Мэри Бакстер - С тобой наедине
Когда его руки вновь коснулись ее тела, Блэр уже знала ответ на этот вопрос. Она позволила ему раздеть себя, и ее тело тоже посеребрила яркая луна.
Блэр встретила его горячий взгляд – он пробежал глазами по ее лицу, груди, коленям и снова вернулся к груди. Его страсть могла соперничать с ее желанием – она знала, что он стремится обладать ею. Блэр боялась доверять своим инстинктам. Страсть была слишком сильна. К тому же Калеб, как и в прошлый раз, будет любить ее тело, а не ее саму.
Но это не важно, во всяком случае, сейчас. Самое главное – ощутить его объятия и слиться с ним в единое целое.
Калеб поцеловал ее в губы, потом погладил лицо и обхватил его ладонями. Затем проделал то же с ее грудями, бедрами и ягодицами.
– Ты сводишь меня с ума, ты сводишь меня с ума, – тихо шептал он.
– Обними меня, – тихо вскрикнула Блэр.
– Да, о да.
Она таяла под его поцелуями – они рождали внутри ее пламенное желание. Как только его губы сомкнулись вокруг ее груди, она выгнулась ему навстречу, успев подумать: «Он знает, он знает, что делает со мной». Его губы, язык, руки – все дарило ей неземное наслаждение.
Блэр застонала, охваченная жаром пробуждающейся страсти, и прильнула к нему. Его рука скользнула меж ее бедер, и она сжала ноги, чтобы удержать его там, двигаясь в такт его движениям. Он обхватил губами ее другую грудь, в то время как его палец ласкал ее самую чувствительную точку.
Это было чудесное, волшебное ощущение, продолжавшееся до тех пор, пока он не прижал к ней ладонь. Внезапно ее тело несколько раз содрогнулось, и она изогнулась, ловя ртом воздух.
– Тебе хорошо? – спросил он, обнимая ее.
– Мм… – пробормотала она, затем добавила, глядя на него с истомой: – Теперь твоя очередь.
Блэр легла на него сверху и поцеловала его, ощущая всем телом его ответный порыв. Со стоном она скользнула по его телу вниз, покрывая поцелуями плечи, грудь, живот. Устроившись рядом, так, чтобы видеть выражение его лица, смягчившееся под влиянием ее ласк, она прислушивалась к его прерывистому дыханию.
Он повернулся к ней, провел рукой по ее бедрам, и они соединились, как две половинки одного целого. Сейчас, когда он вошел в нее, у Блэр не было времени размышлять, поскольку страсть захлестнула ее. И Калеб снова прошел с ней этот путь наслаждений с начала и до конца.
После утоления желания она обнимала его и думала о том, что вряд ли сможет отпустить его теперь. Блэр была готова вечно держать его в объятиях и ощущать на себе тяжесть его тела, чувствуя себя рядом с ним в безопасности.
– Хорошо? – прошептал он, зарывшись лицом во впадинку у основания ее шеи.
– Я не могу говорить, – пробормотала она.
Его негромкий смех – последнее, что она слышала, прежде чем погрузиться в глубокий сладостный сон.
Калеб осторожно пошевелился и взглянул на часы, стоявшие на столике рядом с кроватью. Часы показывали три. Ему захотелось курить, но он не стал тянуться за сигаретой из боязни разбудить Блэр.
Однако ему удалось высвободить руку, не потревожив спящую. Он чувствовал ее тихое глубокое дыхание, хотя она лежала к нему спиной. Ее ягодицы касались его бедра.
Он взглянул в ее сторону – она спала, как насытившаяся тигрица. Калеб улыбнулся: несмотря на усталость, он чувствовал себя превосходно. Его переполняла гордость, к которой примешивалась робость. И еще он чувствовал страх.
И тут Хант внезапно осознал причину этого страха. По его телу пробежала дрожь. Он влюбился! Черт подери! Неужели это значит, что он снова должен пройти через боль и разочарования? Он не намерен вступать в длительные связи. Он волк-одиночка, и ему нравится его жизнь. «Но так было до того, как ты потерял голову, глупец!» – язвительно отозвался внутренний голос.
Словно для того, чтобы проверить, не сон ли это, Калеб потянулся, чтобы дотронуться до Блэр, и тут же со стоном опустил руку. Глядя на ее густые пряди, серебрящиеся в лунном свете, он боролся с собой.
Наконец Калеб осторожно убрал разметавшиеся волосы с ее нежного округлого плеча.
«Господи, да я и в самом деле люблю тебя. Всю тебя. Все в тебе люблю». В тот день, когда она выбежала из леса, он выскочил из коттеджа, готовый прийти ей на помощь. Тогда он и влюбился в нее, только не хотел себе в этом признаваться, но после того, что было между ними, бесполезно отрицать очевидное. От правды не скроешься. Дело не только в сексе. Все гораздо серьезнее – дом, семья. И это пугало его больше всего, потому что он понимал, что его мечта никогда не станет реальностью. Она не любит его – и никогда не полюбит.
Но ведь кто-то должен позаботиться о ней. А кто-то – о нем самом. Но кто? Калеб не знал, действительно не знал. Никогда еще за всю свою жизнь ему не приходилось переживать ничего подобного. Никогда.
Не в силах более выносить тягостных мыслей, Калеб стиснул зубы и попытался заснуть. Когда же наконец он смежил веки, то не удивился, что лицо его мокро от слез.
Блэр пошевелилась и повернулась на другой бок. Коснувшись мускулистой ноги Калеба, она резко открыла глаза. Калеб смотрел на нее. И тут она вспомнила все: офис Таннера, объятия Калеба, ночь страсти…
Блэр сладко потянулась.
Калеб приподнялся, опираясь на локоть, и посмотрел на нее с ленивым одобрением в глазах. У него просто гора свалилась с плеч – он-то ожидал, что она отпрянет от него как ужаленная, стоит ей открыть глаза. Но слава Богу, этого не произошло. Он бы, наверное, не вынес такого унижения.
– О чем ты думаешь? – спросил он, положив ей руку на талию.
Блэр повернула к нему голову и улыбнулась:
– Как я не хочу, чтобы наступило завтра! – В ее взгляде сквозила нежность.
Сердце Калеба отчаянно заколотилось.
– Значит, ты счастлива сегодня?
Блэр ласково дотронулась до его щеки.
– Да, – прошептала она.
В голубоватых предрассветных сумерках его глаза радостно сверкнули. Он просто не поверил своим ушам. Между ними воцарились мир и взаимопонимание, которых не было до этого, и Калеб знал, что то же чувствует и Блэр, всегда такая холодная и надменная.
Правда была скрыта в их молчании, а не в словах, которые они сказали друг другу. Калебу хотелось высказать ей все, что накопилось у него на душе, и признаться ей в своей любви. Она должна знать, что он любит ее. Но в последний момент что-то его остановило. Он сомневался в ней? В себе? Боялся отказа? Или согласия? Одно он знал точно: страх запечатал его уста.
Теплое дыхание коснулось его уха. Блэр придвинулась к нему и прошептала:
– Займись со мной любовью. – И чуть отстранилась, проводя ладонью по его бедру.
У Калеба до сих пор было такое чувство, что все происходящее с ним – чудесный сон: он лежит в постели с Блэр, их тела соприкасаются…
