Испытательный срок для любви - Алисия Крестовская
— Ну если ты боишься, что я увезу тебя на курорт, воспользуюсь тобой и потом брошу — можешь не ехать!
Я отворачиваюсь от него и начинаю демонстративно спокойно складывать все свои бумаги в папку. Спиной чувствую, что Егор улыбается и не сводит с меня взгляд. Наглый свин, страдающий нарциссизмом. Но, кажется, я люблю этого нарцисса. Потому, что от мысли провести вечер у моря в жарких объятиях Егора заставляет мое сердце биться чаще.
Паруюсь у своего дома. Егор пытался уговорить меня остаться на ночь в каком-нибудь уютном домике. Но я твердо стою на своем. Нет, пока он мой заказчик, я исполнитель. Не следует его сотрудникам знать, про наши слишком теплые отношения. Проведем фестиваль, закроем договор, и я не против буду остаться с ним на в одом из уютных домиков с джакузи под открытом небом с видом на речку. Даже не на одну ночь. Даже не буду особо сопротивляться, если Егор решит меня трахнуть на своем рабочем столе. В моей голове мгновенно появляется картинка, как он прижимает меня к своему рабочему столу в своем кабинете из темного дерева, как он своей сильной рукой смахивает все со столешницы, нависает надо мной и запечатывает рот страстным поцелуем. Он поглощает мой стон, наши языки сплетаются, он срывает с меня трусики и проникает в меня… Ууууум…
Бррр… Трясу я головой. Как дурно этот мужчина на меня действует. Я уже фантазирую и готова поласкать себя сидя в машине, только подумав о его горячем теле. Нет. Это неприлично, неправильно, хорошие девочки так себя не ведут. А я бесспорно хорошая девочка. По крайней мере была такой.
У подъезда стоит Настя. Она выгуливает свою маленькую собачку породы Йорк, подарок от бывшего молодого человека.
— Привет Юль. Что-то тебя давно не слышно, не видно.
— Привет Настён. Да дел много. Что-то я правда замоталась
— Ну да, проекты, бывший вечерами вниманием достает, нынешний кричать по ночам заставляет. Времени совсем на подружку не останется.
Подруга хитро улыбается. Мы живем на одном этаже, наши квартиры граничат стенной в гостиной. Неужели я такая громкая, что она меня слышит?! Боже, стыд то какой! Краска заливает мое лицо, я судорожно думаю, что если Настя меня слышала, то и другие соседи тоже, что пора менять квартиру на хрен. Видимо все эти мысли и ужас отражаются на моем лице, и соседка начинает заливисто смеяться.
— Успокойся тихоня. Не все так громко, как ты себе представила, — я облегченно вздыхаю, а Настька просмеявшись продолжает, — пару раз было только слышно, и то если бы не страдала бессонницей, то и не заметила бы. Юлька… А вообще я жду увлекательный рассказ об этом красавчике Егоре. Да не смотри ты на меня так. Ты достаточно четко выкрикивала его имя.
Настя снова смеется и берет песика на руки. Я вздыхаю, пряча лицо в ладони, и мы отправляемся ко мне домой сплетничать за чашкой чая и яблочным пирогом, который приносит Настя. Чуть позже к нам присоединяется еще и Светка. Ну какое обсуждение новостей и личной жизни без неё может быть? Правильно: никакое. А вместе с подругой к нам присоединяется еще и бутылочка игристого. И вот тихие крысиные посиделки превращаются в веселый девичник, с масочками для лица, обсуждением мужских достоинств и того, что все мужики козлы, а мы девочки хорошие и ни разу ни-ни.
Глава 20
Юля.
Машину трясет на кочках, несмотря на то, что внедорожник Егора явно предусмотрен для не самых ровных дорог. Марк, на заднем сидении, весело хохочет и представляет себя капитаном межгалактического корабля, ведущего свое судно сквозь астероидный дождь. Егор ему в этом подыгрывает, выдавая фразы по типу «Капитан, комета справа» и машина ныряет в огромную ямину слева.
— Папа у нас на хвосте космические пираты. Мы должны выстрелить в них из супер бластера!
— Никак не можем капитан Марк, заряды закончились, мы можем только дать газу.
— Тогда полный впереёёёд! — и машина только, что взобравшаяся на горку быстро и резко скатывается вниз.
Мальчик смеется, машину тресет, Егор ржет как конь. Одна я сижу с зеленоватым лицом и думаю на кой чертя с ними поперлась. От шума, тряски, недосыпа (мне пришлось встать в ТРИ часа НОЧИ, так как в пять часов Егор ждал меня уже у подъезда) меня мутило, а настроение ушло практически в минус. Наконец-то дорога выровнялась немного, и мы выехали на небольшую поляну у реки. Я облегченно выдохнула.
— Ну все приехали, — радостный Егор глушит двигатель и наконец-то замечает мое недовольное лицо. Хотя, я думаю мою гримасу злости, раздражения и облечения сложно назвать лицом. Морда лица. Вот это более подходит.
— Ты в порядке? — он заботливо кладет свою лапищу мне на ладонь.
Я в порядке? В порядке ли я? По мне можно сказать, что я в порядке? Нет блять я не в порядке! Меня укачало, у меня болит голова, я терпеть не могу комаров, представители которых уже успели сесть на лобовое стекло автомобиля, я уже двадцать один раз прокляла тот миг, когда согласилась поехать с тобой!
— Относительно. Немного укачало. Сейчас выйду на воздух и станет легче. — Я пытаюсь улыбнуться и, кажется, мне это удается.
— Юля, тебе не хорошо? Дать кислючку? — малыш смотрит на меня и протягивает маленький леденец со вкусом клюквы. Я смотрю на его озабоченное выражение лица, совершенно, такое же как у папы, и умиление выгонят злость из моего головы огромной метлой.
— Спасибо Марк. Пока не нужно. Сейчас выйдем на улицу и мне будет легче.
Мы покидаем борт космического корабля. Я мгновенно обрызгиваю нас всех репеллентом и, мы начинаем ставить лагерь. Ну как мы… Лагерь ставит Егор. А мы с Марком бежим к реке смотреть на уточек. Птички мирно покачиваются на волнах, у берега пролетают стрекозы, в высоких зарослях рогоза и камыша квакают лягушки.
— Юля! Пойдем возьмем хлеб и покормим их. Юля, давай покормим! — Марк дергает меня за брючину спортивного костюма.
— Марк птичек нельзя кормить хлебом. Давай лучше у папы нож попросим и яблочко им порежем.
— Яблоки, — мальчик недоверчиво смотрит на меня. — Мы с бабушкой в парке всегда уточек кормим хлебом. Бабушка говорит, что уточки любят хлеб.
— Любят. Твоя бабушка говорит правду. Но хлеб уточкам вреден. У них от него животики болят. Как бы
