Эмили Маккей - Страстная бунтарка
— В конце концов мама успокоилась, — сказала Лейси. — Думаю, причина была в стипендии. Десять учеников с лучшей успеваемостью по естественным дисциплинам могли получить стипендию для обучения в любом из американских университетов, при условии, что они выберут технические специальности.
— Понятно, — пробормотала Уэнди.
Она думала, что за пять лет хорошо узнала Джонатана, но, видимо, это было не так. Он утверждал, что порвал связь со своими родными, а на самом деле им помогал. Сможет ли она дальше жить с человеком, который никого не впускает в свою душу?
— Эй? Ты уснула? — Голос Лейси вернул ее к реальности.
— Прости. Я задумалась.
Лейси глуповато улыбнулась:
— Очевидно, о чем-то серьезном. Никто не оставляет такие вкусные вафли недоеденными без причины.
— Я просто думала, как мне ко всему этому относиться.
— К чему?
— К его великодушию. К альтруизму.
— А что тут думать? — Лейси проницательно посмотрела на нее. — Будь у меня такой парень, я бы любила его за эти качества.
— Если бы он их не скрывал, — отрезала Уэнди, отломив кусочек вафли.
— О нет. — Девушка побледнела. — Я заставила тебя усомниться в Джонатане.
— Лейси...
— Это моя вина! — Поднявшись, она разочарованно хлопнула себя руками по бокам. — Он наконец-то обрел свое счастье, а я все испортила.
— Ты ни в чем не виновата. — Встав из-за стола, Уэнди взяла ее руки в свои. — Если кто и виноват, то только сам Джонатан. Он эмоционально закрыт.
— Нет! — воскликнула Лейси. — Он просто... стеснительный.
Уэнди уставилась на нее в изумлении:
— Джонатан? Стеснительный?
— Да, это не очень подходящее слово. Скажем, он просто редко говорит о своих чувствах.
— Или совсем не говорит.
— Но я знаю, что они у него есть. Может, он и не говорит о них с тобой, зато он говорит с Пейтон.
Ее удивлению не было предела.
— Он рассказывает Пейтон о своих чувствах?
— Да. Прошлой ночью я проснулась и пошла попить воды. Прежде чем я успела войти на кухню, я услышала голос Джонатана. Он держал на коленях Пейтон, кормил ее из бутылочки и говорил, что не променяет ее на миллионы конфет.
Что за бред? Какие еще миллионы конфет?
— Тебе это, случайно, не приснилось?
— Нет. Это было наяву. Его слова показались мне странными, но я точно не ослышалась. Я не стала ему мешать и вернулась к себе в комнату.
Уэнди отпустила руки Лейси. Ее мозг лихорадочно работал. Конфеты... Миллионы... Деньги...
Правительственный контракт! Как она сразу не догадалась, о чем идет речь?
Достав из кармана джинсов мобильный телефон, она набрала номер матери. Через несколько секунд та ответила на звонок.
— Привет, мам. Вы уже позавтракали?
Выслушав ответ Мэриан, она закатила глаза:
— Я знаю, что еще рано. Просто мне нужно срочно поговорить с дядей Хэнком. Передай ему, пожалуйста, трубку.
Глава 18
Разговор с Хэнком продлился всего несколько минут. Этого ей оказалось достаточно, чтобы ее подозрения подтвердились. Прервав соединение, она направилась в комнату, где они с Джонатаном провели ночь. Она не нашла там ни его, ни Пейтон. Только двоих детей, прыгающих на надувном матрасе.
Дверь в хозяйскую спальню была открыта. Заглянув внутрь, Уэнди увидела Натали, среднюю сестру Лейси, играющую с Пейтон.
— Дорогая, ты, случайно, не знаешь, где Джонатан?
— Он попросил меня присмотреть за Пейтон, пока он будет принимать душ, — ответила девочка.
Повернувшись, Уэнди направилась по коридору в ванную. Она постучала в дверь, и в ответ услышала: «Одну минуту». Не став ждать, когда он выйдет, она вошла внутрь.
— Какого чер...
— Нам нужно поговорить.
Уэнди закрыла дверь и подняла глаза на Джонатана в тот момент, когда он сорвал с крючка полотенце, чтобы прикрыться. За его спиной лилась вода, наполняя паром маленькое помещение.
Несмотря на переполнявший ее гнев, Уэнди обнаружила, что таращится на его загорелую мускулистую грудь. После того как она целую неделю спала с ним в одной комнате, ей следовало привыкнуть к его мужественной красоте, но этого не случилось. Одним лишь своим видом он пробуждал в ней сексуальное желание.
Заставив себя поднять глаза, она обнаружила, что Джонатан ухмыляется, словно прочитал все ее непристойные мысли. Это еще больше ее разозлило.
— Мой дядя тебя шантажировал?
Каждый мускул на теле Джонатана напрягся, но выражение лица не изменилось. Будь он одет, она, наверное, не увидела бы его реакцию.
— С чего ты это взяла?
— Просто ответь на мой вопрос.
Он открыл рот, но в этот момент раздался стук в дверь.
— Одну минуту, — сказал он то ли ей, то ли тому, кто стоял за дверью.
— Я хочу пи-пи, а другая ванная занята, — послышался детский голос.
Он сердито посмотрел на Уэнди. Пожав плечами, она прошептала:
— Это Сара.
Джонатан указал ей на дверь. Она снова покачала головой.
— Мне очень нужно. Я не могу терпеть.
Сняв туфли и носки, Уэнди бросила их рядом с мусорной корзиной. Джонатан вопросительно поднял бровь, но она, проигнорировав его, отодвинула штору и вошла в душевую кабину. Последнее, что она видела перед тем, как задвинуть штору, было раздраженное выражение его лица. Она вжалась в заднюю стенку, но вода все равно попадала ей на джинсы.
— Заходи, — услышала она его голос, — но только быстрее делай свои дела.
— Ой, дядя Джонни, ты голый! — пропищала девочка.
— Я собирался идти в душ, — сухо ответил он. — Ну? Ты заходишь или нет?
— Если ты не будешь на меня смотреть.
— Я отвернусь. — В голосе Джонатана слышалось нетерпение.
— Иди в душ. Я стесняюсь.
Чтобы освободить ему место, Уэнди шагнула под душ. В следующую секунду Джонатан отодвинул штору и вошел в кабинку. Полотенце, которым были прикрыты его бедра, сползло ниже.
Взгляд Джонатана скользнул по ее телу, которое облепила мокрая одежда, и задержался на сосках, проступивших через ткань кружевного бюстгальтера и тонкого топа. К ее гневу тут же примешалось желание.
Девочка за занавеской запела: «Муравьи идут маршировать». Джонатан поднял бровь, и Уэнди едва сдержала смех. Затем послышался шум сливающейся воды. Мгновение спустя дверь ванной открылась и снова закрылась.
Наконец промокшая до нитки Уэнди осталась наедине со своим почти обнаженным мужем.
— Теперь ты не могла бы выйти из ванной? Я хочу закончить принимать душ. Один.
— Нет, — решительно заявила она. — Я никуда не уйду, пока ты не ответишь на мой вопрос. Мой дядя шантажировал тебя, чтобы ты аннулировал наш брак?
