Галина Хребтович - Ловушка (СИ)
Откуда у нее эта твердость духа? Как смогла она противостоять его натиску, напору, сравнимому по силе накала эмоций с тайфуном, сметающем все на своем пути? Александра сама порой недоумевала... Она черпала душевные и физические силы в общении с друзьями, книгами, в музыке, длительных прогулках в лесу. В воспоминаниях... Когда-то, еще "в прошлой жизни", один психолог научил ее несложному приему: у каждого человека есть момент жизни, говорил он, который ничто не омрачает, можно сказать, момент абсолютного счастья, и нужно постараться вспомнить то душевное состояние, задержаться в нем. Раньше она всегда вспоминала свое детство, поездки с бабушкой на море, в Карпаты... В последнее время проверенный прием почему-то не срабатывал, на ум упорно приходили не те воспоминания. Когда она пыталась думать "о хорошем", в голове назойливо возникал образ высокого статного мужчины... А по ночам, свернувшись калачиком на своей кровати, она долго лежала без сна, мысленно воссоздавая все то же красивое, уверенное лицо с прищуренными серыми глазами, ощущала прикосновение уверенных рук, слышала исступленный шепот. В такие моменты Александра зажмуривалась, не желая возвращаться в реальный мир, но в следующую минуту, досадуя на свою глупость и зависимость, решительно гнала мучительные воспоминания прочь, и в сотый раз клялась себе, что больше не будет забивать голову ненужными, болезненными эмоциями. Однако, несмотря на все усилия, мимолетный образ настойчиво преследовал ее, вызывая смятение и бессонницу.
Иногда она даже мысленно обращалась к Косте за советом, поддержкой, в уме проговаривая мучившие ее неразрешимые вопросы... Со временем, правда, все реже и реже, возможно, от нехватки времени, а возможно, и даже, скорее всего, она просто начала забывать. Вот как сейчас - уже целую неделю ну просто масса свободного времени. И никаких воспоминаний. Ну... почти.
Хотя, порой, желание позвонить ему, услышать знакомый насмешливый голос, получить поддержку, становилось нестерпимым. В такие минуты Саша брала в руки телефон, набирала номер, который знала уже наизусть, и размышляла о том, как мог бы состояться их разговор. Но кнопку вызова ни разу так и не нажала.
Сегодняшний день мало, чем отличался от череды предыдущих. Ну, может, немножко, совсем чуточку, легче, светлее, проще... Александра с утра занялась повседневными заботами, созвонилась с мамой, убедив ее в очередной раз, что с ней "все в порядке". После чего отправилась за город к друзьям, которые настойчиво приглашали ее к себе на дачу.
Вернувшись поздно вечером, она обнаружила у подъезда машину Эдика, и сердце тревожно сжалось от недоброго предчувствия. Саша поднялась наверх, отперла дверь, пребывая уже в полной уверенности, что у нее незваные гости. Как же она забыла, что у него остался дубликат ключей от маминой квартиры... Свет в квартире не горел, но уже с порога довольно отчетливо был слышен запах дорогущего одеколона, сигарет и, (О, нет!), запах спиртного.
Она все же пересилила страх и зашла в квартиру, оставив входную дверь незапертой. Свет из прихожей выделил силуэт у стола в комнате.
- Почему ты не предупредил меня о своем приходе? И почему ты сидишь в темноте?
Эдик повернулся к ней, вид его оставлял желать лучшего: небрит, лицо, опухшее от алкоголя. Но костюм, как всегда, выглажен, сидит отлично.
- Ты что, пьяный сел за руль?
- Я прекрасно владею своими рефлексами. Я привез тебе ключи от твоей машины, - слово твоей он выговорил, кривляясь, - но за своими шмотками тебе придется приехать домой. - Саша хотела добавить "к тебе домой", но промолчала, - Ты натравила на меня исполнителей, зачем это, Шур? Разве я не отдал бы тебе ключи?
- А разве отдал бы? - Она не стала уточнять, что все его неприятности - Димина работа, - ты устроил из-за них в суде настоящую бойню...
- На! - Он небрежно бросил их на стол, - подавись!
- Спасибо, - Саша прошла через комнату, взяла ключи и отошла на безопасное расстояние - мог не трудиться, мой адвокат заехал бы за ними.
- Твой адвокат? А... этот твой... ротвейлер... Откуда у тебя деньги на адвоката? А-а-а... ты, наверное, спишь с ним?
- Это не твое дело! Он мой друг, если тебе знакомо такое понятие, как дружба.
- Друг... Видали мы таких друзей... Он просто хочет трахнуть тебя, дурочка!
Александра поморщилась.
- Ты отдал мне ключи, тебя еще что-то задерживает? Гадостей я наслушалась предостаточно - хватит на всю оставшуюся жизнь...
- Хорошо, я ухожу... Только, еще один вопрос: как ты теперь собираешься жить? Подумай, что ты можешь, что ты умеешь? К какой жизни ты привыкла? Признайся себе, ты теперь не найдешь работу, ты даже не сможешь выжить без моей помощи. - Он самодовольно выпятил подбородок. - И я согласен оказать ее тебе. Например... за услуги определенного характера.
Александра с удивлением покосилась на него - неужели он и вправду думает, что после всего, что ей пришлось вынести по его воле, после всей той грязи, в которой ее вываляли по его указке, после той чуши, которую нагородил он сам, она захочет лечь с ним в постель? А она-то считала, что это у Кости непомерно раздутое самомнение... При воспоминании о Косте, его легкости, шутливой небрежности, в душе шевельнулось что-то светлое, ей и самой вдруг стало легко и смешно, она еле сдерживалась, чтоб не улыбнуться, и, тем самым, не вызвать у Эдуарда дополнительное раздражение.
- Знаешь, я получила неплохой урок, но я выживу. Я справилась с этой неудачей и сделала правильные выводы. И я, наконец, повзрослела и перестала жить прошлым. - Она все-таки улыбнулась, Эдик даже задохнулся, - а теперь стану жить реальной СВОЕЙ жизнью... Но тебе этого не понять...
Издав яростный возглас, Эдик подошел к ней, схватил за плечи, не обращая внимания на ее сопротивление. Он смотрел на ее лицо, глаза - такие беззащитные и такие упрямые; резко притянул к себе, вдохнул аромат ее волос, кожи, потерся о шею, и сдавленно пробормотал:
- Я не должен был потерять тебя...
- Для начала, ты не должен был впускать в нашу постель...
Он не дал ей договорить:
- Шура, это никогда не имело значения...- он настойчиво привлек ее к себе, силясь поцеловать.
Для него все прошлые измены, действительно, уже не имели значения. В свое время он выстроил целую систему самооправданий для измены: Саша занята карьерой, секс стал предсказуем, и прочая, и прочая. За первой изменой последовала вторая, потом третья, четвертая, пятая... Список самооправданий закончился. Сейчас он понимал - именно та, первая измена стала началом конца. Он ведь знал, что жена не станет терпеть его измены и уйдет, даже не смотря на свою финансовую зависимость.
