Мой бывший предатель - Ая Кучер
Ожидала подобного. И могу сдержать удар, а не растеряться.
— Ну да, говорят, что два. Как и я говорю, что мы два года назад развелись. Но больше же.
Отмахиваюсь, словно ничего не значит. Внутри всё переворачивается, а голос остаётся спокойным и даже насмешливым.
Главное не поддаваться, Мара.
Не ведись.
Пальцами не попадаю по экрану, но получается включить диктофон. На всякий случай. Юридической силы запись не имеет, но лучше больше неподходящих улик, чем никаких совсем.
— Ты меня на аборт отправил? — горло дерёт каждый раз, когда вспоминаю это. — Отправил?
— Отправил, — соглашается.
— Вот и всё. Я сделала, как хотел. А дальше — когда хочу, тогда и рожаю.
— Два, почти два, больше двух, — перечисляет с паузами. — Детали. А сроки-то не сходятся, Мара. Не сходятся. Я считал.
— Сейчас? В таком состоянии? Ну-ну, дойдёшь до того, что я ещё до свадьбы забеременела.
— Ты меня за идиота держишь?!
Рявкает. Вибрация сквозь дверь проникает, отбивается от стен. По мне бьёт, заставляя сжаться.
— Малому, черт с ним, без месяца два. Развелись мы два с половиной года назад… Несостыковку видишь, а?!
— Нет. Не вижу. Хорошо, что ты не математикой занимаешься, Савв. Мы расстались в июле, родила я в марте, — привираю. Но раз мужчина не узнал точной даты… — Сорок недель не прошло, чуть раньше, но… С каких пор тебя так интересует моя репродуктивная способность?
Как хорошо, что я всё подсчитала. И теперь вопросы сроков легко сходятся в голове. Соскакиваю с языка без проблем.
— Что? — рычит. — Я порвал с тобой, а ты пошла сразу в постель к кому-то прыгать?
— Конечно. Только дверь за тобой закрыла, как пошла любовника искать. Только тебя это не касается. Свою любовницу ты когда нашёл, а?!
Боже, невероятно.
Он серьёзно сейчас меня обвиняет в том, что я быстро себе нашла нового мужчину. Страдать должна была, да, Саввочка?
Такой мужчина меня бросил, а я…
Сволочь он самодовольная. Его в квартиру пускать нельзя лишь потому, что его эго не поместиться в таком тесном пространстве.
— С Болваном этим, да? — продолжает дальше.
— Да. Встретила, влюбилась, ребёночка сразу получилось завести. Представляешь?
— Какая же ты су…
— Отвали от моей семьи!
Я облегчённо ахаю, слыша голос Юры. Тиски волнения отпускают благодаря этому.
Теперь уверена, что точно всё будет хорошо.
И хоть толстая дверь намекает на безопасность, но я не против лишнего доказательства.
Подскакиваю на ноги, слыша звуки за дверью. Звуки борьбы и ругани. Мужчины оказываются далеко от двери, ничего не слышно.
Выглядываю в глазок, видя лишь кусочки. Они постоянно оказываются в месте, куда обзор не попадает.
— Не лезь к моей семье!
— Я сам разберусь, что мне делать.
— Ещё раз увижу рядом — урою. Ты меня услышал?
— Силёнок хватит?
Как раз вижу, как Савва расправляет плечи. Пытается продемонстрировать физическое превосходство.
Но Юра ведь тоже не хилый парень.
— Со стариком тягаться — легко, — парирует Юра.
Я практически вижу, как трещит воздух. Молниями злости разрезает пространство. До полноценной драки — одно неосторожное движение.
И как бы я не хотела, чтобы Савве несколько раз врезали по лицу…
Но Юру мне жаль. Он не должен участвовать в этом. И выгребать за то, что его вообще не касается.
— Юр, — зову, приоткрывая дверь. — Пожалуйста…
— Мы тут разберёмся, — бросает резко, даже не поворачиваясь. — Закрой дверь, Маш.
— Ма-ша, — передразнивает Савва. Тяжело дышит, чуть качается. Замечаю, что действительно выпил много. — Ты кстати в курсе, что это…
— Юр, пожалуйста, — повторяю с нажимом. — Мне страшно. Я… Испугалась. И… Кирюша испугался криков. Ты можешь… Можешь успокоить сына?
Фраза просто волшебная. Мужчина резко поворачивается ко мне, наконец обращая внимание. Выдыхает резко.
А Дубинин замолкает. Недовольно кривится, поджимая губы. А после бьёт ладонью по кнопке вызова лифта. Тот уже на этаже, дверцы раздвигаются.
— Конечно, любовь моя, — соглашается Юра, двигается ко мне. — Я серьёзно, Дубинин. Проваливай. Хватит лезть к моей семье. Иначе я полезу к твоей. И тебе это не понравится.
Угроза остаётся без ответа. Савва действительно уходит. Смотрит прямо на меня, пока железные дверцы не отрезают прямо на меня.
Веду плечами, сбрасывая напряжение. Этим взглядом… Савва словно действительно вспороть меня пытался.
— Кир реально испугался? — рвано уточняет Юра. — Ясно. Маш, я не хочу показаться грубым… Но не лезь в такие моменты. Ясно?
— Смотреть, как вы дерётесь?
— Не смотрела бы. В мужские разборки лезть нельзя.
— Я же не подходила…
— Словами тоже не надо, — ведёт ладонью по лицу. — Отвлечёшь. Подставишь. И… Ещё и подкаблучником выставишь.
— Я не… Я просто переживала.
— Знаю.
Соглашается, заходя в квартиру. Внимательно осматривает меня. Касается, и я это позволяю.
Не дёргаюсь даже, когда мужчина перехватывает мою ладонь. Тянет ближе, чтобы лучше проверить.
— Он вам ничего не сделал? — уточняет напряжённо. — Я не увидел сразу. Забыл телефон в машине, а потом…
— Нет. Я ведь дверь не открывала. Просто нервы потрепал.
— Хорошо. Не хорошо, то есть. Но хоть не совсем плохо.
— Прости, что испортила тебе праздник.
— Будем считать, что ты меня спасла от скучнейшего мероприятия в мире.
Юра усмехается. Даёт понять, что всё не так ужасно. Но мне действительно жаль.
Ничего не могу сама.
— Завтраки до конца года, — усмехаюсь, упираясь лбом в грудь мужчины.
— Малова-то будет, Маш.
— Да? И что ты хочешь за свои спасительные способности?
— Есть у меня одна идея.
Любые идеи и предложения приходится отложить, потому что Кирюша действительно просыпается. Хнычет, привлекая к себе внимание.
Как я и предсказывала, больше он нормально не может заснуть. Капризничает, крутится, едва засыпает — как снова подскакивает.
До самого утра вожусь с ним, чувствуя себя очень разбитой. Со сном у сыночка частые проблемы. Поэтому во время тихого часа — я стараюсь не шуметь.
А тут…
Но в перерывах, когда Кирюша всё-таки спит, я прокручиваю разговор с Дубининым в голове. Савва действительно не знал, что меня планировали уволить?
И…
Он сказал, что не планировал причинять вреда ребёнку. Это казалось искренним, честным.
Когда Савва не совсем трезвый — правда из него льётся, больше искренности.
Именно так он впервые признался мне в любви. Мы что-то праздновали, посидели в ресторане, выпили несколько бокалов.
Я впервые видела Дубинина не таким строгим и собранным, это жутко веселило. А под дых ударило признанием:
— Люблю тебя, Мара.
И впервые в любви заговорил. И назвал так.
Так что…
Да. Есть основание верить, что Савва не лгал. По крайней мере,
