Развод. Тот, кто меня предал (СИ) - Даша Черничная
Бывший муж ложится сверху на меня, между моих разведенных ног, и тяжесть его тела — самая нужная для меня. Темп поцелуев и ласк увеличивается, Мирон переходит границу, разделяющую нежность от жажды, и припадает к моей шее с поцелуем. Потом опускается ниже, насколько позволяет свитер. Я поднимаю руки, давая ему понять, чего хочу.
— Кудряха… ты уверена в том, что мы делаем? Я дьявольски хочу тебя, но… — спрашивает у меня.
— Нужно уметь заткнуться, Мирон, — перебиваю его, возвращая ему его же реплику.
— Ты уверена, что нам можно? — спрашивает он в нерешительности.
— Да, уверена, — прошло больше месяца, все запреты, что были сняты.
Мирон на секунду замирает, размышляет. Вижу, как ему сложно собрать свой разум и трезво оценить ситуацию. Он срывает с меня ненужную вещь и откидывает ее в сторону. Я распалена, внизу живота томится сладкая истома, перемешанная со жгучим желанием.
Нет больше нас, тех двоих: того, кто предал, и той, которая верила. Все это было каких-то несколько месяцев назад, но кажется, будто бы в прошлой жизни, где я была не я, а он был кем-то другим. Между нами не существовало секретов и одновременно с этим лежала огромная пропасть, разрыв земной коры, через которую не перешагнуть, не перепрыгнуть.
Я больше не хочу ворошить этот клубок, возвращаться в прошлое, к своим теням и старой подруге — Тьме. Я спаслась от нее. Или это меня спасли?
Меня устраивает мое настоящее. Пресловутое здесь и сейчас. Больше никаких мечтаний, грез и ожиданий в будущем. Никаких планов на отпуск и преждевременного бронирования отелей. Никаких распашонок, купленных заблаговременно, по велению сердца. Больше никакого сердца. Только голый расчет и удовольствие. По-моему, неплохой выбор, не так ли?
Мирон ведет влажными губами по моей груди и вбирает в рот сосок, прикусывает его. Я стону от удовольствия и выгибаюсь навстречу мужчине. Он берет мою вторую грудь и сжимает ее — несильно, как раз на грани. Мои руки блуждают по его шее, спине в жадной попытке сорвать рубашку. Хоть я и забыла о боли, но все таки в руках нет силы разорвать ткань или расстегнуть пуговицы.
Мир видит, что я не могу справиться, отстраняется и начинает расстегивать пуговицы. Его руки дрожат, они нетерпеливы, а взгляд жадно пьет мою оголенную грудь. Когда с рубашкой покончено, бывший муж расстегивает пряжку ремня на брюках и верхнюю пуговицу. По-прежнему будучи в одежде, он начинает стягивать с меня брюки, оставляя в одних трусиках.
Замирает и рассматривает мое тело.
Я изменилась, знаю. Сильно похудела. Кости выпирают, кожа исполосована красными шрамами. Мое тело некрасиво по меркам современной эстетики, и я интуитивно свожу руки, одной прикрывая грудь, живот.
— Не надо, — останавливает меня мужчина. — Я хочу любоваться тобой.
Это было бы похоже на насмешку, если бы я не видела взгляд Мирона. Нет, там нет ни единого намека на жалость. Только вожделение, самое настоящее звериное желание. Он хочет меня. Именно эту женщину перед собой.
А мне до безумия хочется, чтобы он взял меня. Я не желаю, чтобы за меня переживали и тряслись надо мной, как над хрустальной вазой. Я жажду, чтобы меня хотели как женщину. Ведь, несмотря на внешнюю непривлекательность тела, отвратительное состояние волос, отсутствие маникюра, я всего лишь женщина, которая хочет, чтобы мужчина ее вожделел.
Мирон облизывает губы, как зверь перед прыжком и опускается на мой живот, целует его. Покусывает, лижет, ведет большими пальцами по шрамам, затем стирает свои касания языком. Я вздрагиваю от каждого движения, наслаждаясь этим. Закусываю губу, не сдерживаясь, стону.
Сейчас я настоящая, а вовсе не идеальная картинка, какой старалась быть для него… своего единственного. Сейчас вся я соткана из боли, внешней и внутренней, и он один может потушить во мне этот пожар, заглушить рвущие душу ощущения.
Бывший муж просовывает руку мне в трусики и ведет пальцами по мокрым складкам, размазывает меня по дивану. Я ахаю от давно забытых ощущений, хватаюсь за плечо Мирона.
— Тихо… тихо, девочка. Как ты течешь… Рита… охренеть, — бормочет, облизывая губы, не отрываясь взглядом от того, что он делает пальцами со мной.
У меня внизу живота закручивается такой клубок, что я не в силах терпеть эту пытку.
— Сделай уже что-нибудь с этим, — хватаю Мирона за шею, с силой впиваясь ногтями, рычу на него.
Клянусь, я увидела, как у Мирона загорелись глаза оранжевым пламенем. Он рывком снимает с себя брюки вместе с трусами, а я перевожу взгляд на его член.
Черт, какой же он огромный. Мощный ствол с багровой головкой. Прикусываю губу и громко сглатываю. Мне жутко хочется прикоснуться к нему, провести по члену вверх-вниз, почувствовать сталь в руках.
Мирон, не отрывая взгляда от меня, скользит рукой по стволу, опускается и погружается в меня одним движением. Я распахиваю глаза от забытого ощущения наполненности и со стоном закусываю губу. Все на грани — мне одновременно больно и хорошо. Бывший муж двигается внутри меня, наращивая темп.
Поднимает мою ногу и закидывает ее себе на плечо, проникает еще глубже. То, что исходит от меня, перестает напоминать стон. Это крик, рык, не имеющий ничего человеческого. Мирон не щадит меня, я чувствую, что он отпустил все внутренние запреты и впервые трахает так, как хочется ему. Нет никакого трепета или ласки. Он берет меня, как самец, трахающий свою самку. Ярко, жарко, неистово.
Я ощущаю себя живой, накаленной, как электрический провод. Абсолютно незнакомые ощущения, которые переполняют через край. Улетаю куда-то далеко, перед глазами пляшут мушки, когда внутри меня вспыхивает взрыв оргазма, который сносит меня и припечатывает об стену, как локомотив. Беспощадно, безжалостно.
Расслабляюсь под бывшим мужем, хватаю ртом воздух, который накалился от наших тел, дышу сухими губами и распахиваю глаза. Мирон смотрит на меня так, будто видит впервые. С неутолимой жаждой считывает каждый мой вдох, как хищник, облизывает губы и проходится взглядом по стоящим болезненным соскам, опускает его еще ниже и рассматривает место нашего соприкосновения. Член Мирона до сих пор во мне, он замер, позволяя мне дойти до пика, а после говорит хрипло:
— Давай же, детка, мы не закончили.
Поднимает меня, ставит на колени и врывается мощнейшим толчком. Я вскрикиваю от пронзительного ощущения и чувствую, что член бывшего мужа упирается в нужную точку, — и снова кончаю. Размашистыми движениями он растягивает мои ощущения. Ноги у меня дрожат, я едва могу стоять на коленях, того и гляди свалюсь на бок, но муж поддерживает
