Моника Айронс - Фамильное кольцо
Малыш тихонько фыркнул.
— Думаешь, он заботится обо мне? Но почему ничего не говорит? Конечно, он очень трудный человек. Но скоро он вернется домой. И тогда мы посмотрим…
Максик не гулил. Он уже спал.
Когда с помощью тренировок и диеты фигура Марии стала прежней, она начала подумывать об обновлении гардероба. Оставив малыша с Клариссой, Мария провела в «Саксе» незабываемое утро.
— Наверное, уже хватит, — наконец виновато сказала она.
Менеджер на мгновение задумалась.
— Но ведь ваш муж не ограничил ваш счет, — заметила она.
Миссис Хантер засмеялась.
— С его стороны это было не слишком разумно!
— Каждому понятно, что вы должны отметить восстановление фигуры.
— Ну, в таком случае заставим мистера Хантера пожалеть о том, что он не назвал конечную сумму, — решительно заявила молодая мать.
Мария удивлялась собственной метаморфозе. Раньше она ни за что не решилась бы потратить на себя столько денег. Однако рождение ребенка придало ей уверенности в себе. В этой стране к матерям относились с большим уважением, особенно к молодым матерям. Странно, но факт…
Для счастья ей не хватало только возвращения Теодора. Она стала матерью и хозяйкой дома. Предстояло выстроить отношения с мужем.
Ее мужем. Она назвала его так инстинктивно, Теодор ей не принадлежал. Но после всего происшедшего было легко поверить, что она может завоевать его…
Мария оставила в магазине гору заказов и ушла оттуда в новом красном платье, которое было словно создано для нее. Красное шло ей больше, чем Авроре.
Сегодня она была без водителя, предпочтя своей машине такси. Погода стояла самая подходящая для прогулки. Мария поднялась по Пятой авеню, весело разглядывая прохожих. Отсюда было рукой подать до бульвара. Она решила выпить там кофе и вернуться домой.
Мария быстро отыскала знакомое маленькое кафе. Рядом стоял многоэтажный дом, в котором жила Аврора. Что-то она поделывает?
Соблазн был слишком велик. В сумке Марии лежало несколько фотографий Максимилиана-прекрасный предлог для визита. Можно будет подразнить соперницу и тонко дать ей понять, что война закончена. Она перешла дорогу и остановилась у парадного. Там был ряд кнопок с маленькой табличкой у каждой. Мисс Андерсон жила на последнем этаже. Мария готова была нажать на кнопку, но тут кто-то вышел из дома, и она шмыгнула в открытую дверь.
Лифт поднялся на последний этаж, и через мгновение она постучала в дверь. Ей открыла горничная в белом фартуке.
— Я миссис Хантер, — представилась гостья. — Хотела навестить Аврору. Она дома?
— Нет, мадам. Хозяйка уехала.
— Ах, вот как… Вы не знаете, куда?
— Точно она не сказала. Говорила только, что собирается в Техас и будет несколько недель переезжать из города в город.
У Марии упало сердце. Эти слова слишком напоминали слова уехавшего мужа.
— А… когда она собиралась вернуться?
— Сказала, что в середине весны.
— Спасибо, — пробормотала Мария и вышла из дома, ничего не видя вокруг.
Тео и Аврора отсутствовали одновременно; оба были в Техасе; оба переезжали из города в город; оба собирались вернуться в середине весны…
Дура, насмешливо сказал ей внутренний голос. Этого надо было ожидать. Мария отчаянно пыталась уверить себя, что это простое совпадение, однако ее вновь приобретенная уверенность в себе убежала без оглядки.
Тео вернулся домой рано утром, не предупредив о приезде. Никем не замеченный, он через галерею прошел в сад.
Мария сидела у фонтана, поставив на скамью плетеную колыбель. Она склонилась над ребенком, полностью поглощенная своим занятием. Теодор видел лишь пухлую ручонку с растопыренными пальчиками. Мария тихонько засмеялась, поймала эту ручку и стала целовать крошечные пальчики. Женщина светилась счастьем. До отъезда Хантер видел ее с ребенком. Тогда на ее лице тоже была написана любовь, но совсем не такая, как сейчас. Тогда она соблюдала осторожность, поскольку рядом был он, Теодор. Теперь же Мария не догадывалась, что за ней наблюдают, и Тео затаил дыхание при виде этого нескрываемого обожания. Мать и дитя жили в другом пространстве, где существовала только любовь. В душе Тео воскресла давно знакомая боль.
Теодору было десять лет, когда однажды по возвращении из школы он увидел, что мать качает колыбель с новорожденным и смотрит в его лицо с тем выражением, с которым раньше смотрела только на старшего сына. Всю свою короткую жизнь Теодор прожил, зная, что является любимцем матери. Он вытеснил из ее сердца даже отца. Это позволяло мальчику чувствовать себя королем. И вдруг все изменилось. Он был низложен и уступил место беспомощному существу, преданностью которому дышало лицо матери.
Конечно, все было не совсем так. Мать не перестала любить старшего сына. Она продолжала выслушивать его секреты, интересовалась его делами и очень гордилась его успехами. Но Тео был вынужден сражаться за ее внимание, и это стало большим потрясением для мальчика, привыкшего быть центром вселенной. Внезапно он перестал быть первым, эта мысль причиняла боль.
Он помнил, чем закончился тот случай. Мать подняла глаза, увидела, что Тео наблюдает за ней, и улыбнулась.
— Подойди и взгляни на маленького Максимилиана Хантера. Разве он не прелесть?
А когда старший сын нерешительно приблизился, мать положила младенца ему на руки.
Он подумал, что сможет завоевать одобрение матери, если станет хорошим братом. Но внезапно его притворный интерес к малышу стал неподдельным. Макс родился с чарующей улыбкой, от которой таяло каждое сердце. Даже серьезный не по годам Теодор не мог ей сопротивляться. Он часто ограждал Максимилиана от опасностей, которые так и манили к себе младшего брата.
Тео любил Макса и пытался защищать его, хотя в конце концов потерпел неудачу. Но за братской заботой скрывалась едва ли осознанная досада на то, что любовь, к которой стремился он сам, неизменно доставалась его младшему брату. Тео думал, что те дни миновали. Однако все повторяется.
Возможно, сейчас Мария заметит его к скажет, как она соскучилась, как рада его возвращению. Что-нибудь в этом роде. То, что будет предназначено только для них двоих и позволит ему понять: их браку пора стать явью.
И тут Мария подняла глаза. На мгновение ему показалось, что она вот-вот бросится навстречу, но женщина сдержалась.
— Подойдите и взгляните на маленького Максимилиана Хантера. Разве он не прелесть?..
11
Сквозь дремоту Мария слышала плач Максика. Он не прекращался. Мать силилась проснуться, однако не могла стряхнуть с себя нежные путы сна. Она так устала… но ребенок нуждался в ней. Наконец она сумела открыть глаза и поняла, что плач прекратился. Уж не приснилось ли ей? Нет, интуиция подсказывала, что малыш действительно плакал и умолк совсем недавно.
