улыбалась ему в ответ.
